У Кайли мелькнуло подозрение, что Сара решила нарочно подтолкнуть подругу к тому, чтобы та пополнила их женские ряды. Как Кайли себя поведет, если пиво ударит ей в голову? А если ей не захочется заняться сексом? Ладно, хватит врать: наверняка захочется. Однажды, когда они обнимались с Треем, Кайли очень этого захотелось, но она вспомнила, как Сара говорила, что первый раз должен быть особенным.

Сара рассказывала, как была с Брэдом — тем самым Брэдом, который был любовью всей ее жизни, — уступила его «потребности», а потом любовь ее жизни Сару бросила. Ну и что тут такого особенного? С тех пор Сара встречалась с четырьмя парнями и с двумя из них переспала. Она уже не говорила, будто секс — это что-то особенное.

— Слушай, я знаю, ты беспокоишься из-за родителей, — сказала Сара. — Но вот поэтому-то тебе и нужно расслабиться и повеселиться.

Сара убрала длинные каштановые волосы за ухо.

— Пойду принесу «Маргариту», увидишь — тебе понравится.

Сара побежала к столу, возле которого собралась кучка гостей. Кайли посмотрела ей вслед, и взгляд ее наткнулся на Бравого Солдата, который стоял среди любителей «Маргариты» — страшный и странный, как всегда. Кайли резко развернулась, готовая бежать, но уткнулась в грудь какому-то парню, и, черт возьми, пиво из его бутылки снова плеснуло ей в вырез.

— Класс. Теперь я вся буду вонять пивоварней.

— О таком можно только мечтать. Но все равно извини.

Она узнала хриплый голос Трея раньше, чем разглядела широкоплечую фигуру и почувствовала его ни с чем не сравнимый мужской запах.

— Ничего страшного, Джон меня уже облил.

Она старалась не смотреть на его светлую челку, которая падала на лоб, на зеленые глаза, которые, казалось, притягивали к себе, на его губы, которых так хотелось коснуться.

— Значит, это правда?

— Что правда? — спросила она.

— Что вы с Джоном теперь вместе.

Кайли захотелось соврать. Мысль о том, что она может причинить ему боль, ей понравилась. Так понравилась, что Кайли вспомнила дурацкие игры, которые днем разыгрывали родители. Ну нет, она не опустится до их уровня.

— Ни с кем я не вместе.

Она повернулась, чтобы уйти. Он ее удержал. Его прикосновение, тепло руки, когда он взял ее за локоть, ранили Кайли в самое сердце. И оттого, что он стоял так близко, она волей-неволей чувствовала его чистый мужской запах. Боже, до чего он ей нравился.

— Мне рассказали про твою бабушку, — сказал Трей. — И еще Сара говорила, что у тебя родители разводятся. Сочувствую, Кайли.

Слезы были готовы хлынуть ручьем. Еще секунда — и Кайли бросилась бы к нему на грудь и умоляла о поддержке. Ничего в жизни ей так не хотелось, как очутиться в объятиях Трея, но тут она увидела ту девчонку, его потаскушку, которая выходила из дома с двумя бутылками пива. Не пройдет и пяти минут, как Трей полезет ей под юбку. И, судя по слишком глубокому вырезу на блузке и слишком короткой юбке, ему не придется особо стараться.

— Спасибо, — пробормотала Кайли и пошла искать Сару.

Хорошо хоть Бравый Солдат решил, видимо, что «Маргарита» не в его вкусе, и исчез.

— Держи.

Сара забрала у Кайли бутылку и дала «Маргариту». Заиндевевшее стекло показалось Кайли необыкновенно холодным.

— Слушай, ты тут не видела одного странного парня пару минут назад? — шепотом спросила Кайли, наклонившись к Саре. — Ну, в такой армейской одежке?

— Ты сколько пива выпила? — расхохоталась Сара.

Кайли крепче сжала холодный стакан и всерьез подумала, что сходит с ума. Добавить еще и коктейль показалось ей неудачной идеей.

Через час, когда на заднем дворе появились трое хьюстонских копов и выстроили всех в ряд у ворот, Кайли так и держала в руке нетронутую «Маргариту».

— Все, ребята, — сказал коп. — Чем скорее мы доставим вас в участок, тем скорее родители смогут вас забрать.

Тогда Кайли, единственная из всех, покраснела и точно поняла, что жизнь ее можно смыть в сортир.

— Где папа? — спросила Кайли у матери, когда та вошла в участок. — Я звонила папе.

«Ты всегда можешь мне позвонить, глупышка». Разве он не сказал это? Тогда почему он не приехал за своей глупышкой?

Мать прищурила зеленые глаза:

— Он позвонил мне.

— Я хотела видеть папу, — настойчиво повторила Кайли.

Да, ей нужен был отец, при мысли об этом на глазах выступили слезы. Ей нужно было, чтобы ее обняли, чтобы ее поняли.

— Не все бывает, как хочется, особенно если… Господи, Кайли, как ты могла так поступить?

Кайли утерла слезы:

— Я ничего такого не сделала. Что тебе сказали? Я вела себя как положено. Все проверяла, вообще была как первоклассница. Я ничего плохого не сделала.

— Там нашли наркотики, — резко оборвала ее мать.

— Я не прикасалась к наркотикам.

— А знаете ли, юная леди, чего там не нашли? — Мать нацелилась на нее пальцем. — Там не нашли родителей. Ты мне соврала.

— Может, я просто слишком похожа на тебя, — сказала Кайли.

Мысль о том, что отец не приехал, не шла у нее из головы. Он же знал, как ей плохо. Почему же он не приехал?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты сказала папе, будто не знаешь, что случилось с его трусами. Но ты же сама их спалила на гриле.

Взгляд у матери стал виноватым, и она покачала головой.

— Значит, доктор Дей права.

— Какое отношение имеет к этой вечеринке моя психологиня? — спросила Кайли. — Только не говори, что ты ей звонила. Господи, мама, если ты притащила ее сюда, где все мои друзья…

— Нет, ее здесь нет. Но речь не только о сегодняшней вечеринке. — Мать набрала в грудь побольше воздуха. — Я не могу это сделать одна.

— Что сделать одна? — спросила Кайли, и у нее похолодело под ложечкой.

— Ты поедешь в летний лагерь.

— Какой летний лагерь? — Кайли крепче прижала сумочку к груди. — Нет, не хочу я ни в какой лагерь.

— Дело не в том, чего ты хочешь. — Мать подтолкнула Кайли к выходу. — Речь о том, что для тебя необходимо. В лагерь для проблемных подростков.

— Проблемных? Хочешь засунуть меня к каким-то придуркам? У меня нет проблем.

Ни про какие лагеря она и знать не знает. Так или иначе, если она уедет, это не поможет ни вернуть отца, ни прогнать Бравого Солдата, ни заполучить назад Трея.

— Нет проблем? Тогда почему же я здесь, в полицейском участке, куда меня вызвали чуть ли не в полночь, чтобы я забрала домой свою шестнадцатилетнюю дочь? Поедешь в лагерь, как миленькая. Попрошу внести тебя в список завтра же. Это не обсуждается.