Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько месяцев российские правозащитники, журналисты и слушатели пытались повлиять на решение американской администрации. Людмила Алексеева, постоянный автор РС с 1977 года, выступила на круглом столе, посвященном реформе РС, в котором участвовали уволенные сотрудники РС, правозащитники и американское руководство станции. Обращаясь к президенту радиостанции Стивену Корну, она говорила: «По вашим словам, станция не должна работать так, как работала последние 60 лет. Хотя она соответствовала своему названию и ее уважали за это название в этой стране… Я считала, что работаем мы правильно. Вы говорите, что работать надо иначе, потому что мир изменился, конечно, и наша страна изменилась, но ведь и мы изменились вместе с нашей страной, и те люди, которые работали на Свободе, тоже за эти 20 лет изменились. Поверьте, мы чувствуем своих слушателей лучше, чем вы, не умеющие говорить на нашем языке, может быть, даже желающие изо всех сил сделать Свободу прекрасной радиостанцией… Мне казалось, что Свобода интересна, имеет свою нишу, своих слушателей. Я ничего не слышу про знаменитую концепцию, которая легла в основу нового вещания. В чем она состоит? Вы можете мне объяснить, ради чего вы убили старую Свободу? О чем будут говорить новые фрилансеры, о чем мы не говорили? О чем они будут молчать, о чем мы не молчали? В чем состоит концепция?»[11].
Уволенные сотрудники московского бюро создали свой сайт «Радио Свобода в изгнании», а эпиграфом выбрали слова Нины Берберовой: «Я не в изгнании, я – в послании». Известно, что деятели первой волны эмиграции, многие из которых в 1950-е годы стали сотрудниками радиостанции, восприняли как заповедь эти известные слова, принадлежавшие Нине Берберовой, но часто приписываемые кругу Мережковского и Гиппиус. Сотрудники связывали проводимые реформы с тем, что американское руководство станции на протяжении последних нескольких лет стремилось сделать контент РС «общедоступным», т. е. превратить РС в «народное радио», стремясь увеличить и «омолодить» аудиторию. «Нам важно, какие люди нас слушают, кто это… С начала своего существования радио обращалось к советским людям, которые способны принимать решения, занимать общественную позицию… Мы не обращались к элите, мы работали для обычных людей. Именно их надо было убедить в том, что они живут не той жизнью, которой могли бы жить… Русская служба всегда стремилась быть абсолютно штучным товаром… Штучным товаром в том смысле, что это не было пересказом чьих-то мнений. Мы подбирали, о чем говорить… Штучность проявлялась в подборе людей у микрофона. Поэтому в редакцию звали самых талантливых, умеющих сложное облечь в простую форму РС – интеллектуальное радио. После драматических событий осени 2012 года слушатели писали: “Мы потеряли вас”», – рассказывает Иван Толстой[12].
Вскоре, в январе 2013 года, Стивен Корн подал в отставку, и Американский совет управляющих по вопросам вещания США (Broadcasting Board of Governors, BBG)[13] эту отставку принял. В конце апреля с РС ушла неудачно руководившая редакцией с момента увольнений журналистов Маша Гессен[14], обещавшая реформировать РС и привлечь новую аудиторию, но ровно через семь месяцев покинувшая РС[15]. Новым президентом радио был назначен Кевин Клоуз, в 1994–1997 годах уже возглавлявший РС.
В мае 2013 года многие сотрудники, уволенные в сентябре 2012 года, вернулись на РС. Но вернулись уже не на радио, а в современную конвергентную редакцию (в офис со специально оборудованными телестудиями, новыми технологическими возможностями). 10 ноября 2012 года РС прекратило свое вещание в российском радиоэфире на средних волнах (как это было предписано российским законодательством для иностранных СМИ в российском информационном пространстве) и перешло в Интернет. Здесь необходимо еще раз отметить, что РС является некоммерческим, т. е. не содержит рекламы, и существует в рамках довольно небольшого бюджета, полностью выделяемого Конгрессом США, который, в свою очередь, в редакционную политику РС не вмешивался, что и позволило радио сформироваться как уникальному источнику свободной демократической мысли.
Политический обозреватель РС Михаил Соколов, сотрудник московского бюро с 1990 года, считает, что до последнего времени РС удавалось иногда сказать больше, чем могли себе позволить российские средства массовой информации: «В последнее время было желание что-то изменить. Трансформировалось оно в непрофессиональное решение и разгром деятельности московского офиса собственными руками при парализации тех, кто был в Праге… Что касается попыток спасти РС? Они делаются. Мне кажется, что упущено достаточно много времени, не все выводы сделаны правильно. Проблема в том, что у тех, кто думает о будущем РС, как и других СМИ, существует такая мечта, что какие-то технологические средства могут дать возможность преодолеть эти сложности и какая-то аудитория немедленно хлынет слушать РС… Но россиян, которые хотят что-то узнать, не так уж много. Мне всегда казалось и кажется, что наша аудитория достаточно элитарна, что это люди, которые принимают решения, которые уже сами созрели до какого-то уровня понимания ситуации, им просто нужна дополнительная информация. Чтобы получать эту информацию, нужно работать с контентом, нужно работать с источниками, заниматься аналитикой… Если бы я менял что-то в жизни радио, я бы начинал с содержания. Кроме того, как правильно заметил нынешний президент Кевин Клоуз, радио – самое влиятельное СМИ, которое воздействует на сознание человека. В отличие от ТВ и газеты, вы можете слушать радио, занимаясь чем угодно. Оно действует не только на сознание, но и на подсознание человека…»[16].
Осудили реформы, проводившиеся на РС в 2012 году, и ветераны радио: бывший директор Русской службы, писатель Марио Корти[17], автор книги «Искры Свободы» Джин Сосин[18], писатель и журналист Леонид Владимиров[19]. Подробно реорганизация радио описана в комментарии американского сайта BBG Watch под названием «“Special Operation” at Radio Liberty in Moscow»[20].
2012–2013 годы были, пожалуй, одними из самых тяжелых за 20 лет работы радиостанции в новом информационном пространстве России. Сейчас РС находится в поисках правильной презентации старого бренда в мультимедийном пространстве. В последние месяцы появились видеотрансляции радиопрограмм (из московского бюро). РС достаточно сложно адаптироваться в новом пространстве: за плечами – полувековая история и аудитория, в большинстве своем не привыкшая к использованию новых технологий. Перед РС – много нерешенных вопросов и те политические сложности, которые возникают на территории России; нельзя также забывать о том, что это большая некоммерческая организация. Сотрудники традиционного радио вынуждены приспосабливаться к работе в постоянно трансформирующемся пространстве. Много споров о том, каким должно быть радио и правильно ли называть образовавшуюся мультимедийную платформу словом «радио».
Новые технологии, политические трансформации последнего двадцатилетия, изменившееся понимание глобального мира и прав человека неизбежно приводят и к переосмыслению понимания свободы слова, государственного суверенитета