домой. Мы можем уладить детали на более позднем этапе. — Данте кивнул. — И еще кое-что. Я не хочу, чтобы хоть слово о связи Сэмюэля с моей сестрой стало достоянием общественности. Ей не нужно знать, что это сделка в обмен на Софию.

Я двинулся к двери, желая выбраться из этого особняка, из этого города, но больше всего подальше от Серафины. Я услышал шаги за спиной, но не обернулся. Больше не о чем было говорить, по крайней мере сегодня.

— Данило, подожди, — потребовал Сэмюэль.

Прищурившись, я обернулся.

— Чего ты хочешь?

Пока мы пытались спасти Серафину из лап Римо Фальконе, мы пришли к некоторому соглашению, но было предчувствие, что это ненадолго. Мы оба альфы, которые плохо ладим с теми, кто не подчиняется нашим желаниям.

— София заслуживает большего, чем быть второй лучшей.

Вероятно, так оно и было. Верно для обеих наших сестер. Судьба раздала Эмме жестокие карты. Она заслуживала только самого лучшего. Получит ли она это когда-нибудь? Скорее всего, нет.

— Я буду относиться к Софии с уважением, как всегда относился к Серафине. — мой рот искривился, произнося ее имя. — Не забудь быть по отношению к Эмме таким же.

Сэмюэль покачал головой.

— Quit pro quo?[1]

Я ничего не ответил. Все шло наперекосяк. У нас обоих были девушки, которых мы не хотели для связи, гарантирующая бы нашу власть. Мы с Сэмюэлем были гордыми людьми до крайности. Римо Фальконе растоптал эту гордость. Гордость, которую мы хотели восстановить. Я уже начал думать, что это будет нашим обоюдным падением.

София

Я до сих пор помню, как впервые увидела Данило. Это было за год до того, как он должен был жениться на моей сестре. Он приехал, чтобы обсудить детали с отцом. Движимая любопытством, я притворилась, что иду на кухню, чтобы посмотреть на него. Он стоял в нашем вестибюле, разговаривая с папой, и в тот момент, когда я увидела его, мое сердце совершило странное сальто, которого никогда раньше не совершало. Он улыбнулся мне, и снова мое сердце бешено забилось, а в животе потеплело. Он напомнил мне принца, о которых девушки всегда мечтали. Высокий, красивый и благородный.

Я думала, что он навсегда останется моей мечтой, и всякий раз, когда я фантазировала о нем, я чувствовала себя виноватой — пока он внезапно не стал моим. По крайней мере официально, потому что его сердце все еще принадлежало моей сестре.

В тот день, когда я узнала об этом, я сидела за столом в своей комнате, когда кто-то постучался, и тогда вошел папа. Он отправил меня в мою комнату пару часов назад, как это часто бывало с тех пор, как похитили Фину, и даже теперь, когда она вернулась. Все думали, что я слишком маленькая, чтобы понять, что происходит.

— София, можно тебя на пару слов? — спросил папа.

Я оторвалась от своего домашнего задания и слегка нахмурилась. Его голос звучал глухо.

— Я сделала что-то не так?

Это единственное объяснение, почему папа или мама разыскивали меня. Они были слишком заняты после похищения, так что я привыкла находится одна или с моей кузиной Анной. Я не злилась на них. Им было больно. Я просто хотела, чтобы все вернулось на круги своя. Хотела, чтобы мы были счастливы.

Папа подошел ко мне и коснулся моей макушки, его глаза излучали печаль.

— Конечно, нет, божья коровка.

Я улыбнулась, услышав свое прозвище. Оно всегда напоминало мне, как сильно он любит меня, даже если он не всегда мог показать это из-за того, насколько плохи дела.

— Давай сядем вон туда, хорошо?

Он указал на мой розовый диванчик. Он подошел к нему и с усталым видом опустился. Я последовала за ним и села рядом. Долгое время он ничего не говорил, только смотрел на меня так, что у меня перехватило горло.

— Папа? — прошептала я. — С Финой все в порядке?

— Да… — он сглотнул и взял меня за руку. — Ты же знаешь, что в нашем мире есть правила. Правила, которым мы все должны следовать. Данило больше не может жениться на Серафине, и мы решили, что пообещаем ему тебя.

Я моргнула, потрясенная. Мой живот бешено затрепетал.

— Серьезно?

Я съежилась от того, как взволнованно это прозвучало.

Взгляд папы ещё больше смягчился. Он слегка сжал мою руку.

— Через много лет ты выйдешь за него замуж. После того, как тебе исполнится восемнадцать. Сейчас тебе не о чем переживать.

Шесть лет и шесть месяцев.

— Фина грустит?

Папа улыбнулся.

— Нет, она знает, что правила должны быть соблюдены.

Я медленно кивнула.

— Данило действительно хочет жениться на мне, когда я вырасту?

Я не могла в это поверить. Он был таким красивым и умным. Серафина и он выглядели рядом друг с другом, как монархи, как Диснеевская пара.

Папа поцеловал меня в лоб.

— Конечно, он хочет. Любой мужчина был бы рад, если бы ты стала его женой. Он выбрал тебя.

Я просияла, глядя на него.

Он притянул меня к себе с глубоким вздохом.

— Ох, божья коровка.

Он звучал грустно, не взволнованно, и я не была уверена почему.

* * *

Всю ночь мне снился Данило. Мне не терпелось поговорить об этом с Анной. Она приехала сегодня, прежде чем ей и ее семье пришлось вернуться в Чикаго.

Я проснулась еще до восхода солнца, слишком возбужденная, чтобы быть спокойной.

Лежа на животе в своей кровати, я не могла перестать писать свое и Данило имя снова и снова, независимо от того, насколько это по-детски. София Манчини звучало идеально для меня.

Раздался стук в дверь.

— Войдите! — крикнула я и быстро спрятала свои нелепые рисунки.

Вошла Фина, ее светлые волосы красиво ниспадали на плечи. Она была в простых джинсах и футболке, без макияжа, но все равно была самой красивой девушкой из всех, кого я знала. Почему Данило выбрал меня, а не ее? Она уже была взрослой. Она идеальная принцесса для такого парня, как он.

Я отвернулась от нее, стыдясь своей мелочной выходки. Фина была похищена. Она была ранена.

— Я хотела поговорить с тобой о Данило. Полагаю, папа уже сообщил тебе?

— Ты злишься на меня? — спросила я, обеспокоенная тем, что Фина чувствует себя плохо, потому что теперь осталась без будущего мужа.

— Злюсь? — спросила она, выглядя смущенной, подходя ко мне.

— Потому что Данило хочет жениться на мне, а не на тебе.

— Нет. Не злюсь. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты в порядке?

Несмотря на мое смущение,