постельное белье с кровати и всерьез размышляю о том, чтобы его поджечь. Вместе с кроватью и всеми вещами бывшего, включая плейстейшн, в который подонок так любил рубиться. К счастью, здравый смысл меня ещё не совсем покинул, поэтому я оставляю эту заманчивую затею.

Устроить пожар не самая лучшая идея. Мало того, что без парня и подруги осталась, останусь еще и без дома. Тогда моя жизнь не то что драмой, а целой трагедией будет.

Закинув постельное белье в мусорный пакет, открываю шкаф и начинаю выкидывать оттуда мужские рубашки, затем принимаюсь за штаны, носки и белье в комоде. Я даже не складываю все шмотье в чемодан. Ещё чего! Так и закидываю в мусорные пакеты. Там им самое место.

Вытираю рукавом рубашки злые слезы, что градом катятся по щекам, хватаю пакеты и тащу в коридор. Один из них цепляется за угол двери.

— Да чтоб тебя! — рычу и дергаю со всех сил. Тот рвётся, а я падаю задницей на пол.

Меня накрывает истерика. Как ошалевшая хватаю порванный пакет и разбрасываю вещи. Рву футболку, отчего мой ноготь ломается.

Надеюсь, мой бывший будет гореть в аду. Все мои бывшие.

Конечно, можно долго и нудно рассуждать о том, что это наш выбор и исключительно наши надежды, которые человек не оправдал. Но, знаете, когда человек, смотря в глаза, говорит что тебя любит, а потом развлекается за твоей спиной с твоей подругой, он предатель. Предатель и обманщик. Я на Бобика пистолет не направляла, чтобы он мне в любви клялся. Грош цена таким клятвам, я вам скажу! Что мешало им сказать? Не крутить шашни за моей спиной, а все сказать в лицо? Разве я бы не поняла?

Ладно, откровенно говоря, не поняла бы. И очень долго бы злилась, сетовала на судьбу-злодейку. Однако со временем смирилась. А может, у них действительно любовь до гробовой доски? Тогда что у нас с Бобиком было, спрашивается? Чувствую себя так, словно мою душу прожевали и выплюнули.

Что мне теперь делать?

Уйти в монастырь? Ну знаете, это первое что приходит на ум.

Есть ли для самооценки женщины что-то более уничтожительное, чем предательсво близких людей?

Слёзы накатывают с новой силой, и я даже не сдерживаю громкие всхлипы. Сквозь пелену до меня доносятся стуки.

Ну кому там неймется?

БАМ. БАМ. БАМ.

Проклятье, кто-то тарабанит в мою дверь.

И пострадать спокойно не дадут.

Затаив дыхание, жду пока непрошеный гость отчалит, однако он весьма настойчив.

БАМ. БАМ. БАМ.

Черт!

Поднявшись, потирая ушибленную пятую точку и прихрамывая, плетусь открывать.

БАМ. БАМ. БАМ.

Клянусь Богом, если это Бобик я оторву ему его член и запихаю в глотку! Ему он все равно больше без надобности!

Рывком открыв дверь, я уже готова разразиться тирадой и проклятиями, как замечаю на соседа.

Шмыгаю носом и бурчу:

— Амурский, чего тебе?

Он приподнимает бровь, медленно скользит по мне глазами, словно оценивая. И нет, это не такой взгляд, которым мужчина оценивает твои прелести. И подавно. Скорее пытается понять насколько я вменяема.

— Мне? Ничего, — хмыкает, пожимая своими здоровенными плечами, за которыми, между прочим, и света белого не видно. Точнее, подъезда.

И чего тогда спрашивается приперся?

И только я собираюсь высказать мысли вслух, как он требует:

— Дай ключи от машины.

Чего?

— А ключи от квартиры не дать? И заодно от банковской ячейки?

— У тебя нет банковской ячейки.

Ему-то откуда знать? Хамло!

— До свидания! — тянусь к двери, чтобы ее закрыть, но наглая ручища ее перехватывает.

Сила есть — ума не надо, как говорится.

— Там этот… — хмурится, словно пытаясь вспомнить. — Короче, лысый с пятого этажа не может машину поставить.

— Переставь свою.

Нет, ну разве не очевидно?!

— Я бы с радостью, но кое-кто загородил мне выезд, — иронично замечает.

Ладно, не очевидно. Этот раунд за ним.

— Сейчас выйду и переставлю, — мрачно изрекаю, хватаю сумочку, которая висит на вешалке в прихожей, и роюсь в ней в поисках ключей.

Конечно же, мне попадается под руку все, но не они.

Да сегодня мой день!

С психом переворачиваю сумку вверх дном и оттуда вываливается все барахло. Прежде чем я успеваю наклониться, Амурский безошибочно находит ключи среди блесков для губ, салфеток и бог знает чего еще, и бесцеремонно их хватает.

Вау, да этот парень напрочь лишён скромности!

— Эй, куда? — кричу я ему уже в спину.

— От тебя разит вином. Ты действительно собиралась сесть за руль? — нажав на кнопку вызова лифта, невозмутимо спрашивает.

Поджав губы, буравлю его глазами. Как же меня раздражает то, что он прав. Чертов умник!

— Возвращайся в квартиру. Холодно, тебя продует.

Двери лифта раздвигаются и Амурский заходит.

Недовольно фыркнув, закрываю дверь. Сама не знаю, почему слушаюсь его. Может, потому что пьяна? Или потому что его тон не терпит возражений?

Впрочем, сложно возражать тому, кто в два раза больше тебя. Такой в баранку скрутит, не напрягаясь. Я сажусь на пол около дивана, кидаю тоскливый взгляд на опустевшую бутылку вина и вздыхаю. Как жаль, что я не припасла еще одной. Не то чтобы я свои проблемы запиваю. Вы не подумайте! Однако сегодня это необходимость. Необходимость, чтобы не слететь с катушек.

Понятия не имею, сколько я вот так сижу, глядя в выключенный телевизор невидящим взглядом, но когда надо мной раздается голос, то вздрагиваю от испуга.

— Что-то интересное показывают? — усмехаясь, спрашивает Амурский.

— Очень. Моя любимая программа, — ничуть не смутившись, произношу.

Сосед издаёт смешок, после чего принимается хозяйничать на моей кухне. Находит бокалы, достаёт тарелки. При чем так быстро, словно бывал здесь тысячу раз и это обычное дело.

Я за всеми этими действиями наблюдаю с подозрением.

Легко открыв бутылку штопором, он разливает вино по бокалам. Высыпает в тарелку виноград и нарезанный сыр. С собой притащил, что ли?

— Что ты делаешь?

— А на что это похоже? — хватая тарелку, спрашивает. Подходит и ставит на пол возле меня, после чего возвращается за бокалами.

— На то, что у меня глюки. Они бывают на нервной почве?

— В таком случае надеюсь, что я очень приятный глюк, — озорно подмигивает сосед, протягивая мне бокал.

Приятный? Едва ли.

Амурский первый парень, разбивший мое тогда еще совсем юное сердечко. Пусть он об этом и не знает. И надеюсь, не узнает.