затем обработал ей все раны. Когда я снял плащ, во все плечо красовался синяк.

— Тебе тоже где-то досталось? — спросила Лина.

— Да, помог одной маленькой девочке, а ее брат напал на меня, — доставая с полки мазь от ушибов, сказал я.

Лина помогла мне намазать синяк, затем я оделся и пошел носить воды. В кладовке была небольшая бочка, которую я наполнил до половины и поставил воду в котле, и когда все закипело, залил в бочку.

— Залазь, надо помыться, — сказал я.

Лина смотрела на меня сильно удивленными глазами, и немного постояв, развязала веревку на поясе и сняла свои тряпки. Затем аккуратно их сложила и залезла в бочку. Я достал кусочек мыла и стал намывать ей волосы, затем ополоснул и укутав ее в чистую простыню, посадил на ее кровать. За все время, она не произнесла ни слова.

— Я первый раз моюсь, — вдруг сказала она, высунув мордочку из простыни.

— Надо мыться чаще, чистота залог здоровья, — сказал я, и вылил бочку в угол кладовки, там была что-то на подобии туалета, но оттуда не воняло, а все куда — то проваливалось, затем я приготовил ужин и, покормив Лину, лег спать.

— А ты бы стал моим братом, — вдруг раздался в темноте голос Лины.

— Я не против иметь младшую сестру, а если ей будешь ты, то я очень даже за, — ответил я.

— Я тоже всегда хотела братика, — сказала Лина, и все затихло.

— Братик вставай, сегодня рыночный день, все начинают торговать раньше. Многие приехали с ближайших деревень, — сказала Лина, пихая меня в бок.

Я резко поднялся и, улыбнувшись, сразу же стал выкладывать вещи на прилавок, а Лина снова приготовила завтрак. Мы открылись, напротив нас уже было несколько подвод с разными товарами, но пока покупателей было очень мало, и я стал шить для Лины юбку. Она, глядя на меня, тоже начала шить блузку, сидя пока в своей рваной накидке, но я взял жилет из кожи красных драконов, и заставил ее надеть. Она говорила, что это товар, и его нельзя трогать, но я заставил ее надеть его насильно. Он был ей великоват, но скрывал все, и она не стеснялась хоть и была в трусиках, которые я купил вчера.

Когда пошли покупатели, то Лина говорила то, что говорил я. Многих это удивляло, но все ее слушали и даже торговались с ней, а не со мной. Ну в общем сегодня нам очень повезло, мы продали больше половины лекарств и все жилетки из красных драконов, и я решил купить пока только одну книгу, и начинать снова готовить лекарства, и шить жилетки, а еще у меня скопилось много шкур черных драконов. Мы стали собираться и закрыли ларек, но к нам вдруг постучали, я открыл и увидел вчерашнюю девочку стоящую рядом со своим братом.

— Я прошу прощения, я думал, что ты пристаешь к ней, вот и не разобравшись напал. Вот деньги за лекарства, и парень сунул несколько серебряных монет.

— Нет, нет, этого очень много, — сказал я, и Лин. Прячась за мной, сказала это вслух, чем сильно удивила пришедших.

Девочка пыталась высмотреть Лину, но та пряталась под плащом.

— Эти лекарства очень высокого качества. Мой отец глава королевской больницы, и ему мазь очень понравилась, — сказала девочка, все еще пытаясь увидеть Лину.

— Я очень рад, и если смогу чем-то помочь, буду очень рад, — сказал я, и компания развернулась и ушла.

Эпизод 4

Мы вышли рано утром, когда город еще почти весь спал. Прошли через главные ворота, и направились к дикому лесу, где был сделан меж пространственный проход, к которому мы подошли только к вечеру. Лина всю дорогу ехала в тележке, и смотрела на удаляющиеся стены города.

— Ты не жалеешь? — спросил я.

— Конечно, нет, а ты бы скучал по боли и унижению? — спросила она.

Дальше дорога проходила в полной тишине, и когда подошли к стенам перемещения, и я открыл врата, чем сильно удивил Лину.

— Ты маг? — удивленно, спросила Лина, она спрыгнула на землю и взяла меня за руку, я кивнул ей, и мы прошли сквозь врата не знаю, почему, но я был очень рад возвращению.

— Ты не боишься за свою спутницу, — раздался голос сзади.

— А что может случиться, — спросил я, и старик показал на плотоядное дерево.

— Но ведь оно нас не съело? — спросил я.

— Оно считает нас семьей, — ответил старик.

— Оно меня не съест, а наоборот, приглашает в гости, — сказала Лина.

— Ты его слышишь? — удивился старик.

— Конечно слышу. Она, как и я, девушка, — сказала Лина, — и она хочет со мной пообщаться.

— Хорошо, а кто ты вообще такая? — спросил старик.

— Я зверочеловек, моя мама была рабыней, ее недавно убили, а меня выбросили на улицу, где и подобрал меня братик, — сходу ответила Лина.

Старик немного подумал, а затем улыбнулся и достал из тайной кладовки огромный сундук. А оттуда достал очень красивое платье.

— Это платье моей дочери, когда на меня объявили охоту, жена велела бежать сюда. Здесь раньше были охотничьи угодья ее семьи, она принадлежала к княжескому роду, что с ней сейчас, я не знаю, она так здесь и не показывалась, боюсь, что ее могли убить, — сказал Зорген.

— А сколько дочери было лет? — спросил я.

— Столько же, сколько и тебе, она была еще маленькая. Первая дочь умерла от какой-то непонятной болезни, тогда очень много умерло людей, непонятно от чего, вот все вещи достались младшей дочке, но я не успел их ей отдать, — сказал он.

— Не хочешь сходить в город поузнавать, ведь прошло довольно много времени? — спросил я.

— Я подумаю над твоим предложением, но пока я останусь здесь, — сказал старик.

Лина осторожно взяла платье, и посмотрела на меня.

— Нужно немного подделать и оно тебе очень подходит, как будто на тебя и сшито, только для хвоста надо продумать отверстие, — сказал я.

— Я все сделаю сама, — сказала Лина. И взяв меня за руку, мы пошли смотреть ее комнату. Найдя подходящую, она закрылась и спустилась, только тогда, когда учуяла запах пищи. В платье она была словно кукла, по виду старика было понятно, что он счастлив.

Утром я всегда вставал рано, и с голым торсом занимался гимнастикой Кунг-фу, иногда используя оружие. Лина часто прибегала посмотреть, а потом и сама начала делать тоже — самое, что и я. Она нас поражала своей памятью, что бы старик ей не говорил и не обучал, она