– Ты… Вы что тут?

Он задыхался. В ответ закричала какая-то птица, а незнакомец на дереве молчал. Дрожащей рукой старик направил на него фонарик и сразу понял: он мертв. С такой раной на шее просто невозможно остаться в живых. Егор закрыл рот, распахнувшийся в беззвучном крике, и, забыв обо всем, помчался к выходу. Ему повезло. Участковый, капитан Вася Сидельников, возвращался домой на своем мотоцикле. Сторож кинулся к нему и чуть не попал под колеса. Капитан с неудовольствием затормозил:

– Ты что? Напился, что ли?

Свет фар озарил белое лицо и безумные глаза Егора. Сидельников понял: что-то случилось. Дрожавший палец сторожа указывал в глубину кладбища:

– Там… Там… Он…

Участковый постучал по кобуре, слез с мотоцикла и кивнул деду:

– Показывай!

Они пошли по вязкой земле, почти побежали, но все равно Егор думал, как медленно они двигаются. Вот, наконец, и та береза на Светкиной могиле.

– Смотри, Вася, вот он.

Капитан уставился на труп, потом подошел к незнакомцу и пощупал шею:

– Холодный уже. Кто-то прямо по сонной артерии его полоснул. Только вот не пойму, зачем за ноги подвесили?

На эти вопросы Егор тоже не мог дать ответа. Впрочем, капитан от него ничего и не ждал. Он достал мобильный:

– Сейчас специалистов вызовем… Вдруг сразу и раскроем по горячим следам…

Сторож чуть не подпрыгнул:

– А ведь верно, Вася, следы… Только обрати внимание, какая маленькая нога. Ребенок, что ли? Василий, ты это, кинолога вызови. Пусть он собачку по следу пустит. След-то довольно свежий. Гладишь – и поймаем преступника.

Капитан терпеть не мог, когда кто-либо ему указывал, как поступать, но тут вынужден был согласиться с Трифоновым:

– Точно, Ильич. Сейчас вызову. – Его руки судорожно нажимали на кнопки. Неужели впервые за всю жизнь, которую он считал неудавшейся, замаячил свет перспективы? Неужели появится возможность вырваться из этого болота и очутиться на неплохой должности в неплохом месте? Наверное, так и было. Однако для этого следовало попытаться раскрыть дело по горячим следам. Чем черт не шутит… Когда в трубке раздался голос дежурного отдела внутренних дел ближайшего города, районного центра Приреченска, Василий, который уже не раз работал с сотрудниками именно этого отдела, сообщил ему о происшествии на кладбище в селе Железнодорожном.

– Высылаем бригаду, – отчеканил тот и отключился. Капитан повернулся к сторожу:

– Ильич, у тебя ружье имеется? Хоть какое-нибудь?

Старик обиженно кивнул:

– А какой же я сторож без ружья? Охотничье пойдет?

– Пойдет, – обрадовался Василий. – Черт его знает, может быть, мы и без них справимся. Ты беги к тому входу на кладбище, возле твоей сторожки, а я блокирую другой, с той стороны. В случае чего – стреляй в ноги.

Егор Ильич с удовольствием помчался исполнять приказ участкового, забыв о Тоньке. Да какая может быть Тонька, если такие дела? Сидельников аккуратно брел по детским следам, оставленным на размытой земле. За оградой кладбища до самого шоссе росла высокая трава, и след затерялся в ее гуще. Сильный дождь примял ее, так что обнаружить ничего не удалось. Не помог и фонарик. Участковый еще немного побродил вдоль ограды, когда зазвонил мобильный. Он узнал голос майора Павла Киселева:

– Василий, ты где? Мы уже близко. Куда следовать?

Сидельников объяснил, как проехать к кладбищу, и вскоре полицейский «уазик» притормозил возле него. Из него выскочили четверо, среди которых был и кинолог с собакой. Киселев и участковый пожали друг другу руки.

– Костя, – обратился Павел к высокому белокурому мужчине, – помнишь Василия? Однажды он вызывал нас по бытовухе. Ну, когда жена спьяну заколола муженька вилами.

Скворцов кивнул и тоже протянул руку:

– Разумеется, помню. Но, насколько мы можем судить, тут не бытовуха. – Василий зашагал к могиле, ведя за собой оперативников. – Если верить нашему дежурному, то просто какие-то вампирские страсти. Подвешенное тело, порез на шее… Что тут у вас творится?

– Сейчас сами увидите. – Они подошли к березе, на которой висел труп. – Вот, полюбуйтесь. Мы со сторожем обнаружили следы, так что найдется и работа для вашего кинолога.

Молодой щуплый парень Олег Кошелев еле сдерживал овчарку с рыжим окрасом. Сидельников обратился к нему:

– Видите следы на земле?

Пес по кличке Тиль вдруг заскулил и рванулся вперед. Кинолог и Скворцов побежали за собакой. Полноватый мужчина небольшого роста, судмедэксперт Станислав Михайлович Заболотный, принялся осматривать труп.

– Слушай, Паша, – проговорил он, – тут действительно чертовщина какая-то. Ты Железнова, Костиного дружка, помнишь?

– Помню, – отозвался майор.

– Там тогда из его трупа выкачали кровь, – заметил доктор. – Тут та же самая картина. Тело обескровлено. – Он посветил на землю фонариком. – Да ты сам посмотри: задета сонная артерия, кровь должна была хлестать, как из брандспойта, а на земле всего несколько капель. У меня создается впечатление, что ее специально собирали в емкость, скажем в ведро. Спрашивается, для чего? Впрочем, возможно, его просто убили в другом месте.

За могилами послышались голоса, и Кошелев и Скворцов подошли к коллегам.

– Ушел, гад, следы оборвались, – пояснил Олег.

– Обыщите все ближайшие могилы, – приказал Киселев. – Нас интересует любая мелочь.

Из-за соседнего памятника показался Трифонов.

– Это сторож Егор Ильич, он обнаружил труп, – представил его участковый. Трифонов приосанился:

– Так оно и было.

– Ничего подозрительного не заметили? – поинтересовался Павел. Сторож задумался:

– Да вроде нет. – Он наморщил лоб. – Хотя постойте. Если это важно… Когда я вышел из сторожки, то услышал с той стороны кладбища шум мотора… Только, разумеется, по нему определить марку я не могу. Мне кажется, машина была большая, возможно «рафик». Но я в этом не специалист, у меня самого сроду автомобиля не водилось.

– Постараемся определить по протекторам, – сказал Киселев. – Если погода позволит. – Дождь начинал лить вовсю. – Чувствую, ливень смоет все следы. – Он двинулся к шоссе, бросив на ходу Михалычу:

– А ты вызывай своих санитаров.

Худшие опасения майора оправдались. На дороге действительно ничего не удалось обнаружить, зато возле соседней могилы Костя и Олег отыскали отрезанный кусочек ленты с венка и маленький перочинный ножик, испачканный чем-то красным. Им повезло, что кто-то бросил его под скамейку возле надгробия, и капли дождя не попали на нож.

– Гляди-ка, – Скворцов осветил находку, – похоже на кровь. А еще на ноже отпечаток детской руки. Неужели действительно ребенок?