– В этой женщине есть что-то дьявольское, – произнесла Катя. Женщина снова попыталась встать, опираясь на спинку стула. Ее попытка была прервана появлением конвойного. Лицо парня осунулось и побледнело.

– Там эта задержанная… – еле выдавил он. – Она покончила с собой.

Павел вскочил со стула, оттолкнул конвойного и побежал в камеру. Остальные ринулись за ним. Он рванул на себя дверь и остановился как вкопанный. Диона лежала на полу в луже крови. Из шеи торчала заколка для волос. Костя опустился рядом и проверил пульс.

– Мертва, – объявил он.

Журналистка вздохнула и прошептала:

– Она не собиралась стареть в камере. Диона сама вынесла себе приговор.

Катя повернулась и вышла из камеры. Она не стала дожидаться мужа. Зорина медленно плелась к остановке маршрутного такси. Каждое расследование отнимало силы, но журналистка не собиралась сдаваться. Наверное, так и надо жить, не жалея сил, чтобы помогать мужу и его коллегам очищать город от всякой нечисти.

– Ради тебя, доченька, и ради тысяч таких, как ты, – шептали ее губы. Она знала: к сожалению, это не последнее дело. Впереди много других.

– Как я устала, – выдохнула Катя. – Как я устала…

Однако Зорина знала и то, что, когда ее позовет долг, она забудет про усталость, как ее супруг и его друзья. Забудет о своем покое ради спокойствия других.