ее тело, оно, похоже, было с ней несогласно. Она осознала это буквально следующей ночью. Сон не шел к ней. К ней-то, твердой как танк, засыпающей в полминуты. Тело орало, орало от желания, неведомого ей доселе.

Так продолжалось почти год. И только она знала об этом и каждую ночь сходила с ума.

Где он и что с ним она не знала и знать не могла. Она ушла тогда, спрыгнув с его колен, оборвав его резким словом.

Конечно, она сожалела об этом потом. Она не хотела его обижать, но обидела. Он не оставил ей никакого выбора. Да, ей было хорошо с ним. Может даже слишком хорошо, но она не могла допустить даже мысли, что станет причиной чужой боли. В ее висках пульсировало «жена, жена, жена, любит ее». Она не верила в то, что разрушив чужое счастье, можно создать свое. Нет. Она себе сказала, нет, никогда этого не будет! Она слишком хорошо знала эту боль. Она ушла.

И вот теперь он как будто бы стал понимать, что же тогда случилось.

Он описывал давно забытые черты, звонкий смех и грубые словечки, вылетающие из прелестного ротика. И улыбался. Он ничего о ней не знал, но как будто бы понял. Похоже, она оказалась единственной женщиной, про которую он хоть что-то смог понять. А может, все дело было в том, что она была именно Женщиной.

Он поставил запятую и улыбнулся, подумав, что все-таки однажды ему повезло встретить Настоящую Женщину.

Он потянулся, и вздохнул, зацепив ватман. Нефритовый слон упал на пол. Он поднял его, повертел в руках и снова подумал о ней. Какая она сейчас, чем живет? С кем?

Завтра он продолжит писать. И может ему удастся приблизиться еще на шажок к ней, – к Настоящей Женщине.

Метафора жизни

Вот оно раскинулось перед вашим взором! Бескрайнее и такое необъятное МОРЕ!

Взгляд, словно кинокамера опытного оператора скользит по водной глади. Медленно и уверенно, будто ощупывая поверхность воды, взгляд продолжает свое скольжение. Вот мелкая рябь и взгляд, цепляясь и соскальзывая с мелких дрожащих волн, продолжает свое движение. Кажется, у моря нет ни конца, ни края и скольжение бесконечно. Вода то синяя, то вдруг зеленеет и вот появляется гребень волны с белыми «барашками». Поднимаешься и … скатываешься вниз в пучину вод. Погружаешься, и вода зеленеет, а с глубиной становится темной.

И опять поверхность – неровная как кристалл, и каждая грань дает свой оттенок – от синевы до лазури, от зелени до черноты. Море – ты бесконечно, так величественно и так прекрасно! Ты можешь убаюкать, а можешь заштормить или поднять бурю. Ты то ласково, то опасно. В моменты бури ты грозно и непоколебимо и способно разбить целый корабль о скалы словно щепку.

Что человеческая жизнь в пучине моря? – лишь щепка…

Но щепка к щепке и вырастает корабль! Ветер наполняет паруса и судно, ловко штурмуя волны, разрезая кромку воды, стремительно лавируя от волны к волне, преодолевает морскую бесконечность.

Так рождается Человек! Человек как целое, как личность и Человек как часть целого – сообщества, группы единомышленников, где щепка к щепке и – целый корабль! Корабль как символ единства, но не одиночества, союза весел и парусов, где каждый уникален и проявляя свою индивидуальность, устремляет судно в одном направлении.

Только вперед! А если буря, переждем, – опустятся паруса, лягут в воду весла, и зоркий глаз из расщелины скал будет наблюдать величие бури. Или сражение!? Штурмовать волны и может погибнуть в пучине? Туда! В бурю, в волну!

Кто-то бросается к веслу, кто-то к канатам, а кто-то говорит «переждем бурю». И находится единое решение – переждать, и снова к веслу и снова ветер в паруса и только вперед! Погибнуть? Ради чего? Ради величия?

Но море так велико и могущественно и если ты щепка, то только погибнуть, а если корабль, то наполни ветром паруса, когда утихнет буря… Сколько их еще будет, этих бурь? Что буря кораблю? – Вызов, проверка на прочность или возможность понять бурю…

Что буря морю? – Дыхание волн.

Волны в море, как щепки в корабле. Величие моря в его волнах, величие корабля в его щепках, но как одна волна – не море, так и одна щепка – не корабль.

Корабль в море – метафора человечества…

Сила и нежность

Жил-был на белом свете Мужчина. Это был большой и сильный мужчина, прямо Великан. Он жил в своем большом доме и занимался привычными делами. Он жил один много лет и ни в ком не нуждался. И однажды дождливым вечером в его дом постучали. Большой Мужчина открыл дверь. На пороге стояла мааааленькая Женщина. Она была такая маленькая, что Великану пришлось наклониться. Видно было, что Женщина продрогла и еле стоит на ногах. Дайте мне немного тепла – прошептала Женщина. Мужчина был растерян, ведь гости бывали в его доме не часто.

Он посторонился, открыл дверь и пропустил Женщину, указывая на дальний угол комнаты, в котором горел камин. Женщина медленно вошла и скинула с себя мокрый плащ. Мужчина подхватил его 2 пальцами и повесил на крюк у камина. Женщина поежилась, и, почувствовав тепло, прошла дальше к большому креслу. Кресло оказалось слишком высоким для того, чтобы Женщина могла на него взобраться. Помогите мне – прошептала Женщина. Великан что-то буркнул, не сразу сообразив, о чем его просят, а потом опустил свою большую ладонь на пол перед женщиной, и, подняв ее повыше, помог ей устроиться в кресле.

Вообще большой Мужчина не очень-то церемонился с женщинами, тем более малознакомыми, но эта была такой маленькой и хрупкой, что великан совсем растерялся.

Женщина поблагодарила Великана и свернулась в кресле калачиком. Очень скоро она уснула. Великан стоял у стены и долго на нее смотрел. Какая малышка – подумал великан, и что-то теплое зашевелилось в его душе. В этот момент Женщина повернулась и вздрогнула. Ох, ее надо укрыть, – спохватился большой Мужчина, но у него не было подходящего одеяла. В какой-то момент он вспомнил про носовой платок. Его с лихвой хватило бы, чтобы укрыть маленькую Женщину, но потом он засомневался.

Он вспомнил, что где-то в шкафу лежит плед, которым его накрывали родители, когда он был совсем малышом. Он достал плед и осторожно укрыл Женщину.

Великан сел в свое большое кресло и стал смотреть на огонь в камине. Он