На аукционе Чиряев сидел в первом ряду. Труфилову былопротивно смотреть на него. Все вроде бы прошло гладко. Контрольный пакет ушелпо цене гораздо ниже номинала. Потом начались неприятности. Прокуратураприступила к расследованию убийства местного чиновника. Чередой потянулисьпроверки в нефтяных компаниях. Постепенно раскручивая клубок, сотрудникипрокуратуры, оказавшиеся дотошными и настойчивыми, сумели выйти на одного изглавных организаторов сделки — заместителя министра Минтопэнерго РашитаАхметова. После его ареста началась паника.

Через несколько дней был убит один из приближенных Ахметова— Силаков. Еще через несколько дней сбежал из Москвы Чиряев, который по чьей-тонаводке был арестован в Берлине. Труфилов понял, что настал его черед.Несколько месяцев он скрывался у знакомых, но затем все-таки сбежал за рубеж сзаранее купленным на чужую фамилию паспортом. В Париже он нашел Эжена Бланшо, скоторым познакомился еще когда работал в Польше. Они тогда нашли общий язык,поставляя друг другу нужную информацию. Такая практика устраивала обоих.

Бланшо поселил Труфилова в предместье Парижа в Жосиньи.Казалось, все шло нормально. Но пятнадцатого апреля его все-таки вычислили.Тогда в Жосиньи приехали двое. Один болезненного вида, который беспрерывнокашлял, второй высокий, широкоплечий, в смешной старомодной шляпе. Он ирассказал Труфилову обо всем, что произошло в Москве, пока Труфилова там небыло.

Сбежавшего Чиряева нужно было вернуть. Но полковникКочиевский не мог допустить подобного развития событий. Он отправил в Европуспециальную группу «наблюдателей», придав им в качестве проводника бывшегоподполковника КГБ Эдгара Вейдеманиса, того самого болезненного вида мужчину,который явился к Труфилову. Группа имела конкретное задание: ликвидироватьДмитрия Труфилова. Попутно выяснилось, что все, кто мог знать или видетьТруфилова, уже были устранены. В том числе и его бывший связной в ГолландииРууд Кребберс и знакомый бизнесмен Игорь Ржевкин.

Приехавший умел убеждать. Труфилов умел просчитывать ходы.Надо возвратиться в Москву, думал он. И не только потому, что ему обещалиполное прощение и нормальную жизнь при условии сотрудничества с органамипрокуратуры и добровольной помощи следствию. Бывший офицер военной разведкипонял, что это его единственный шанс на спасение. Раздобыть новый паспорт илиуехать куда-нибудь из Парижа было нереально. А подставляться боевикам, которыебудут его искать, Дмитрий Труфилов не хотел.

Все получилось так, как он и предполагал. Его показанияфиксировались в уголовном деле. Руководитель группы сотрудников прокуратурыВсеволод Борисович Романенко выполнил все условия их негласного договора.Труфилову и его подруге выделили служебную квартиру. Единственным условиемРоманенко была абсолютная конспирация и запрет выходить из дома без надлежащейохраны. В прокуратуре делали все, чтобы Труфилов дожил до суда. Но надвенадцатое мая в Берлине было назначено слушание дела Евгения Чиряева,известного криминального авторитета по кличке Истребитель. И Труфилову впервыепосле своего возвращения в Москву пришлось покинуть столицу, чтобы датьпоказания в германском суде против Чиряева, который застрелил местногочиновника и оказывал давление на руководство компании «ЛИК».

Чиряев был главным свидетелем в возбужденном против заместителяминистра уголовном деле, и прокуратура не без оснований рассчитывала насвидетельские показания Труфилова, которые вынудят берлинский суд изменить своюпозицию и выдать преступника российской стороне. От свидетельских показанийДмитрия Труфилова зависела не только судьба Чиряева, но и само расследованиегромкого уголовного дела, возбужденного прокуратурой еще в прошлом году.Труфилов вздохнул и направился в ванную. Через сорок минут за ним придутсотрудники ФСБ и увезут в аэропорт. В Берлине их встретят представителироссийского посольства. На обратном билете — открытая дата, сразу послевыступления в суде Труфилова увезут в Москву. Он взял электробритву и подошел кзеркалу.

Бреясь, стал вспоминать последний разговор с Чиряевым. Онивстретились в тюменском аэропорту. Чиряева, как обычно, сопровождали помощникии телохранители. Труфилов приехал один и чувствовал себя словно на приеме укоронованной особы. Его провели в комнату, где ожидал своего рейса Чиряев. Тотпил кофе и, увидев Труфилова, резко отбросил журнал, который просматривал.

— Мы улетаем в Москву, — сообщил он, глядя наТруфилова с неприязнью, — позвони шефу и сообщи, что все прошло нормально.

— У меня нет шефа, — с некоторым вызовом ответилТруфилов. Бывшему офицеру военной разведки претило, что им командует бывшийуголовник. Чиряев понял, усмехнулся.

— Ладно, не кипятись. Все вы какие-то обидчивые,отставники. Позвони в Москву и сообщи, что все нормально.

— Уже сообщил, — Труфилов понял, кого имеет в видуЧиряев, говоря шеф. Тот, кто устроил Дмитрия Труфилова в компанию «ЛИК», аЕвгения Чиряева прислал в Тюмень, был не кто иной, как полковник Кочиевский,который и контролировал всю сделку. Оба хорошо понимали, что Кочиевскийдействует по чьей-то указке, отставной полковник только связующее звено междуними и руководителем, предпочитавшим оставаться в тени.

Чиряеву было легче. Он не зависел от Кочиевского, работал наопределенных договорных условиях и получал определенную плату. Труфилову былосложнее. Когда-то они с Кочиевским вместе работали, и Труфилов был обязанполковнику не только своей карьерой, но и всей своей жизнью.

— Про вашего местного придурка тоже сообщил? — сулыбкой спросил Чиряев. — Говорят, его убитым нашли.

Он имел в виду заартачившегося местного чиновника, людиЧиряева всадили в него пять пуль. Это был настоящий вызов всейправоохранительной системе страны.

— Сообщил, — мрачно подтвердил Труфилов, —вопросов больше нет?

— Нет, — пожал плечами Чиряев.

— Вот и хорошо, — едва сдерживая ярость, прошепталТруфилов, — можешь улетать. — Он повернулся и вышел из комнаты. Самамысль о том, что приходится действовать заодно с такими подонками, как Чиряев,была отвратительна. До приезда группы Истребителя Труфилову еще казалось, чтоудастся не играть в эти игры. Что получать левые деньги и принимать участие внезаконных аукционах не значит быть настоящим преступником. В конце концов,воруют буквально все чиновники, и не только чиновники. Но убийство… ТеперьТруфилов понял, в какую оказался втянутым историю. И с этого момента стал готовитьсяк побегу за рубеж.

Побрившись, он из ванной прошел на кухню. Завтракал онвсегда основательно: яичница из трех яиц, большая кружка кофе, бутерброд ссыром. Покончив с едой, посмотрел на часы. Оставалось совсем немного времени.Он быстро оделся, взял деньги. От сорока семи тысяч долларов, которые увез заграницу, в Париж, осталось немногим больше двадцати. Возможно, это была одна изпричин, заставивших его вернуться в Москву. Деньги были на исходе, и следовалоподумать о каком-нибудь заработке.

Романенко обещал, что после показаний в берлинском суде онсможет куда-нибудь уехать, устроиться на работу и начать нормальную жизнь.Труфилов рассчитывал продать квартиру Насти, которую в свое время купил вМоскве, и переехать на Украину, в Харьков, там обосноваться и открытькакое-нибудь дело. Последнее испытание в берлинском суде, и все. Он взял дветысячи долларов. Затем, подумав, еще тысячу. Быть может, ему разрешат немногопоразвлечься. Вспомнить молодость и посмотреть, каким стал Берлин в конце века.Труфилов помнил этот город, еще когда он был столицей ГерманскойДемократической Республики, где особенно вольготно чувствовали себя офицерыбывшей Советской Армии.