Впрочем, британцы всегда были снобами и нацистами. За пределами их маленького острова для них всегда были одни лишь варвары. Да и мои работы на английский язык почти не переводились… насколько я знаю.

— Не все научные работы можно выставлять на всеобщее обозрение, мистер Дамблдор. Вы это должны знать лучше других, — от столь прямого намека на темную магию Дамблдор скривился будто съел целый лимон, — А уж скромные работы по магловедению и вовсе мало кого интересуют. Издательства не стремятся публиковать подобное.

Пусть Дамблдор думает, что я занимаюсь темной магией и маггловедением. Тем более это полная правда. У меня есть труды по обеим дисциплинам. А еще пусть он думает о том, что я перебрался из России обратно в Британию, так как меня там притесняли и не публиковали мои труды. Старик любит обиженных на жизнь людей. Ведь они слабы, а слабыми легко манипулировать.

— Понимаю. Но… Видите ли, мистер Блэк. Брать на должность профессора маггловедения чистокровного волшебника из семьи с такой репутацией как ваша…, - Дамблдор развел руками, но беседу при этом не завершил и прощаться со мной не стал.

Странно. Директор явно ждет, что я буду просить его о работе даже после отказа. Хочет вогнать меня в долги? Решил, что я сильно нуждаюсь в работе и можно меня помурыжить прежде чем снизойти до несчастного и дать ему возможность работать? Или какую еще интригу задумал наш Верховный чародей?

Нет, я понимаю, что магический мир уже не раз и не два сотрясали скандалы связанные с Арктурусом Блэком. Гулял дед в Италии на широкую ногу. С тех пор как я его подлечил от проклятий, так он и не останавливается. Странно, что счет бастардов не на десятки идет. Но тут видимо старое воспитание дает о себе знать. Зато воспитание не мешает деду спускать в Италии груды золота. Похоже Дамблдор решил, что дед окончательно все спустил и я вернулся в Британию, чтобы спасти то что еще осталось. Но как-то это странно. Слишком детская ошибка для такого опытного интригана.

А больше мне в голову ничего и не приходит. У Дамблдора нет рычагов влияния на меня и использовать для своих целей не получится. Так что директор просто пытается сделать меня обязанным себе, чтобы потом на это давить.

— Но ведь можно же что-то сделать? — не унижаюсь жалостью в голосе, но и всю надменность убираю, мне же интересно, что задумал директор.

— Сожалею, мистер Блэк, но попечители не поймут, если темный маг будет преподавать в Хогвартсе, — и вновь лишь сожаление в голосе и нет даже попытки закончить разговор.

Все понятно. Точно решил, что я сильно нуждаюсь в этой работе. Кажется зря я не смотрел сегодняшние газеты. Похоже там есть что-то о моем деде. Иначе объяснить поведение Дамблдора я не могу.

Что же касается заявления директора о попечителях, то на каждую хитрую гайку найдется свой болт с резьбой. И настоящему гриффиндорцу, каким выставляет себя директор, никогда не обхитрить настоящего слизеринца. Шляпа же распределила меня на Слизерин совсем не зря. Я ее об этом точно не просил. А это значит, что кроме ума у меня есть и хитрость, и коварство и решать свои проблемы я предпочитаю не ударом в лоб, как это делают гриффиндорцы. Так что к отказу я готовился заранее и серьезно.

— Уверен, попечители думают иначе, господин директор, — я достал из кармана мантии письмо и протянул его Дамблдору.

Прежде чем придти на это собеседование я не только сообщил о факте своего желания устроиться в Хогвартс в Попечительский Совет, но и заручился их «благословением». Что было довольно просто, ведь в отличие от старшего брата Сириуса, я никогда не выпячивал причину своего конфликта с родителями, и он был делом чисто внутрисемейным.

В результате, для всех чистокровных я был в доску свой, из правильного рода, с правильной женой и правильными взглядами на жизнь. При этом я на самом деле поддерживал многие идеи чистокровных, о чем не раз заявлял в своих работах. Естественно, Попечительский совет, большей частью состоящий из представителей чистокровных семейств, тут же ухватился за возможность протолкнуть на место профессора Магловедения чистокровного мага, о чем мне и было сообщено письменно. Именно эту бумагу сейчас и читал директор, все больше и больше хмурясь. Что и неудивительно, ведь чтобы теперь отказать мне, Дамблдор должен будет пойти на конфликт с попечителями. А оно ему надо? Ведь и ребенку понятно, что этот конфликт он проиграет. Даже всего его влияния не хватит, чтобы объяснить людям, почему он не хочет взять в преподаватели столь талантливого и именитого мага с мировой известностью. Кроме этого я только что сорвался с крючка и сделать меня должником теперь не получится, а значит плюс один не очень контролируемый директором преподаватель в Хогвартсе. Старого паука подобное однозначно не радует.

— Понимаете м… мистер Блэк, — Дамблдор сделал расстроенный вид, — Даже если попечители согласны, то остаются еще мракоборцы. Ваш брат…

— Мой брат, как раз и был «вашим мальчиком», мистер Дамблдор. Может быть в этом самом кабинете вы и развлекались. Но к делу это не относится. Равно как и тот факт, что он по непонятно какой причине пребывает в Азкабане.

— Причина как раз известна, мистер Блэк.

— Серьезно? То есть прямо суд был и приговор? А то я как-то ничего про это не слышал. Надо будет этот момент уточнить.

— Не думаю, что это важно, — излишне поспешно заявил Дамблдор, — Как вы верно заметили, к делу это не относится. Уверен, что у мракоборцев вопросов к вам не будет. Добро пожаловать в Хогвартс, профессор Блэк.

— Благодарю за доверие, господин директор. Уже не терпится приступить к работе.

Зато я теперь уверен, что авроры с меня не слезут. Впрочем, менять канон мне не в новинку. И если Дамблдор начнет засылать своих шестерок ко мне слишком уж часто, то я обязательно вспомню о родном и «любимом» старшем брате, что невинно томится в застенках Азкабана. А потом вспомню о тех, кто его туда поместил. Это реальный магический мир, а не сказка, здесь за ошибки надо расплачиваться кровью.

Глава 2

Прогулявшись в компании вызванной директором Минервы Макгонагалл до своих новых апартаментов в Хогвартсе, я познакомился с приставленным ко мне домовиком и через камин отправился домой. Скрывать свое местожительства от верной сторонницы директора я не стал, тем более