– Да, – отвечаю я, скрещивая руки. – Тысячу раз.

– Это верно, – кивает Бин, ухмыляясь. – Так что лучше собери. И что это за скульптура такая – «Йога»? – обращается она ко мне, а я пожимаю плечами.

– Схожу за инструментами, – говорит парень, теперь злобно глядя на нас обеих. – Но это полная хрень.

– Это называется гражданской сознательностью, – возражаю я.

Через минуту он возвращается с инструментами, и мы с любопытством наблюдаем за тем, как он, нетерпеливо фыркая, принимается скручивать железки в… Что же это такое? Вроде бы человек… нет, их двое, мужчина и женщина, и у них между собой такое взаимоприлегание… чем это они занимаются?

Стоп.

О боже. В желудке возникает спазм, я смотрю на Бин, которая выглядит остолбеневшей. Выходит, «Йога» – это на самом деле похабная секс-скульптура?

Дааа. Это так.

И я, скажу вам, в шоке. Эндрю и Джейн Мартин носят одинаковые стеганые жилеты. На празднике лета они выставляют георгины. Как они могли заказать это?

– А руку его куда клепать – ей на грудь или на задницу? – интересуется парень, глядя на нас. – В инструкции об этом не сказано.

– Ну, не знаю, – подаю голос я.

– О господи. – Бин отмирает, когда парень достает из коробки последнюю, самую выразительную часть мужского организма. – Нет! Не надо! Погоди секунду, – вопит она парню и затем, повернувшись ко мне, переходит на возбужденный шепот: – Мы не можем отнести это Мартинам. Я потом не смогу смотреть им в глаза.

– Я тоже.

– Мы этого не видели. Да, Эффи? Мы этого не видели.

– Договорились, – пылко соглашаюсь я. – Э, прости, – я поворачиваюсь к парню. – Планы слегка поменялись. Как насчет того, чтобы скрутить все обратно и сложить в коробку?

– Издеваешься, да? – потрясенно спрашивает парень.

– Извини, – смиренно говорю я. – Мы не знали, что там.

– Прости за беспокойство, – поспешно добавляет Бин. – И счастливого Рождества! – Она достает из кармана джинсов скомканную десятку, что слегка успокаивает парня.

– Ну и бардак тут у вас, – говорит он, шустро раскручивая все назад. – Сами не знаете, чего хотите. – Он с неодобрением смотрит на женскую фигуру. – По мне, так в этой позе надолго ее коленей не хватит. Тут подушка нужна, чтобы суставам мягче было.

Я смотрю на Бин и снова отвожу глаза.

– Хорошая мысль, – соглашаюсь я.

– Предусмотрительность превыше всего, – с дрожью в голосе добавляет Бин.

Парень кидает в коробку последнюю железку и, после того как Бин ставит закорючку на планшете, залезает к себе в фургон, а мы смотрим друг на друга.

– Коленей надолго не хватит, – говорит Бин, с трудом сдерживая себя.

– У Мартинов! – на грани истерики подхватываю я. – О господи, Бин, и как нам теперь с ними разговаривать?

Фургон наконец отъезжает, и мы обе заходимся в хохоте.

– Я заклею коробку скотчем, – говорит Бин. – Они даже не догадаются, что ее открывали.

Она нагибается, чтобы ее поднять, и тут я замечаю метрах в десяти поодаль фигуру, идущую в нашу сторону по деревенской дороге. Эту фигуру я узнаю из тысячи: темные волосы, сильный подбородок, широкая походка. Джо Марран. От одного его вида мой истерический смех прекращается. Сразу. Точно его никогда и не было.

– Что? – Бин замечает мое выражение лица и поворачивается. – Ох. Охохонюшки.

По мере его приближения сердце у меня начинает сжиматься. Это тиски питона. Я не могу дышать. Или могу? Да ну тебя, Эффи. Не дури. Конечно, ты можешь дышать. И не скончаешься на месте при виде бывшего бойфренда.

– Ты в порядке? – шепчет Бин.

– Конечно! – быстро говорю я.

– И правильно, – с сомнением в голосе произносит она. – Ну, тогда я отнесу коробку в дом, а вы тут… пообщайтесь.

Она исчезает в направлении двери, а я отступаю назад, к гравийной дорожке. На домашнюю территорию. Мне нужна опора и поддержка дома, «Зеленых дубов» и домочадцев.

– О, привет, – говорит Джо, подходя ближе. Его глаза непроницаемы. – Как дела?

– Хорошо. – Я небрежно пожимаю плечами. – А у тебя?

– Отлично.

Он упирается взглядом мне в шею – я инстинктивно берусь рукой за бусы и кляну себя. Вот что я творю? Нет бы его проигнорировать. Что? Извини? Когда-то я носила на шее что-то, имеющее для нас особое значение? Прости, не припоминаю.

– Славные бусы, – говорит он.

– Да, их Бин подарила, – небрежно отвечаю я. – Эта вещь особенная, сам понимаешь. Значимая. Я люблю их. Ношу не снимая.

Можно было бы ограничиться «их Бин подарила». Но я хочу обозначить свои позиции. И, судя по выражению лица Джо, мне это удается.

– Как дела на работе? – с чопорной вежливостью интересуется он.

– Хорошо, спасибо, – в тон ему отвечаю я. – Теперь в другом отделе, в основном занимаюсь организацией торговых мероприятий.

– Здорово.

– А ты? Все так же держишь курс на кардиохирургию?

Я намеренно выражаюсь обтекаемо, как будто не вполне уверена, на каком этапе своей медицинской карьеры он находится. Как будто это не я сидела с ним за учебниками до двух часов ночи.

– Таков план, – кивает он. – Попасть туда.

– Здорово.

Мы замолкаем. Джо привычно хмурит брови.

– А у тебя… – наконец начинает он, – есть кто-нибудь?

Этот вопрос – как соль на рану. Ему-то что за дело? С какой целью интересуется? Моя личная жизнь тебя, Джо Марран, не касается, хочу выпалить я. Но так я себя выдам. К тому же мне есть чем похвастаться.

– Ну да, вообще-то есть. – Я напускаю на себя мечтательный вид. – Он классный. Ну просто классный. Симпатичный, успешный, добрый, надежный… – многозначительно добавляю я.

– Хамф, что ли? – осторожно интересуется Джо, и я чувствую легкую досаду. Дался ему этот Хамф! Да, я три недели гуляла с Хамфри Пелэм-Тейлором. Это был акт мести Джо – да, это было мелко, и я об этом сожалею. Он что, действительно думает, что мы с Хамфом могли быть парой?

– Нет, не Хамф, – с нарочитым терпением говорю я. – Его зовут Доминик. Он инженер. Мы познакомились онлайн, и у нас все просто замечательно. Мы идеально подходим друг другу. Ну, сам знаешь, как это бывает.

– Здорово, – говорит Джо после долгой паузы. – Это… Я рад.

Но вид у него нерадостный. Даже слегка страдальческий. Но это не моя проблема, твердо говорю себе я. И вряд ли он вообще страдает. Когда-то я считала, что знаю Джо Маррана, но я ошибалась.

– А у тебя есть кто-нибудь? – вежливо спрашиваю я.

– Нет, – сразу же отвечает Джо. – У меня… нет.

Мы снова замолкаем – Джо сутулится и засовывает руки в карманы пальто.

Разговор не клеится. Я несколько раз вдыхаю полной грудью морозный