– Не болтай чепухи! – вспылила она. – Никто не осмелится так глупо шутить с Угрюмым.

– А если еще кому-то захотелось приобрести хорошенький домик в отдаленном райском уголке?

В какой-то момент я искренне посочувствовал Алечке. Она была совершенно подавленной, признавая, что в моих аргументах присутствовала частица здравого смысла.

– Может, ты и прав? – глубоко вздохнув, проговорила она и тут же добавила: – Хотя маловероятно. Не стану тебя переубеждать и даже помогу открыть кейс.

Альбина набрала нужные цифры.

– Если у тебя есть такое желание, пожалуйста, проверяй! – возмущенно сказала она, стараясь придать своему голосу как можно больше деловитости.

Я наугад выдернул из нескольких пачек по одной стодолларовой купюре. От волнения у меня на лбу выступили капельки пота. Пока я внимательно рассматривал банкноты, она, затаив дыхание, стояла рядом и терпеливо выжидала, не проронив ни единого слова.

– Да черт его знает, вроде как не подделка? Я не слишком-то разбираюсь в валюте, – все еще с некоторым сомнением подытожил я. – Угрюмый довольно-таки значимая личность. Конечно, никто не осмелится с ним так глупо шутить. Надеюсь, ты права и эти доллары действительно настоящие. Тебе здорово повезло.

Альбинка громко рассмеялась и как ребенок захлопала в ладоши.

– Тебе здорово повезло, – повторил я. – Но это вовсе не означает, что теперь ты можешь верещать от восторга. Не радуйся раньше времени и не надейся, что тебе удастся безнаказанно улизнуть с такими бабками.

– Плевать! – возбужденно воскликнула она. – У меня есть баксы, и я найду способ, как их сохранить. Ты получишь десять процентов, если поможешь добраться до аэропорта. Отвези меня в Архангельск.

– Не десять, а пятьдесят процентов! – без тени смущения возразил я.

Аля посмотрела на меня исподлобья.

– Ты, оказывается, наглец! – сказала она, вскипая от злости.

– Я предлагаю честную сделку.

– Десять процентов и ни копейкой больше!

– Тебе необходимо приобрести новые документы, – рассудительно пояснил я. – У меня есть нужные связи. У тебя их нет. К тому же в случае удачного завершения дела у тебя останется девяносто процентов от всей суммы, а я получу довольно-таки мизерную часть. Не так ли?

Она утвердительно кивнула головой.

– В противном случае, – продолжил я, – нам обоим свернут шею! Или ты надеешься, что твой незадачливый благодетель погрозит пальчиком и скажет, чтобы мы так больше не шалили? Я рискую ничуть не меньше, а возможно, и гораздо больше, чем ты! К тому же я не обладаю тем обаянием, которое есть у тебя. В последний момент перед нашей экзекуцией Угрюмый может расчувствоваться и, посмотрев на твою смазливую моську, сменить гнев на милость. Но при любом раскладе я для него всего лишь жалкий ничтожный червяк, забравшийся в сердцевину сочного яблока.

Альбина пожала плечами.

– Ладно, – с трудом проговорила она, – можешь злорадствовать. Я дам тебе двадцать пять…

Я вызывающе ухмыльнулся.

– Тридцать! И чтоб ты лопнул от жадности, – с отчаянием в голосе выкрикнула Аля. – На более высокие проценты можешь не рассчитывать.

Игра стоила свеч, поэтому не было никакого смысла сдаваться.

– Пятьдесят, или сделка не состоялась! – решительно произнес я. – Не имею понятия, как тебе удалось дотащить до моей квартиры такую тяжесть, но если мои условия тебя не устраивают, забирай деньги и сваливай вместе с ними на все четыре стороны!

Беспрецедентной настойчивостью я довел Альбинку до белого каления. Из ее глаз сверкали молнии, но взять кейс и выйти из квартиры она все-таки не решилась.

– Я последний раз предоставляю тебе возможность без особых усилий заполучить шестьсот шестьдесят тысяч долларов! – предупредила она. – Ты сильно пожалеешь, если не примешь мое предложение.

Я сел в кресло и демонстративно вытянул ноги, выказывая полное безразличие к ее угрозам.

Альбина вновь стала ходить из угла в угол. Она тяжело дышала и смотрела на меня как на злейшего врага.

– Значит, тридцать процентов тебя не устраивают?

– Нет.

– Ты алчный подонок! Подлец…

Я не стал спорить и даже не обратил внимания на ее грубость.

– Пытаешься выманить как можно больше денег?

Она вопросительно подняла брови.

– Почему бы и нет? – отпарировал я.

– Ты еще ровным счетом ничего не сделал, а уже надеешься заграбастать целое состояние.

– Ты ведь тоже особо не перетрудилась.

– Меня могут убить!

– Не смеши мои тапочки! Кажется, я уже объяснял, что рискую ничуть не меньше.

Альбина внезапно улыбнулась.

– Мишаня, перестань вредничать! Ну, как тебе не совестно? – вкрадчиво прощебетала она. – Мы с тобой хорошие друзья. Ты ведь знаешь, что в любом случае я перед тобой в долгу не останусь. Я люблю тебя…

Я начал опасаться, что она сумеет вернуться к первоначальной сумме и вынудит заключить сделку всего лишь за десять процентов, но в этот момент сработал зуммер моего мобильного телефона.

– Привет, Громов! – услышал я хриплый голос Угрюмого. – Ты не будешь возражать, если в ближайшее время загляну в твою холостяцкую берлогу?

– Разве не знаешь, что я всегда рад тебя видеть! – стараясь казаться добродушным, ответил я. – Если приехал в Северодвинск и находишься где-нибудь в «Новом городе» – от Морского проспекта до бульвара Строителей, то немедленно поднимайся ко мне. Я снял хату на пересечении двух улиц: Ломоносова и Арктической. Пятый этаж. Если не трудно, захвати бутылочку коньяку. Посидим. Выпьем…

Я мельком посмотрел на Альбину. Ее лицо было белее мела. Она забралась на противоположное кресло и, поджав под себя ноги, с ужасом прислушивалась к моему разговору.

– У тебя заманчивая идея, – уныло проговорил Угрюмый, – но пока у меня иные планы.

– Ничего не случится, если мы немного поболтаем, – сказал я, непреднамеренно коверкая собственную речь. – Последнее время не могу избавиться от меланхолии. Нужно слегка развеяться…

– Разве ты вчера плохо погулял? Тебя видели на Беломорском проспекте возле ресторана «Тартуга».

– Верно! Я действительно слонялся в том районе. Весь вечер проторчал за стойкой бара. До сих пор шумит голова. И вообще, я заметил одну особенность…

– Какую? – отчужденно спросил Угрюмый.

– Когда пьешь, то на ум приходят гениальные мысли, но на следующее утро их невозможно вспомнить.

– С каких пор ты стал философом?

– Какая разница? Давай не будем трепаться по телефону. Я жду тебя в гости. Пусть Миллеров тоже приходит ко мне! Есть две пары отличных перчаток. Мы с ним немного побоксируем. Я в хорошей форме и уложу Стаса одной левой.