Кинсолвинг еще сильнее нахмурился. Нина Порчек заменила уволившегося компьютерного оператора. Она больше была заинтересована в получении руководящего поста, чем в работе на шахте. Она давно заметила привязанность Кинсолвинга к Але и сразу начала интриговать против брюнетки. У Бартона не хватало времени на подобные игры.

Но он понял, что Порчек права. Если бы у контрольного пульта находился оператор, то мог бы отключить робота до того, как произошло разрушение.

– За последние несколько месяцев у нас испортилось слишком много оборудования, – сказал Кинсолвинг. – Мне нужна полная действующая схема всех обслуживающих сетей, плюс обзор всех механических частей.

Поднялся ропот протеста.

– Приступайте, – приказал Кинсолвинг холодным тоном. – Руководители секторов, к рассвету мне нужны подробные отчеты. Представитель ллоров не согласится на меньшее. Я не собираюсь стать тем человеком, который утратит лицензию ММ на Глубокой. Приступайте к работе. Ну!

Кинсолвингу не доставило никакого удовольствия наблюдать, как двадцать человек поспешили приступить к работе. Его оставили наедине со своими мыслями, предоставив пристально глядеть вниз, на темное устье шахты.

Поднимающаяся пыль улеглась. Кинсолвинг напрягся и услышал опасное бормотание воды на глубине восемнадцати сотен метров. Уровень двадцать три, еще на сорок метров глубже, окажется недоступен. Разве что применить спасательное оборудование – которого у него не было...

Инженер бегло заглянул в мониторы, затем уставился вниз, в глубину шахты. Его окликнула Нина Порчек:

– Мистер Кинсолвинг! Вам нельзя спускаться одному! Это против правил!

– Дайте мне коммуникатор. И возвращайтесь к работе.

– Но по правилам безопасности нужно...

– Возвращайтесь к работе! – рявкнул он.

Бартон не был в настроении спорить по таким тривиальным вопросам с изголодавшейся по власти мелкой сошкой. Он отобрал у Нины коммуникатор и настроил его на частоту центрального управления. Он щелкал сигнальным рычажком до тех пор, пока Ала Марккен не отозвалась.

– Ала, это Барт. Я собираюсь ненадолго заглянуть в шахту.

– Нет! Подожди, Барт, подожди!

– Со мной все будет в порядке, – сердито произнес он, разозлившись, что Ала копирует Нину Порчек. – Кинсолвинг, отключаюсь.

Он яростно хлопнул по рычажку большим пальцем. Красный индикатор показал, что Ала пыталась добраться до него. Он отключил звук. Пусть прибор регистрирует, и ничего больше, решил он. Оптические и слуховые датчики коммуникатора покажут многое из того, что он упустил при визуальной проверке.

Перепрыгивая через две ступеньки, он достиг первого уровня. Кинсолвинг потерял некоторое время, натягивая тяжелый респиратор. Несмотря на ощущение, что на нижние уровни шахты проникла только вода, Ала упомянула, что датчики кратковременно фиксировали присутствие газа. Коммуникатор предупредит его об опасном составе в воздухе, но Кинсолвинг предпочитал избежать даже микроскопического взрыва метана, который может лишить его сознания хотя бы на несколько секунд. И это может оказаться смертельным в шахте, бездействующей из-за катастрофы.

Бартон нащупал кнопку фонарика и осветил оборудование шахты, проведя луч вдоль него. Он не заметил, чтобы тут чего-то не хватало, и спустился на следующий уровень. Хотел бы он воспользоваться подъемником, но, поскольку вода бушевала на уровне номер девятнадцать, более благоразумно не пользоваться электроэнергией, чтобы избежать дальнейшего повреждения оборудования.

Кинсолвинг удрученно улыбнулся. Поломка оборудования волновала его куда больше, чем смерть от электрического тока. То обстоятельство, что он уже четыре года проработал тут старшим инспектором, несколько исказило представление о безопасности, по крайней мере, своей собственной. Лучше рисковать собой, чем любым из людского персонала или драгоценным роботооборудованием.

У боковой стенки шахты Кинсолвинг отыскал аварийную лестницу. Он направил луч фонарика вниз, в мрачные глубины, и содрогнулся. Свет не доставал до ревущего водяного потока, но Кинсолвинг слышал его назойливый адский грохот. Только удача убережет от того, чтобы сорваться со следующего уровня в поднимающуюся подземную реку.

Осторожно спускаясь, Бартон на каждом уровне считывал показания и установленной там аппаратуры, и на своем коммуникаторе. Температура по мере спуска поднималась, атмосфера становилась удушающей, и Кинсолвинг не снимал респиратора. Автоматическое рудокопное оборудование работало исправно. Кинсолвинг тряхнул головой. Кажется, всегда так и бывает. На уровнях с самым низким содержанием пород проблем меньше всего. Кинсолвинг продолжал пробираться вниз. Добравшись до пятого уровня, он почувствовал, как дрожат пластиковые ступеньки лестницы.

Включилась электроэнергия, аварийные огни моментально ослепили его. Ала решила не допустить дальнейших разрушений. Кинсолвинг испустил вздох облегчения, ныряя на уровень шесть. От спуска у него начали болеть плечи. Он был рад, что не придется карабкаться вверх: мускулы и так будут болеть целую неделю. При всех своих жалобах на приклеенное к столам начальство и чистоплюев-бюрократов старший инспектор понимал, что он сам едва ли лучше. И для чего ему нужны мускулы, когда неутомимые роботы добывают килограмм породы каждую минуту каждого двадцатичетырехчасового дня? Полная автоматизация на редкоземельных шахтах позволяла достигнуть чистоты продукции, неслыханной в давние времена на Земле.

Кинсолвинг решил связаться с Алой, когда мигающий огонек коммуникатора снова напомнил, что женщина настойчиво требует его возвращения. Бартон проигнорировал ее требование и нажал кнопку вызова лифта. Грохоча, лифт спустился сверху, Кинсолвинг втиснулся и нашел панель управления. При внимательном осмотре он увидел предупреждение об опасности на всех уровнях ниже восемнадцатого.

Кинсолвинг опустился до семнадцатого.

Когда он шагнул из лифта, поток воды плеснул из глубины в десяток метров и промочил одежду. Он вытер смотровые линзы респиратора и заглянул вниз, освещая фонариком бурлящую поверхность воды. Он понял, что нижние уровни этой шахты следует закрыть навсегда. Такого полного разрушительного эффекта из-за поступления воды при всем своем опыте он еще не встречал.

Кинсолвинг хотел повернуться, когда его глаза уловили нечто, что казалось неуместным. Узко направленный луч фонарика остановился на жестких кабелях. Бартон направил датчики коммуникатора на линию разреза, размышляя. Он знал наизусть все соединения проводов на этой шахте, но прошло несколько секунд, прежде чем понял, что это запасная контрольная электрическая цепь. Робот-шахтер врубился прямо в скалу, следуя инструкциям, на которые был запрограммирован. Так глубоко под землей обычное радио применять невозможно, а лазерная связь оказалась слишком дорогой или неприменимой на практике. Прочные провода шли от узла к трансмиттеру.

Кинсолвинг поискал в распределительной коробке провода, ведущие к датчикам робота.