от младшей сестры, Лара, быстро нашла всему объяснение, обвинив отца в предательстве.

– Такова мужская натура, – с сознанием дела заявила она, но Соня не верила в это.

Плохо скрываемая боль и обида читались в Лариных глазах, когда она с силой клацала по сенсорному экрану телефона, удаляя все снимки, с его изображением. После этого она закрылась в своей комнате и на всю громкость включила музыку. Лара всегда была сильной, дерзкой и безразличной, точнее, хотела такой казаться. И если бы не хлюпающий плачь, прорывающийся между музыкальных треков, в это можно было бы с легкостью поверить.

Так продолжалось два дня. А потом он для нее и правда исчез, будто его никогда и не существовало. С мамой обстояли дела куда хуже. Полгода она ходила с припухшими от слез глазами и почти не вставала с постели. Ее прикроватная тумбочка стала больше походить на аптекарский столик, усыпанный блистерными упаковками, вонючими пузырьками и мензурками. Если она и поднималась с кровати, то обязательно задерживалась у окна, вперив в него туманный взгляд. Соню не покидало ощущение, что она что-то знает, но не хочет об этом говорить. Или не может. Это знакомое выражение осведомленности, прикрытое завесой тайны, она наблюдала еще с детства, с тех самых пор, когда пропал ее дедушка. Родители были уверены, что выглядят вполне искренними, отвечая на вопросы, касающиеся его исчезновения. С чего бы ей догадаться о лжи, она ведь всего лишь ребенок, но даже далекая от проницательности Лара, и та чувствовала подвох.

Соня плохо помнила своего дедушку Артура. Когда он исчез, ей не было и четырех лет, зато сон с его участием она не забудет никогда. Первый раз она увидела его примерно год назад. Сновидение произвело на нее такое ошеломляюще – гнетущее впечатление, что она решила поделиться им с отцом. Именно после того как Соня во всех подробностях поведала ему свой кошмар, папа и исчез. Возможно, это совпадение, но отца нет рядом уже как целый год, а один и тот же сон продолжает мучить ее каждую ночь.

3

Ласковый весенний ветер игриво ворошил Сонины волосы, поглаживая лицо и плечи. Скопище голубей и воробьев яростно расталкивали друг друга из-за сухой краюшки хлеба, найденной в кустах. Дети с визгом рассекали на велосипедах, самокатах и гироскутерах, периодически наезжая на ноги нерасторопным прохожим. Тогда мамы детей неохотно отрывались от телефонов, делали штампованные замечания и снова утыкались в плоский экран, захваченные виртуальной жизнью.

Небо, словно бледно- васильковое покрывало равномерно расстилалось над головами, цепляясь за стройные высотки, которые гордо устремлялись ввысь. Город меланхолично отдыхал под пламенеющим закатным небом, окрашенным размытыми импрессионистскими мазками.

Новые кирпичные постройки с закрытыми придомовыми территориями и подземными парковками высокомерно поглядывали на панельные дома- муравейники с облупившимся фундаментом. В одном из таких домов и жила Соня. Несмотря на его ущербный вид, он не был ей противен, она здесь выросла, этот дом был свидетелем разных моментов ее жизни: как отчаянья, так и счастья. Она любила этот район, старый двор, школу, в которой училась и даже магазин в подвале ее дома с потрепанной вывеской «Стильная штучка». Скорее всего, именно его имела ввиду, та странная женщина из зеркала. Интересно, в нем и впрямь существует зеркало – портал, через которое можно попасть в другой мир?

Соня усмехнулась собственным мыслям. А может, стоит рискнуть? Если все, что сказала женщина из зеркала правда, что она теряет? Ничего, кроме той жизни, которой живет сейчас. И мамы… Не смотря ни на что, она была дорога ей, хоть Соня и выставляла свои колючки, подобно ежику свернувшемуся в клубок. Почему она так делала, порой и сама не понимала. Мама на нее никогда не кричала, не била, даже Лару и то наказывала чаще. Ответ был прост: мама видела ее другой, придуманной, такой, какой хотела бы видеть, но получив очередную порцию несоответствия созданного образа, разочаровывалась в ней.

Разочарование – пожалуй, одно из самых ужасных чувств, почти как нелюбовь, а может быть даже страшнее.

Желудок жалобным урчанием оповестил о необходимости подкрепиться. За чередой происшествий Соня и забыла, что кроме кофе да дольки печенья во рту не было ни крошки. Она поспешно двинулась в сторону грязно – серых панелек, отмечая про себя, что уже наступил вечер, а значит, времени на раздумье оставалось все меньше.

В квартире по-прежнему господствовало безмолвие. Как хорошо. Пузатый будильник показывал семь тридцать, а значит, мама с Ларой скоро придут. Поужинав в окружении ненавистных клематисов, Соня почувствовала, как ее потянуло в сон. Внезапная усталость исполинской глыбой свалилась на ее худенькие плечи. Сегодняшний день вымотал ее, будто она разгружала вагоны с мешками цемента. Соня легла на кровать, закутавшись в одеяло, и закрыла глаза не в силах пошевелиться. Вскоре послышались возбужденные голоса мамы и Лары, смех и бурное обсуждение прошедшего конкурса красоты. Скорее всего, Лара заняла первое место, впрочем, как всегда.

От твоего решения зависит многое… Судьба нашего мира, жизнь твоего отца, - звучали в Сониной голове слова женщины из зеркала. Они становились все тише и тише, пока не растворились в царстве Морфея.

Кошмар, являющийся Соне в течении года, не сделал исключение. В очередной раз она проснулась в холодном поту с гнетущим ощущением смерти. Смерти дедушки, которую видела каждую ночь.

За окном бледно – оранжевой полосой разгорался рассвет, молодая заря приходила на смену чернильному небу. Сейчас наступит новый день, новая жизнь и станет легче. Так она всегда утешала себя, когда видела смерть дедушки. И действительно, когда первые лучи прогоняли темень, ей становилось легче.

Соня поплелась на кухню, хоть как – то скоротать остановившееся время. Налив в кружку воды, она не успела сделать и глотка как на пороге объявилась Лара.

– Привет, кукукнутая. Опять бродишь ночами как привидение?

– Что тебе нужно? – не отрывая глаз от кружки с водой, спросила Соня.

– Вот подумываю, пора обращаться в психушку или еще нет…

– Уже присмотрела себе палату?

Лара хмыкнула.

– А мне она не нужна, это ведь тебе каждую ночь снятся кошмары.

Соня сдвинула брови, ее серые миндалевидные глаза угрожающе сузились.

– Думаешь, я не слышу как ты подскакиваешь по ночам и взвизгиваешь словно собачонка. Нет, нет, не убивайте дедушку! – Лара артистично сложила ладони в молитве и подкатила глаза.

– Не твое дело, – процедила Соня.

– Запомни, они нас бросили. Сбежали как крысы, – зло проговорила Лара.

– Не говори так. Ты ничего не знаешь.

– А что ты знаешь такого, чего не знаю я?