– А кто там может бродить, кроме зверушек?! Поохотимся!

Эдик повернулся к нему и поинтересовался:

– Кит, скажи-ка мне, что в охоте главное?

– Оружие, наверное, – растерялся Никита.

– Нет, в охоте главное – не стать добычей! Зверушки, они, знаешь ли, тоже разные бывают. А в поселке мы будем в относительной безопасности.

– Вот именно, в относительной! – буркнула Анжела, но возражать против поездки на первой электричке больше не стала.

Когда решение насчет электрички было принято, Никита предложил:

– А теперь давайте решим, кто что берет.

– А чего тут решать? – удивилась Таня. – Все возьмут еды, ну, и свои вещи.

– Это понятно. Но помимо пищи нам еще многое понадобится. Вода, например. Воды нужно брать больше, чем еды. Без питания можно долго протянуть, а вот без воды туго придется.

– Была бы охота тащить на себе лишнюю тяжесть, – скривилась Анжела. – Можно из естественных водоемов пить. Или кто-то не проживет без бутилированной воды?

– Ты, Анж, совсем того? – Эдик постучал согнутым пальцем по виску. – Спинным мозгом думаешь? Ты как себе это представляешь? Захотела пить, махнула правым рукавом, и как в сказке, естественный водоем возник, махнула левым рукавом, и курица-гриль прилетела!

Анжела холодно взглянула на приятеля:

– А в твою голову не приходила мысль, что привал надо устраивать возле озера или ручья?

– Нет, мне другая мысль назойливо лезет в голову, вдруг, как назло, ни ручья, ни озера не попадется! А пить будет хотеться, – парировал Эдик. – Кстати, воду и без водоема добыть можно. В дождливую погоду следует вырыть ямку в земле, выложить листьями, и вода там скопится.

– Ключевое слово – дождь, – заметил Никита.

– Да. Теоретически рассуждая, и роса может скопиться, но, наверное, ее будет слишком мало, чтобы утолить жажду.

– Поэтому перейдем от теории к практике, то есть возьмем питьевую воду с собой, – резюмировал Никита. – Возьмем четыре пятилитровые бутыли. Их понесут мальчики. Девочки возьмут с собой по полторашке минералки. Идет?

– Идет, – согласно кивнула Таня. – Еще я беру палатку.

– Я возьму аптечку, спички в непромокаемой упаковке и нож, – сказал Никита. – Эд возьмет топорик.

– Я еще захвачу мощный фонарь и запасной аккумулятор к нему.

Эдик открыл дверь своим ключом, шагнул к выключателю, споткнулся о груду небрежно брошенной обуви и грохнулся на пол, зацепив по дороге вешалку. Распахнулись двери гостиной, в коридор хлынул свет. Мама взглянула на неуклюже ворочающегося сына и укоризненно покачала головой, из-за ее плеча выглядывал встревоженный папа.

– Эдик, ну почему ты такой неповоротливый? – вздохнула мама.

– Я неповоротливый?! – возмутился сын, пытаясь выпутаться из одежек. – Это у нас в прихожей повернуться негде! – он с раздражением сбросил с себя розовую девичью куртку.

– Это что?! – Эдик пнул сплетение босоножек. – Кто раскидывает свои вещи по всей квартире?! Мало того, что комнату мою заняла, так куда ни сунься, повсюду Светочкины вещи разбросаны!

– Т-сс. – Мама приложила палец к губам и метнула беспокойный взгляд на дверь соседней комнаты. – Света наша гостья.

– И путает дом, в котором гостит, с гостиницей. Гостья своим поведением не должна нарушать образа жизни хозяев!

– Не нервничай, я все уберу. – Мама поставила вешалку на место, подобрала упавшие куртки и проворно сложила на полку обувь.

Но Эдик не успокаивался:

– Почему это делаешь ты, а не она?! – Он обличающе ткнул пальцем в закрытую дверь.

– Эдик, еще раз напоминаю, Света – наша гостья, а мне нетрудно убрать, – спокойно сказала мама.

– Дорогие папа и мама! Заявляю официально, сил моих больше нет терпеть этот беспредел! Я ухожу, то есть уезжаю! Завтра! На электричке! В лес!

– В какой лес? – проявил интерес папа.

– В глухой! В тайгу!

– Один?

– Нет, с ребятами.

– Езжай, – дал разрешение папа. – Только оставь координаты, чтобы мы знали, где искать вас в случае чего.

– Надолго? – заволновалась мама.

– Дня на три.

– А маршрут проверенный?

– А то! – тут Эдик немного слукавил. Задавая вопрос, мама имела в виду, ходил ли Эдик по этому маршруту с ребятами из турклуба. Впрочем, Анжелкины готы ходили по этому маршруту, так что его ответ враньем считать нельзя.

Мама медлила, согласия не давала. Эдика одолевало беспокойство, если мама начнет вникать в подробности, не видать ему похода как своих ушей. Можно, конечно, наврать чего-нибудь для успокоения родительских нервов, но в их семье существует непреложный закон – не лгать. Не хочешь или не можешь сказать правду, промолчи, откажись от ответа, но ложь недопустима.

Но оказалось, мама беспокоилась совсем по другому поводу. Она нахмурила красивые брови и тихонько спросила:

– А Света с нами останется?

– Ну, можно, конечно, ее на улицу выгнать, но… – Эдик широко улыбнулся, – она же наша гостья! Вот лично я ее в гости не приглашал и нянчиться с ней не обязан.

– Эдуард, – мама смотрела сурово, – Света наша племянница, а тебе она сестра. Родственникам надо помогать.

Эдик подумал, почесал затылок и весело оповестил родителей:

– Вы абсолютно правы, своим надо помогать! Так и быть, выручу вас, заберу Светку с собой. Помните мою доброту!

– В тебе добра как в скорпионе меду, – хмыкнул папа.

Сын задумался, потом неуверенно сказал:

– Папа, а по-моему, в скорпионе меду совсем нет?

– Вот именно, – усмехнулся папа и понизил голос. – Ты Свету не по доброте душевной с собой берешь, а потому что знаешь, что оставить ее не получится, если она решит пойти с вами.

– Думаешь, может отказаться? – в голосе Эдика прозвучала надежда.

– Сомнительно, – папа с сочувствием смотрел на сына.

– Ладно, пойду собираться, мы завтра рано выезжаем. Надеюсь, Светик-семицветик еще не спит, – он постучал в дверь своей комнаты. Получив разрешение, вошел и поморщился. Это ж надо за пару дней превратить нормальную мальчишескую комнату в черт знает что. Повсюду раскиданы девчачьи вещи, преимущественно розового цвета, кругом фантики от конфет и шоколадок. На компьютерном столе восседает кукла Барби в окружении мягких игрушек. Барби – Светкин идеал. Она во всем старается подражать пластиковому идолу. Носит розовые туфельки, розовые платьица и розовые бантики.

Света лежала на диване и грызла конфеты.