свидание несостоявшимся. Нет, визитку Грега она никуда не выкинула, даже из жилета не достала, но воспитанная бабушкой, единственной из всех Уильямсов лишенной тяги к живописи, Терри считала для себя невозможным позвонить Грегу и сообщить адрес. Сам сел в лужу, пусть сам и выбирается. Леди может подождать, но лезть в лужу и спасать – не дело леди. Вот если океан или на худой конец река... Тут леди незазорно прийти на помощь.

Поднимаясь наверх, к себе домой, она мимоходом заглянула в студию. Не то, чтобы хотелось – после самоубийственного периода в творчестве деда Терри раз и навсегда зареклась заходить сюда, даже свой мольберт забросила с незаконченной картиной, но сейчас в студии горел свет – там работал отец.

Она остановилась на пороге, задумчиво рассматривая, как отец заканчивал... Третью картину из диптиха деда “Последний глоток” – не узнать этот бокал на портрете немолодого мужчины было сложно.

– Добрый вечер, отец. Не знала, что ты тут...

Он оглянулся на дочь и строго сказал:

– Тереза, не мешай! – потом он сгорбился и прикрикнул: – вон!

Терри от неожиданности подалась назад – отец бывал резковат и терпеть не мог, когда ему мешают, но... До крика он никогда не опускался. Хватало убийственного холода в его голосе.

Она медленно пошла вверх по лестнице:

– Определенно, сегодня не мой день.

Дома она, быстро закончив все дела, уселась на диван, нахохлившись в пледе, как птица в гнезде, и замерла, обдумывая: что бы она надела на гипотетическое свидание с Грегом?

Вариантов было много, в зависимости от того, что Грег имел в виду под всплесками света.

Кино?

Театр?

Уличное представление?

Поющий фонтан, недавно открытый на одной из площадей?

Терри выдохнула вверх, откидывая наползающую на глаза прядку волос, и принялась рисовать.

Смешная фигурка с расползающимся в разные стороны коленками и выпученными от усталости глазами – это она сама на каблуках после часовой прогулки по горящим от всплесков света улочкам Лондона. В нарядном, вечернем платье и при полном макияже – собиралась-то в театр. А рядом сложив руки за спиной меланхолично идет Грег в удобных мокасинах на босу ногу и легком белом костюме – чтобы было романтичнее.

Снова она – в этот раз в толстовке и джинсах, в кроссах и со смешными хвостиками в надежде на прогулку по Лондону. А рядом с вытаращенными глазами багровый метрдотель дорогого ресторана. Грег в сторонке стоит, закрыв лицо ладонью, – это не со мной, я вообще её не знаю.

И опять сама Терри в этот раз в легком летнем сарафане и босоножках с бусинками, а Грег замер в смокинге и бабочке с букетом цветов в руках.

– Ой...

В голову пришел еще один вариант: Грег в джинсах, черной водолазке и пиджаке – вариант на все случаи вечера. Надел пиджак, и можно в театр или ресторан. Скинул элегантно пиджак на плечо, и уже можно идти в кино. Забыл пиджак в машине – чем не вариант для прогулки по улочкам города? Подвернул штанины джинсов почти до колен, стащил водолазку...

Терри от усердия даже кончик языка высунула, рисуя, как он стаскивает с себя водолазку. Низко сидящие джинсы, пресс, еле заметная полоска волос до пояса джинсов до пупка... Потом она выпрямилась и отбросила карандаш в сторону.

– Черт... А ведь он мне нравится несмотря на то, что валяется в луже.

Она перевела глаза на телефон и от приступа малодушия её спасло только одно – жилет вместе с визиткой она уже кинула в стирку.

– Дурааааа....

Телевизор, как назло, согласился:

– Это очень вероятно, – с умным видом сказал какой-то консультант с экрана.

– Молчи, а? – Терри выключила звук телевизора. – Заведу себе кошку. Или кота. Будешь знать.

Она вновь уткнулась в свой скетчбук, вырывая рисунок и отправляя его на стол к таким же неудачным собратьям – Грегу и Терри-не-в-том-наряде.

От самоедства её спас звонок телефона. Она машинально потянула руку и приняла звонок – ей часто по работе звонили с незнакомых номеров.

– Тереза Уильямс, слушаю.

В трубе весело сказали:

– Терри, это Грег. Эм, привет. Все в силе же, да?

– А...– Терри взглянула на настенные часы и схватилась за голову – без пяти восемь, ей при всем желании не собраться и не выглядеть сногсшибательно, а значит...

– Кххх... – Она раскашлялась, изображая свою любимый трюк – пациент безнадежно болен и не готов к встрече. На работе такого она себе не позволяла, а вот в личной жизни... Сиплым голосом она сказала: – Грег, я, кажется, заболела. Прошу простить, но не получится. Кстати, откуда ты узнал мой номер телефона?

– Так... В галерее спросил твой номер. Терри...

Она спешно заговорила:

– Прости, но кажется, не судьба. Всего хорошего, Грег. – Она малодушно сбросила звонок. – Вот черт, точно не мой день.

И откинулась навзничь на подушки.

Через полчаса от острого приступа рефлексии на тему “Почему я такая дура?” её спас звонок в домофон.

Терри никого не ждала, но иногда приезжала без предупреждения сестра – пришлось идти и брать трубку.

– Да?

– Доставка пиццы. – грозно прозвучало в домофоне.

Терри вздохнула – и даже пицца не ей, что за день:

– Простите, вы ошиблись адресом, мне очень жаль.

Уже легко узнаваемым голосом в трубку сказали:

– Это я, Грег. Терри, я не пиццу, конечно, принес, но тоже ничего. Бульон, китайская лапша, еще куча чего-то – самое то для поднятия настроения и лечения.

Терри опешила от такого, даже слов сразу не смогла подобрать:

– Грег... Я...

Он хитро сказал:

– Терри, а я хорошо лажу по стенам и всяким выступам.

Она не удержалась:

–А летаешь ты хорошо?

Тот явно задумался:

– Не пробовал еще, а что? Пусти, пожалуйста. Если боишься заразить, я тут же отдам еду и уйду. Точнее отдам еду и тут же уйду.

Она смирилась и нажала кнопку, открывая дверь.

К чести Грега, он не запыхался, поднимаясь на её третий, а благодаря высоким промышленным этажам галереи и студии шестой этаж, таща в руках несколько бумажных пакетов. Одет он был... Терри даже решила, что заслужила шоколадку... В джинсы, синюю водолазку и черный пиджак. И только тут Терри ойкнула:

– Грег, разувайся и чувствуй, себя как дома! Я скоро... – Она нырнула в спальню, судорожно соображая, что же надеть? Выбор был большой – бабушка