Особое место среди них занимает г-н Иван Клула, главный хранитель парижского Национального Архива. Именно г-н Клула вдохновил меня на этот труд. Он и его сотрудники оказали мне неоценимые услуги, их помощь всегда была действенной и эффективной. Замечательные научные познания г-на Клула и его фундаментальные труды по истории Франции XVI века явились для меня неисчерпаемым источником вдохновения.

Наряду с гном Клула и профессором Кнехтом я хотела бы поблагодарить своего давнего друга, мистера Пола Джонсона, за те огромные усилия, которые он приложил, помогая мне разобраться в эпохе Ренессанса и религиозной истории Франции. Граф Оксфорд-Эсквит провел меня через минные поля теологии, неоднократно ободряя и всячески поддерживая. А граф д-р Николо Каппони любезно оказал исключительную помощь во время сбора материала для этой книги. Он задействовал свои обширные связи во Флоренции, предоставив доступ к многим семейным архивам знаменитых фамилий, а наши беседы об Италии и эпохе Екатерине Медичи я считаю уникальными в своем роде.

Я хотела бы воспользоваться возможностью поблагодарить и других людей — тех, чьи ответы на мои вопросы вывели книгу о Екатерине Медичи на должный научный уровень. Это д-р Франка Ардуини, директор Медичи библиотеки «Лауренциана», и сотрудник этой же библиотеки д-р Сабина Магрини; графиня Брук-Каппони; д-р Алессандра Контини из Государственного архива Флоренции; г-н Робин Харкурт Уильяме, библиотекарь и архивист из Хэтфилд-Хауса; д-р Джованна Лацци из библиотеки «Риккардиана»; г-жа Ребекка Милнер, куратор музея Виктории и Альберта; графиня д-р Беатриче Паолоцци Строцци, директор музея Баргелло, г-жа Хелен Пирсон, помощник куратора отдела мебели, текстиля и моды в музее Виктории и Альберта; д-р Паола Пироло и д-р Ренато Скапекки из Национальной библиотеки Флоренции; д-р Маргарет Скотт из института одежды Курто и д-р Марилена Тамассиа из отдела фотографии музея Уффици.

Одним из наиболее приятных моментов в процессе работы над книгой было посещение замков, связанных, так или иначе с именем Екатерины Медичи. За доброту и любезность, которые мне оказывали во время этих визитов — а меня зачастую проводили в комнаты, не предназначенные для осмотра посетителей, — я приношу горячую благодарность г-же Гюн Нилен Пату из Фонтенбло; г-ну Эрику Тьерри Крепэн Леблону, главному хранителю замка Блуа, г-ну Вуазону, хранителю замка Шенонсо, г-ну Сюо, главному секретарю замка Амбуаз, г-же де Гуркюфф, администратору замка Шамбор и их коллегам.

Множество друзей одалживали мне книги из своих личных собраний, обсуждали со мной жизнь и личность моей героини, давали ценные советы и внесли столь огромный вклад в мой труд, что я не могу не поблагодарить их всех: его превосходительство посла Франции г-на Даниэля Бер-нара, маркизу Джиневру ди Брути Либерати, маркиза Пьера д'Ангоссе и его супругу, его превосходительство посла Португалии г-на Жозе Грегорио Фариа, леди Антонию Фрэйзер, мистера Марка Гетти, сэра Джона Гиннеса, Ее светлость принцессу Мишель Кентскую, виконта Лэмбтона, г-жу Роберту Нэдлер, д-ра Гая О'Кифи, г-на Эндрю Понтона, посла Испании маркизу де Тамарой, лорда Томаса Суиннертона, леди Анну Сомерсет, профессора Нормана Стоуна, достопочтенную миссис Клер Уорд, лорда Уайденфельда и графа Адама Замойского.

Доброта Иона Тревина, моего редактора, сотрудничающего в издательстве «Уайденфельд и Николсон», была просто героической. Я изъявляю глубокое почтение издателю Энтони Читэму, а также моему агенту Джорджине Кэйпел, вера которых в «Екатерину» ни разу не пошатнулась. Я приветствую г-жу Илзу Ярдли за ее великолепную корректуру — и, конечно же, Викторию Уэбб, незаменимую помощницу и редактора. Также я крайне благодарна Тому Грейвзу за вдохновенный поиск иллюстраций.

И наконец изъявляю свою любовь и благодарность Эндрю Робертсу за его неиссякаемую нежность, пунктуальность, добрые советы — и за то, что он, когда я хотела вернуть аванс и сбежать, так и не дал мне сделать этого. Благодарю моих родителей и семью, особенно Лил и Джейка, — благослови вас Бог за все, что вы мне дали.

Леони Фрида, октябрь 2003 г.

В пятницу, 30 июня 1559 года, в час, когда солнце стояло в зените, длинная щепка, отколовшаяся от турнирного копья, вонзилась в глаз короля Франции Генриха II, да так, что задела мозг. Рана загноилась, лицо распухло, король постепенно лишился зрения, речи, рассудка и после десяти дней мучений умер в замке Турнель, что в Париже. Смерть его стала не просто трагедией — она открыла череду жестоких ударов и бедствий, обрушившихся на Францию.

Рыцарский турнир был частью празднеств, проводимых в честь договора подписанного в апреле в Като-Камбрези. Этим актом был положен конец разрушительным франко-испанским войнам за Италию. Однако среди подданных Генриха II многие высказывали недовольство тем, что Италия оказалась потеряна в результате одного росчерка пера. Наиболее ощутимый удар был нанесен жене Генриха, флорентийке Екатерине Медичи, чьи надежды на восстановление потерянного наследства навсегда растаяли в момент подписания документа.

Одно обстоятельство утешало королеву: согласно условиям договора ее старшая дочь Елизавета становилась женой короля Филиппа II Испанского. Вряд ли какая-либо другая августейшая принцесса Европы могла сделать более выгодную партию! Мужа получала также и сестра Генриха — Маргарита, которая в свои тридцать шесть лет считалась старой девой и уже совсем было потеряла надежду на замужество. Она предназначалась в жены союзнику Филиппа, Эммануилу-Филиберту, герцогу Савойскому — солдафону с малоприятным прозвищем «Железная Башка». Как бы то ни было, а Екатерина от души радовалась за свою верную подругу Маргариту, которая была рядом с ней еще в дни юности.

На подготовку к двум свадьбам много времени тратить не стали. Генриху II не терпелось показать будущему зятю, что Франция вовсе не ощущает себя униженной, пожертвовав Италией. Исполненный решимости Генрих, которого и так душили вызванные войной долги, одолжил еще миллион экю, чтобы «оплатить пиршества, сопровождающие эти торжества»[2]. Сильный и крепкий мужчина, он привык блистать на турнирах, поэтому и теперь затеял пятидневные состязания, дабы в очередной раз продемонстрировать свое искусство.

И Генрих, и Екатерина были крайне разочарованы, когда Филипп Испанский, год назад похоронивший жену, английскую королеву Марию Тюдор, объявил, что не прибудет в Париж лично. Характерно, что испанский монарх, отличающийся педантичностью, в качестве объяснения сослался на традицию, заявив: «Обычаи требуют, чтобы короли Испании не ездили за своими женами, но чтобы жен привозили к ним». Так что вместо себя жених выслал угрюмого заместителя— сурового солдата Фернандо Альвареса де Толедо, герцога Альбу.