было расценивать как проявление своеобразной нежности и особого старинного юмора. А братьев Болотиных, когда они приходили навестить сестру, в доме Мордаевых всегда принимали как самых дорогих и уважаемых гостей.

Глава 3. НИКОЛАЙ ВЕРЕЩАГИН: ШКОЛА СЫРОВАРЕНИЯ

С прабабушкой Евдокией Павловной связана еще одна любопытная история. Но прежде чем рассказать ее, придется сделать небольшое отступление.

В 1870 году имение барона Корфа в селе Едимонове посетил Николай Васильевич Верещагин, отставной офицер, родной брат знаменитого русского живописца Василия Верещагина.

Николай Верещагин весьма высоко оценил богатство природы Верхневолжья – бескрайние заливные луга, близость Волги, множество чистейших речек и ручьев, по берегам которых в изобилии росли высокие сочные травы. Все говорило о том, что здесь имеются самые наилучшие условия для разведения коров и получения от них молока наивысшего качества. Верещагин предложил барону Корфу организовать в его имении первое в России предприятие по производству сыров. Предложение было принято, и в 1971 году под руководством Николая Васильевича Верещагина в селе Едимоново начала работать первая на территории Российской империи Школа сыроварения.

Наиболее способные ученики под руководством основателя Школы быстро освоили основные технологические приемы изготовления сыров. Появилась возможность параллельно с учебным процессом наладить производство разнообразной молочной продукции, которая довольно быстро стала пользоваться большим спросом. На базе Школы сыроварения в Едимонове производили сыры известных европейских марок: швейцарский, «бакштейн», «бри», «камамбер», «невшатель», а также зеленый сыр, сгущенное молоко и сливочное масло. Дело пошло весьма успешно, и в течение нескольких лет сыры Верещагина приобрели большую популярность в России.

Для Школы сыроварения в центре села, рядом с церковью, было построено специальное каменное двухэтажное здание. Коренные жители Едимонова между собой всегда называли его просто «сырная». Как ни странно, безжалостное время и бурные события, происходившие по всей России в 20-ом веке, пощадили «сырную». После революции 1917 года в помещении «сырной» работала сельская школа. Позже некрасивое, но прочное и основательное здание «сырной» отдали под магазин (в деревне магазин называется «ларек»), значит, под ларек. В ларьке в течение многих лет торговали продуктами, хлебом, мукой, подсолнечным маслом (в розлив), керосином (в розлив), а также водкой и вином. Вы не поверите, но «сырная» стоит на своем месте до сих пор. Теперь ее окружают дорогие каменные дома – дачи состоятельных москвичей и жителей Твери, поэтому разыскать старенькое, невзрачное здание довольно трудно. И теперь уже нет никого, кто помнит, что это – та самая «сырная». Но она – стоит!

В Школу сыроварения охотно принимали на обучение девочек из крестьянских семей. Девочки учились, подрастали, заводили свои семьи, свои хозяйства. Да и не только девочки, многие жители Едимонова работали на производстве, организованном Николаем Верещагиным. Таким образом, говоря современным языком, технология производства сыров стала достоянием местных жителей. И в течение долгих лет во многих едимоновских семьях сохранялась практика варения собственных домашних сыров. Разумеется, до тех пор, пока были живы старушки, которые в свое время, девочками, прошли обучение в «сырной».

В семье моих предков, Мордаевых, в частности, традиция домашнего сыроварения сохранялась до конца 60-х годов 20-го века. Нам, детям, родившимся в 50-х годах, посчастливилось быть этому свидетелями и даже частенько пробовать этот необыкновенный, всегда свежайший домашний сыр, аналогов которому мне, например, никогда и нигде больше встречать не приходилось. По окончании процесса приготовления домашний (хочется сказать – аутентичный) сыр был белого цвета и имел форму шара (не случайно в старину говорили – «головка» сыра). Когда «шар» разрезали пополам, было видно, что в его центре концентрируется множество дырочек, и мелких, и крупных. По вкусу этот сыр был твердым, солененьким и чуть-чуть сладким, ничего общего не имел с соленой болгарской брынзой или широко распространенным адыгейским сыром. Едимоновский домашний сыр в семье Мордаевых варила Анна Ивановна, жена моего двоюродного деда Ильи Алексеевича, невестка Алексея Яковлевича и Евдокии Павловны. В послевоенные годы она была главной хозяйкой в доме Мордаевых в Едимонове. Но об этом подробнее – позже.

Следует все-таки ненадолго вернуться к истории, связанной с нашей прабабушкой Евдокией Павловной. Итак, специалистом по сыроварению в имении барона Корфа работал Николай Верещагин, брат знаменитого русского художника Василия Верещагина. Для справки: в Третьяковской галерее в Москве картинам художника В.Верещагина отведен целый зал, одна из самых известных его работ – «Апофеоз войны». Художник Верещагин не раз бывал в Едимонове, гулял по окрестностям, писал этюды. И, очевидно, между прочим, заводил знакомство с жителями села.

Судя по отрывочным сведениям, дошедшим до нас, прабабушка Евдокия Павловна в молодости была весьма привлекательной девушкой. Яркие голубые глаза, женственная фигура, густые волосы – эти качества унаследовали от нее все ее дочери и внучки. Художник Верещагин, который, кстати, в эти годы был уже весьма не молодым человеком, видимо, обратил внимание на статную девушку, нашел случай познакомиться и не раз беседовал с ней. Сама Евдокия Павловна, разумеется, понятия не имела, что это за барин с ней разговаривает. Знала только, что он брат Верещагина и что, вроде бы, художник. Много лет спустя она рассказывала своим дочерям, что он говорил ей: «Вот, Дуня, ты сейчас такая милая, такая хорошая, а выйдешь замуж за грубого мужика, он будет тебя бить, обижать, и вся красота твоя пройдет». И далее бабушка с удовлетворением завершала рассказ: «А муж меня не бил и не обижал». То есть гордилась не тем, что была знакома со знаменитым человеком, а тем, что муж достался хороший.

Что имел в виду художник, вступая в разговоры с деревенской девушкой, неизвестно. Возможно, просто любовался ее красотой и непосредственностью. Ни о каких пошлых ухаживаниях, я уверена, речи быть не могло. Во-первых, в наших деревнях нравы были строгие, глаза у деревенских жителей зоркие, и мужики были крутые, за порядком в деревне следили. Не думаю, что какой-нибудь заезжий немолодой человек, хоть немного знакомый с правилами жизни в деревне, рискнул бы морочить девушке голову с дурными намерениями. Во-вторых, наша девушка была строгого воспитания, не балованная, жила при отце, мачехе и взрослых братьях (см. выше). Уверена, что никто никогда не мог ее подозревать в рискованном кокетстве, я думаю, и мы этого делать ни в коем случае не должны. А тем фактом, что наша прабабушка в юности, будучи простой крестьянской девушкой, обратила на себя внимание знаменитого художника, и тот даже имел желание с ней говорить, полагаю, мы можем только гордиться.

Глава 4. ДЕТИ В СЕМЬЕ

Алексей Яковлевич и Евдокия Павловна Мордаевы поженились,