Рэкс первым пришел в себя.

— Боже, она здесь, — почти неразборчиво от охватившего его волнения пробормотал он, не в силах оторвать глаз от высокой грациозной девушки, которая разговаривала с Саймоном у входа в гостиную.

Трижды за последние полтора года ему доводилось видеть это удивительное, мудрое, прекрасное лицо с глубоко посаженными глазами под полуприкрытыми тяжелыми веками. Ее глаза, полные тайн, придавали ей вид человека без возраста, и, несмотря на ее очевидную молодость, казалось, что она очень, очень стара. «Как грех», — поймал себя на мысли Рэкс.

В первый раз он обратил на нее внимание в ресторане в Будапеште; затем, несколько месяцев спустя, их автомобили случайно оказались рядом, зажатые в уличной пробке в Нью-Йорке, а еще раз, в окрестностях Буэнос-Айреса, он видел, как она скакала по сельской дороге в обществе троих мужчин. Невероятная удача, что ему довелось встретиться с ней здесь. Он даже слегка улыбнулся при мысли, что Саймону придется представить его.

Взгляд де Ришло был прикован к их другу, резко повернувшемуся к ним. Саймон казался совершенно растерянным; его полный чувственный рот раскрылся от неожиданности так, что челюсть отвисла почти до узла его белого галстука, а изумление в темных глазах граничило со страхом. Однако уже в следующее мгновение он сумел справиться с собой и с приветливой улыбкой направился навстречу гостям.

— Мой дорогой Саймон, — мягко промурлыкал герцог. — Какие извинения мы можем принести за наш непрошенный визит?

— Мы даже и не подозревали, что у вас гости, — громыхнул голос Рзкса, чей взгляд все так же неотступно следовал за девушкой, удалившейся в глубину комнаты и присоединившейся к беседе, которую вели между собой трое мужчин и женщина.

— Я просто в восторге, — искренне отозвался Саймон. — У меня здесь всего лишь несколько друзей — у нас сегодня м-м-м… встреча.

— Нам как-то не пришло в голову, что мы можем помешать вам, не правда ли, Рэкс? — с убедительной наивностью проговорил герцог. — Разумеется, мы бы не стали вас беспокоить и не зашли бы, если бы ваш слуга не пригласил нас войти, приняв за гостей, которых вы, видимо, ожидали. — Однако, несмотря на все извинения, ни Рэкс, ни герцог не сделали ни малейшего движения, намекающего на желание удалиться, а де Ришло успел оценить хладнокровие, с которым Саймон воспринял их явно нежелательный визит.

— Я очень сожалею, что не смог присутствовать на нашем традиционном обеде сегодня вечером, — в голосе Саймона вновь прозвучали искренние нотки. — Я намеревался отдохнуть за бриджем — на большее меня, увы, в последнее время не хватает — и только в шесть вечера вспомнил, что пригласил к себе всю эту компанию.

— Вы счастливчик, Саймон — у вас у кладовой такие отличные припасы, — герцог не удержался от того, чтобы слегка поддеть друга, когда его взгляд упал на длинный стол, уставленный закусками, выбор которых сделал бы честь любому из знаменитых ресторанов.

— Я позвонил Ферраро, — бойко парировал Саймон. — Он никогда не подводил меня. Признаться, я собрался пригласить и вас, но затем подумал, что вам… э-э-э… будет скучно здесь.

— Скучно? Ни в коей мере. Но сейчас мы отнимаем вас у ваших гостей, — де Ришло грациозно махнул рукой в их сторону.

— Несомненно, — сердечно поддакнул ему Рэкс, положив свою руку на плечо Саймона и мягко подталкивая его в направлении гостиной. — Не беспокойтесь насчет нас — мы выпьем с вами по стаканчику и тут же исчезнем. — И вновь его глаза остановились на бледном овальном лице незнакомки.

Саймон бросил беглый взгляд на герцога, но тот, простодушно улыбнувшись, проигнорировал его очевидное нежелание знакомить их со своими друзьями. Отступать было некуда. Саймон нервно кашлянул.

— Это… это — два моих старых друга, — проговорил он, обменявшись быстрым взглядом с лысым человеком с неулыбчивыми глазами и мясистым круглым лицом, которого, как де Ришло уже знал, звали Моката. К удивлению герцога, Саймон даже не потрудился соответствующим образом представить их.

— Прекрасно, прекрасно, просто замечательно, — прошепелявил Моката. — Мы рады любому другу Саймона, — добавил он, вопросительно взглянув на Саймона.

Де Ришло сдержанно поклонился говорившему и хотел было заметить, что право принимать их принадлежит Саймону как хозяину дома. Но ему не захотелось обострять отношения, и он всего лишь прохладно поблагодарил Мокату и переключил внимание на пожилую даму, сидевшую рядом с ним.

Это была женщина в летах, однако хорошо выглядевшая, богато одетая и почти сгибавшаяся под тяжестью дорогих украшений. Ее пальцы сжимали окурок толстой сигары, которым она энергично дымила.

— Мадам, — герцог вытащил из кармана портсигар с длинными Гойо и наклонился к ней, — вы почти докурили свою сигару. Позвольте предложить вам мои.

Секунду проницательные блестящие глаза женщины разглядывали его, затем она протянула к портсигару свою толстую руку в кольцах.

— Присаживайтесь, месье. Вы, как я вижу, знаете в них толк, — она оценивающе понюхала сигару, едва не клюнув ее своим кривым, словно у попугая, носом. — Но я никогда прежде не встречала вас здесь. Как ваше имя?

— Де Ришло, мадам, а ваше?

— A-а! Де Ришло! Конечно же, маэстро, — она тяжело кивнула. — Я мадам д’Урфе, и вы, вероятно, слышали обо мне.

— Ну, разумеется, — вновь поклонился герцог. — Что вы думаете о нашей встрече сегодня?

— Если небо расчистится, мы многое сможем узнать, — загадочно ответила дама.

«Ого! — подумал герцог. — Похоже, мы вскоре воспользуемся обсерваторией Саймона. Неплохо бы выяснить об этом побольше». Но прежде, чем он смог выжать из пожилой француженки что-либо еще, Саймон, пользуясь правом хозяина, ловко прервал их беседу и потащил герцога к столу.

— Так вы занялись изучением звезд, друг мой? — заметил де Ришло.

— О-о, да. Видите ли, астрономия, чрезвычайно увлекательная штука. Не желаете икры? — И Саймон озабоченно взглянул в сторону Рэкса, увлекшегося беседой с девушкой.

Ее сверкающие волосы, сонно-задумчивые глаза и ангельский взор, в котором, как то нередко бывает у женщин, родившихся не в свою эпоху, не было ничего христианского, на мгновение напомнил герцогу о портретах Боттичелли. Он подумал, что этой золотоволосой деве, в чьих жилах струился незажженный огонь, следовало бы жить в Италии во времена Борджа.

Затем де Ришло вновь обратился к Саймону:

— Я полагаю, вы приобрели этот дом именно из-за обсерватории?

— Да. Приезжайте ко мне как-нибудь ночью, и мы вместе взглянем на звезды. — Приглашение было искренним, и в тоне Саймона прозвучала нотка присущей ему теплоты, но герцог ничуть не обманывался относительно нежелательности их сегодняшнего визита.

— Благодарю вас. Это доставило бы мне огромное удовольствие, — поспешно ответил он, разглядывая через плечо Саймона двух других приглашенных. Один из них, высокий белокурый мужчина, чьи тонкие льняные волосы и бесцветные глаза выдавали в нем альбиноса, разговаривал в этот момент с Мокатой. Другой, коренастый седоволосый крепыш в зеленом пледе и рыжей юбке, напоминавший своим обликом ирландского барда, мягко расхаживал взад и вперед, сцепив руки за спиной, и что-то невнятно бормотал себе под нос.