И только Никита хотел спросить, куда лезть, как стремительный Спешилов нагнулся и исчез в каком-то лазе, который начинался в полуметре от пола. Чуть более габаритный Никита изрядно попыхтел, чтобы повторить Сашин маневр. Из лаза тянуло сыростью с легкой примесью нечистот. Через несколько метров, которые Никита, измазав брюки, преодолел на четвереньках, проход расширился и вдруг оборвался почти круглым отверстием. Никита вывалился в него, уже смирившись с мыслью, что окажется по колено в фекалиях. Но вопреки ожиданиям в сводчатом подземелье было почти сухо и довольно чисто, лишь где-то за толщей стен слышался едва уловимый шум воды. Подземный мир на верхнем слое Сумрака практически не изменился, лишь туман стелился под ногами и дрожала в тягучем воздухе неверная дымка.

– Мы метрах в десяти от цели, – сказал Саша, предупреждая вопрос. – Здесь рядом подземное русло Неглинки, – пояснял он на ходу, – и коллекторов куча, и подземных ходов немерено. Кажется, мы в одном из них. Говорят, ими вся Москва изрыта. Особенно – исторический центр… А мы ведь даже не поздоровались, – вдруг сказал он, притормозил и качнул головой, – день сегодня чумной какой-то! Наверное, в таких случаях положено извиняться за беспокойство. Мы пришли.

– Здорово, Саша, мне очень приятно, извиняться не надо, раз пришли – давай осмотримся, – выпалил Никита в темпе спешиловской скороговорки. Он отряхнул руки и, догнав напарника, заглянул за поворот, за которым сводчатый коридор менял сечение на подковообразное, заметно сужался и уходил вниз.

Поперек прохода, широко раскинув руки, словно стараясь не пускать Светлых Иных в мрачные глубины исторических подземелий, лежал Виталий Подгорный. Его тело было буквально вколочено в пол. Какой силищей должен был обладать Темный, чтобы выцарапать камень, уложить противника на лопатки и вбить страшное орудие убийства точно в сердце, переломав ребра и грудину взрослого мужчины, точно нежные сахарные косточки…

Казалось, Сумрак сыто урчит, получив запредельную порцию дармовой крови Светлого Иного. Трещины, разбегавшиеся от места убийства, были заполнены темными сгустками. Серая мгла ласково клубилась. А Никита еще удивлялся, почему ему так легко находиться в сумеречном мире! С непривычки он должен был пребывать сейчас на грани гипогликемической комы, несмотря на свой былой опыт. Вот и ответ – Сумрак проглотил больше, чем нужно, и раздаривал излишки.

– Где… – начал Никита, все еще сидя на корточках, и закашлялся. – Где второй?

– Дальше по коридору, – откликнулся Саша.

Никита отвел взгляд от искалеченного тела и несколько секунд тупо наблюдал, как дозорный протискивается вглубь, инстинктивно прижимаясь спиной к влажной стене, чтобы не переступать через убитого. Никита молча поднялся и последовал его примеру.

Труп человека, о котором Спешилов заикнулся как о нелицензированной жертве, обнаружился всего в паре метров, у самой стены. На вид парню, словно привалившемуся к ней от изнеможения, было не больше двадцати лет. В отличие от Подгорного, одетого в штормовку далеких стройотрядовских времен, поношенные черные джинсы и стоптанные кроссовки, на мальчишке был новенький бундесверовский камуфляж и высокие ботинки на шнуровке. На шее болтался респиратор. Налобный фонарь сполз на лицо – видимо, в момент удара затылком о стену. Его линзу покрывала сеточка мелких трещин. Второй фонарь – ручной, длинный, черный и явно недешевый – валялся рядом, выпав из рук. Корпус смят, почти переломлен пополам. Скорее всего этот фонарь использовали в последний момент как орудие защиты. Не защитил тебя Свет, мальчик. Не защитил.

Никита вопросительно посмотрел на Спешилова. Тот понял правильно.

– Одежда цела, никаких следов укуса на шее, осматривали втроем, – кивнул он, сэкономив драгоценное время.

– Похоже, что его просто отбросило. Ударился затылком о стену… – предположил Никита.

– Похоже.

Саша нагнулся и внимательно осмотрел помятый ручной фонарь.

– «Маклайт», – констатировал он.

– И что? – спросил Никита.

– А он вечный! Фирма гарантирует, – чуть истерично усмехнулся Спешилов, – говорят, деньги вернут, если сможешь корпус сломать. Стоит как самолет. Его полицейские иногда вместо дубинки используют… В смысле, не наши полицейские… Диггеры его уважают. Вроде бы так.

– Полезная штука, – рассеянно согласился Сурнин и посмотрел на кучку пепла, рассыпанную на полу рядом с погибшим мальчишкой.

– Это упокоенный Матвей Корнеев, – пояснил Саша. – Его мы хорошо знаем. Хитер и стар, сволочь та еще. Грешки водились вроде охоты без лицензии – доказать не смогли. Силен, черт. Но чтобы настолько… Я не знаю. Тогда это месть и ритуальное самоубийство. К крови он не притрагивался.

– Что-то я не слышал о ритуальных самоубийствах вампиров, – заметил Никита.

– Я тоже не слышал. Это первый случай в истории, – не то спросил, не то констатировал Спешилов.

– Кинь запрос аналитикам.

– Да кинули уже. Там в офисе компы сейчас дымят, наверное, от перенапряжения. Ты куда? – спросил он.

Никита сделал несколько шагов в глубь подземелья.

– Хочу понять, откуда они пришли, – откликнулся он.

В нескольких шагах впереди валялась пластиковая бутылка с водой, которую обронил парнишка или сам Подгорный – вампиру, понятное дело, водица была без надобности. Дальше коридор уводил в паутину подземелья. Из его глубин тянулась отчетливо видимая в Сумраке вампирья тропа – энергетический след, оставленный неслышно ступавшей нежитью. Метрах в пяти валялся брошенный рюкзак – новенький, весь в ремешках и шнуровках, насколько функциональный – неизвестно, но на первый взгляд очень навороченный. Сразу понятно, чья вещь. Мальчишка или швырнул им в преследователя, или скинул на ходу, чтобы бежать быстрее. От кого? И за кем? За Подгорным, наверное. Тот шел впереди, а Студент (почему-то Никита был уверен, что парень – студент) притормозил, решил водички попить, скинул с плеча рюкзак, достал бутылку, а потом что-то такое увидел, что заставило его заорать и рвануть за провожатым, теряя снаряжение. Подгорный, естественно, обернулся на шум, увидел, как мальчишку настигает вампир Матвей Корнеев, и кинулся на помощь.

Ну а дальше как по нотам: в мага летит кирпич, брошенный, надо заметить, с нечеловеческой силой, в вампира – заклятие. Студента отбрасывает. Иные, оказавшиеся равными по силам, одновременно погибают. Нечасто, конечно, но такое бывало. Можно идти домой, тайна подземелья разгадана. Непонятно только, чего их всех сюда понесло.

– Саша, а чего их сюда понесло? – вслух спросил Никита, вернувшись к месту схватки.

– Так они диггеры! – пожал плечами Спешилов, внимательно осматривавший дефект в старинной кладке – пустую ячейку, оставшуюся из-под выломанного кирпича. – Насколько я знаю, Неглинка и все, что вокруг, – излюбленные места их тусовок. Тут где-то залаз есть. Говорят, через кафе. А может, издалека пришли – с заброшенки какой-нибудь перлись. Но посуху. И в воду лезть не собирались – иначе бы Подгорный химзу надел и болотные сапоги, а не кроссовки.