Их было много – больше, наверное, двух сотен – и они были… почти люди. По крайней мере, внешне. Но точно – не обезьяны: ходили на двух ногах, только заметно сутулились, пользовались камнями и палками, тела их были покрыты не шерстью, а скорее короткими густыми волосами. Никакой одежды они не носили, огня не разжигали – впрочем, в данных условиях, похоже, в этом и не было необходимости. Пару раз Вар-ка подбирался довольно близко и смог разглядеть несколько лиц: ничего, в общем-то, особенного по сравнению с обычными людьми – может быть, чуть узковатый скошенный назад лоб, чуть сильнее обычного выдаются вперед челюсти и надбровные дуги.

Человекообразные существа паслись на границе саванны и леса. Да, да, именно паслись: днем разбредались по саванне в одиночку или небольшими группами, а ночью спали на какой-нибудь проплешине недалеко от леса, но обязательно окруженной открытым пространством. Они что-то собирали с кустов, что-то выкапывали из земли, но, совершенно точно, не охотились! Всевозможные травоядные – какие-то быки, антилопы разных расцветок и размеров их совсем не боялись. Крупные хищники, похожие на безгривых львов, тоже не проявляли к ним особого интереса. Как заметил Вар-ка, человекоподобные жили с ними в противофазе – время охоты наступало в сумерках, а эти «почти люди» наиболее активными были в середине дня, когда даже птицы-стервятники куда-то прятались.

На третий день слежки Вар-ка сделал не слишком приятное открытие: человекоподобные интересуются падалью! Сильно интересуются! Да еще какой падалью…

Однажды утром, после бурной ночи, наполненной звуками большой охоты, в поле его зрения оказался раненый бык – довольно крупный рогатый самец одного из здешних видов антилоп. Он целый день бродил у края леса, ревел и пытался разогнать коротким хвостом облако мух. Вечером в сумерках его добила стая каких-то мелких хищников, похожих на собак или шакалов. Они пировали всю ночь: визжали и дрались из-за мяса. А утром слетелись птицы. Их было очень много – Вар-ка не подходил близко, но даже со склона можно было рассмотреть копошение кучи крылатых стервятников. К вечеру птицы стали разлетаться – наверное, мясо кончилось. На другой день к месту действия потянулись человекоподобные. В руках они несли камни.

Вар-ка побрел за ними, а потом долго сидел в траве, слушал стук каменных рубил и довольное курлыканье: «Что ж, каждому свое: кому-то теплое мясо, кому-то холодное, а кому – костный мозг. Он, говорят, богат протеином!»

Однажды, в коротких сумерках, Вар-ка увидел вдали начало великой битвы: несколько очень крупных хищников атаковали группу животных, похожих на больших слонов, только с короткими хоботами. Темнеет здесь очень быстро, и Вар не разглядел, чем кончилось дело, но утром туда полетели птицы – значит, охота была удачной. Скоро будет дело и для каменных орудий человекоподобных. На другой день они действительно потянулись туда – без команды, без предводителя, но довольно дружно.

Один из подростков не пошел вместе со всеми. Он остался возле места ночевки и играл с детенышем какой-то антилопы. Странно, но зверек подчинялся командам, пожалуй, лучше, чем хорошо выдрессированная собака.

Теперь мальчишка лежал на земле и плакал. Вар-ка стоял над ним: «Можно считать, что первый контакт получился. Речи, как таковой, у парня нет, но он восприимчив к внушению и сам пытается отвечать. Сочетание его звуковой пра– или пред-речи с взаимным внушением – чем не способ общения? Но кто или что такое „сугг“? И чего мальчишка так боится? Если я охотник, а он жертва, то как-то странно он сопротивляется. Интересно, а мыслить-то он может? И пойму ли я? Сейчас попробуем…»

– Почему ты здесь? Все ушли туда, там – еда, а ты здесь. Почему?

Ребенок перестал хлюпать и посмотрел на Вар-ка как-то странно – это было похоже на изумление. Он несколько раз судорожно сглотнул и издал серию звуков, которые были не совсем словами, но Вар-ка почти все понял.

– Я не пошел – это опасно. Большая еда, все идут – это опасно. Это – сугги. Опасно.

– Ладно, хорошо! – Вар-ка удовлетворенно улыбнулся и опять сел на землю. – Давай с самого начала.

Он ткнул себя в грудь:

– Я – не опасно. Я – не сугг. Сугг – плохо, это – не я! Я – Вар-ка, это хорошо, это не опасно. Вар-ка – хорошо!

Говоря это, Вар улыбался и излучал любовь и доброту. Потом он ткнул в сторону парня и изобразил подозрение и испуг:

– Ты – кто? Ты – сугг?

Реакция мальчишки была великолепна: он улыбнулся, почти засмеялся! Потом показал на свое лицо – несомненно, он имел в виду именно лицо, а не всего себя:

– Я не сугг! Ты видишь-знаешь: я не сугг! Ты боишься, но не боишься!

«Просто замечательно! А как у него с „частным“ и „общим“? С личностью?» – подумал Вар-ка и спросил:

– Они все, другие, которые пошли к еде, они не сугги? Они кто? Не сугги – кто?

– Они – не сугги. Они – ларги.

– Ларги – хорошо? Ларги – не опасно?

– Ларги – не очень хорошо, не очень опасно. Но ларги – не сугги!!

– Ты – ларг? Ты кто?

– Я – не очень ларг, плохой ларг. Я – Нокл.

– Ты – Нокл? Все остальные – не Нокл? Нокл – только ты?

– Да, Нокл только я.

Вар-ка присмотрелся, что за стебли жевал мальчишка, и сорвал рядом несколько таких же – оказалось довольно вкусно.

– Ларги – не сугги. Ларги – другие? Сугги – другие? – Вар-ка показал на свои руки, грудь, ноги. – Сугги другие – почему? Чем? Как?

Вопрос оказался трудным: мальчишка морщился, чесался. Его лицо, пожалуй, действительно отличалось от лиц ларгов, виденных Вар-ка раньше: высокий лоб, слишком изящные челюсти, осмысленный взгляд – вполне человеческая внешность.

Наконец парень что-то сообразил, сформулировал:

– Сугги – не другие. Ларги – не другие. Сугги, как ларги. Я – другой, не как сугги, не как ларги. Сугги используют, употребляют, едят ларги, которые как сугги!

«Та-а-ак, кажется, теперь моя очередь чесаться и корчить рожи: может, я вообще все не так понимаю? Они тут что, едят друг друга? Такие – не такие, ларги – сугги…»

Он подключил все – мимику, жестикуляцию, речь, внушение:

– Сугги убивают зверей – тех и этих – и ларгов?

– Нет. Сугги не убивают зверей. Только ларгов. Только ларгов, которые как сугги!

«Час от часу не легче! – окончательно смутился Вар-ка. – Как же в этом разобраться? Может, пойти познакомиться с суггами?»

– Я пойду к еде. Пойду, как все! Ты – тоже. Ты пойдешь со мной!

– Нет!!! Там – сугги! Нет!!!

– Ладно… – Вар-ка расслабился, ласково улыбнулся. – А где твой зверек?

– Лэк! Лэк! – повелительно позвал мальчишка, и через некоторое время из-за куста показалась испуганно-любопытная мордочка козленка.

Зверек явно боялся, но не смел ослушаться зова хозяина. Вар-ка сидел неподвижно, улыбался дружелюбно и безмятежно. Когда козленок оказался рядом, он коротким и точным движением сначала схватил его за ногу, а потом поднял и прижал к груди. Детеныш начал было сучить ножками, но быстро затих. Вар гладил его по загривку: