Развожу руками:

– Вы же знаете, везде идут сокращения аппарата…

– А в ВСНХ податься не пробовали? – не отстает Трилиссер.

– Пробовал. Даже к Дзержинскому на прием записался. Аккурат через два с половиной месяца и попаду.

– Погодите… – Михаил Абрамович снимает трубку и просит телефонистку соединить его с каким-то номером. И начинается диалог, из которого до меня доносится лишь половина. – У аппарата Трилиссер. Феликс Эдмундович у себя?

– …

– Да? А где же? На Варварке?

– …

– Понятно, спасибо. – Начальник ИНО нажимает на рычаг отбоя и опять подносит трубку к уху, называя телефонистке очередной номер: – Здравствуйте! Трилиссер беспокоит. Можно меня соединить с Феликсом Эдмундовичем?

– …

– Нет, никакой горячки нет, но и откладывать не хотелось бы.

– …

– Да, я у себя.

– …

– Хорошо, жду.

Трубка брошена на рычаг, и Михаил Абрамович поясняет:

– Если можете подождать десять минут, то, думаю, мы попытаемся сразу же все и устроить.

– Что устроить-то? – Интересно, на что это меня Трилиссер подписать собирается?

– А вот что получится, то и устроим, – темнит Михаил Абрамович, но затем все же поясняет, впрочем, не менее туманно: – Возможности всякие есть, – глядишь, что-нибудь для вас и сумеем сделать.

Воспользовавшись образовавшейся паузой, хотел было предложить Трилиссеру взять в планируемое новое подразделение людей, которые и так уже выполняют поручения, связанные со сбором технической информации, но прикусил язык… Работу по сбору информации в германской фирме OSRAM относительно технологии производства вольфрамовой нити для электроламп и инструментальных сплавов на основе карбида вольфрама и кобальта ведет военная разведка. То же самое касается разведывательной сети на военных заводах Франции. А сталкивать лбами РУ РККА и ИНО ОГПУ вовсе не входило в мои планы.

Паузу прервал Трилиссер, обратившись ко мне с вопросом:

– Как вы полагаете, Красин не откажется отрекомендовать вас лучшим образом?

Пожимаю плечами:

– Думаю, не откажется. Противодействовать моему выдавливанию из наркомата у него воли не хватило, но причин самому присоединяться к хору моих недругов у Леонида Борисовича нет.

– А почему он не перебросил вас на заграничную работу, скажем, в какое-нибудь торгпредство? Ведь вам такая работа хорошо знакома, и за кордоном вы окажетесь вдали от московских интриг? – продолжал допытываться Трилиссер. Что он, сговорился, что ли, с Красиным – прямо один в один повторяет его аргументы?

– Дело в том, – смотрю прямо в глаза начальнику ИНО, – что, когда Красин сделал мне подобное предложение, я сам отказался. У меня есть веские личные причины не уезжать из Москвы. – Хочешь объяснений? Ну так получи – столь же ясные и исчерпывающие, как ты только что давал мне. Не хрен меня тут допрашивать. Расколоть меня, может быть, и нетрудно – но только если нажать всерьез. Надеяться же на то, что я размякну сам и распущу язык, не стоит.

В этот момент мои мысли прерывает резкий звонок телефонного аппарата. Михаил Абрамович аккуратно снимает трубку и подносит к уху:

– Трилиссер у аппарата.

– …

– Добрый вечер, Феликс Эдмундович!

– …

– Здесь у меня товарищ Осецкий, Виктор Валентинович. Полагаю, он может быть нам полезен. Во многих отношениях.

– …

– Проще всего было бы вам самому с ним переговорить и составить собственное мнение. Он человек разносторонних способностей… Впрочем, я вам через несколько минут перезвоню и объясню более подробно, чтобы у вас не осталось никаких сомнений.

(«Вот ведь змей, – подумалось мне, – не хочет в моем присутствии говорить, какое он обо мне составил мнение и в чем тут его интерес заключается!»)

– …

Тут Трилиссер отнял трубку от уха, прикрыл микрофон рукой и негромко спросил:

– Вы сможете подождать здесь, у нас, до двадцати ноль-ноль? Феликс Эдмундович как раз приедет из ВСНХ и сможет выделить вам десять минут.

– Смогу, – сразу же даю положительный ответ, ибо такими шансами разбрасываться не стоит. Даже если они окажутся пустыми. Ведь сам факт такой встречи будет пусть и небольшим, но плюсиком в мой актив.

Михаил Абрамович тут же вновь подносит трубку к уху:

– Да, Феликс Эдмундович, он подождет вас здесь.

– …

– Разумеется. Материалы по этому делу готовы, и я вам их сразу же доложу.

– …

– До свидания! – И с этими словами телефонная трубка, подчиняясь движению руки Трилиссера, занимает свое место на рычаге.

Михаил Абрамович улыбнулся мне слегка виноватой улыбкой и проговорил:

– Извините, Виктор Валентинович, вам придется проторчать здесь почти три часа, а ничего лучше своей приемной я вам предложить не могу. Там, правда, есть диван, и можно даже попробовать вздремнуть, если не обращать внимания на посетителей.

– Вообще-то последние дни у меня было достаточно времени, чтобы как следует выспаться, – отвечаю ему тоже с улыбкой, но у меня она еще менее веселая.

– Ладно-ладно, не вешайте носа, – старается приободрить меня Трилиссер. – Надеюсь, вы будете тут маяться не напрасно. У Феликса чутье на людей. Он разберется, куда вас можно пристроить. – С этими словами Трилиссер встает и направляется к двери. Иду вместе с ним. – Товарищ Осецкий посидит тут у нас в приемной, – распахнув дверь, бросает начальник ИНО своему секретарю. – Пусть отдохнет. Ты уж постарайся, чтобы посетители ему не слишком мешали.

Какой, однако, заботливый! Не забыл намекнуть секретарю, что говорить о делах в моем присутствии нежелательно. Сажусь на небольшой потертый кожаный диван и начинаю ждать.

Недаром говорят, что хуже нет, чем ждать да догонять. Время, конечно, не стоит на месте, но ползет еле-еле, и чем его пришпорить – никак не придумаю. Может, и в самом деле вздремнуть? Но сон не идет.

В голове роятся мысли, но сосредоточиться на какой-то одной и хорошенько ее обдумать со всех сторон не получается. Мысли скачут, как блохи. Пытаюсь думать конструктивно. Так, чем надо заняться в ближайшее время? Будет у меня работа или нет, а если будет, то какая, – это вопрос важный, но независимо от его решения начатое бросать нельзя. Чего же надо не упустить?

Троцкий! Он сейчас в угнетенном состоянии духа – и потому его может занести куда-нибудь не туда. Начнет, чего доброго, вновь выяснять свои политические и идеологические разногласия с другими партийными вождями, тем более что поводов будет предостаточно. Да и группирующиеся вокруг него товарищи с левым задором будут его подзуживать. Значит, надо попытаться придать его амбициям – а они ведь никуда не делись! – какое-то более конструктивное направление. Вот только станет ли он меня слушать? Станет. Пока еще есть в запасе один ход с моим послезнанием…