– Сожгуууу! – пронзительно заревел Татльзвум, выдыхая ей в морду раз, другой, третий…

Вместо пламени из пасти вылетали только клубы черного дыма и слабых искр.

– А-р-р-р! – когти Иппокризии кроили его шкуру в лапшу.

– Что ты… сделала? – отчаянно прохрипел черно-красный.

– Ну я же жалкая лекарка! Сделала, что смогла! И еще сделаю! – рявкнула в ответ Иппокризия, обвивая его шею своей.

Татльзвум замер в этом драконьем объятии. Краткий миг дуэлянты летели, точно в брачном танце: распластанные в воздухе крылья сомкнулись, шеи переплелись и только когти яростно терзали друг друга – обезумевший от боли Татльзвум всадил свои Иппокризии в бока. Она пронзительно и страшно закричала, рванулась, спуская слои белой чешуи, выгнула шею еще больше – и с размаху вонзила зубы точно ему в затылок, насквозь прокусывая гребень.

– А-р-р-рр! – новый вопль Татльзвума был настолько жутким, что летящий за ними Вереселень Рориг едва не сверзился с небес. Уже не думая о сопротивлении, Татльзвум забился в зубах противницы, но она вгрызалась все глубже и глубже, словно намереваясь прогрызть ему череп и добраться до мозга. Чудовищно переплетенный клубок из двух драконов кувырком несся через все небо.

– Нет! Не… Пусти! – заревел Татльзвум, пытаясь вырваться.

– Пущу! – вдруг согласилась Иппокризия, разжимая когти.

Пронзительно ревущий от боли Татльзвум оттолкнулся от нее лапами – и отлетел прочь, беспорядочно махая крыльями, и кувыркаясь через голову.

Шея-хвост-шея-хвост, черное-красное-черное, брызги темной крови во все стороны… Его вертело гигантским волчком, шумно бьющие крылья отчаянно ловили ветер и наконец он завис, раскинув крылья по воздушным потокам… И в этот момент Иппокризия спикировала на него сверху.

– Лекарка, значит? Жалкая? Ну, что ж, проведем операцию! – и она длинно, с оттяжкой, полоснула когтями. Прямиком по распростертым по ветру крыльям.

Перепонки черно-красных крыльев разошлись с тихим шелестом, как распадается туго натянутая ткань под острыми ножницами. Ветер со свистом ворвался в раскрытые прорехи и… заломил иссеченные в лохмотья крылья назад.

– А-а-а! – не рев – вопль вырвался из глотки Татльзвума и он полетел вниз, вниз, вниз… Искалеченные крылья трепыхались в напрасных попытках поймать высоту. Тяжелое драконье тело ударилось о скальный склон, на миг зацепилось за карниз… видно было как Татльзвум отчаянно скребет когтями, пытаясь удержаться на гладком камне. Когти соскользнули, и он снова полетел вниз, то и дело ударяясь о камни… еще ударяясь… еще… Пока не рухнул в сверкающие воды Молочной. Река полыхнула искрами, вверх ударил столб пара… и только круги побежали по сияющей звездным серебром воде.

– Шешу меня за хвост да об стенку! – неистово ругающийся Вереселень Рориг кинулся следом. Со скал уже взмывали Великий Воздушный и Мать-Табити, со всех крыльев спеша на помощь.

Бело-красная драконица медленными, тяжелыми кругами поднималась все выше и выше, пока не легла крыльями на ветер и зависла, наблюдая как далеко внизу трое драконов ныряют в воду, выныривают, ныряют опять… Все реже. Все безнадежней. И наконец медленно летят над рекой, пристально всматриваясь в воду, точно надеясь рассмотреть унесенное течением громадное тело.

– Даже немножко жаль. – хмыкнула бело-красная драконица. Подумала… – Совсем-совсем немного! Как же он мне надоел, этот мерзкий ящеренок! Вот папой клянусь!

Иппокризия, прóклятая дочь Гиппократа, драконица днем и человек ночью, устало летела к Змееевым Пещерам. Обожжённые и изодранные когтями бока нестерпимо болели, кончик хвоста отчаянно пекло, от враз навалившейся усталости ломило крылья, но на душе было спокойное довольство, как от отлично сделанной работы.

Сейчас

– Правда, поговорите с ней, Великий! Пес Симаргл у нее на поводке, пусть вытащит его обратно в Ирий…

– Мы и так многим обязаны хортицкой ведьме-хозяйке. – сухо обронил Айтварас Жалтис. –Если даже остатки Мертвого Леса принесли столько бед…

Драконы снова посмотрели вниз. Чем ближе к Змееевым Пещерам, тем меньше выжженных проплешин оставалось на земле, но и те, что были, смотрелись жутко в багровых отсветах закатного солнца. Словно гнойные раны. Очередная вереница людей печально тянулась внизу, и даже обычного скарба у них не было – только младенцы на руках у матерей, да дети постарше на закорках у отцов.

– Тогда пусть хоть новое оборудование поможет закупить! – проносясь над этим горестным шествием, рыкнула Иппокризия. – Теперь есть такие штуки для анализа крови, там и лейкоциты, и…

– Стоп, стоп! – взмахом крыла Айтварас остановил ее. – У меня сейчас от ваших терминов крылья заплетаться начнут! И я не уверен, что Мать-Табити одобрит такие траты.

– Но сейчас же ее тут нет? – вкрадчиво рыкнула Иппокризия. – Великий Земляной затворился в Пещерах, Воздушному и Огненному дела нет. Вы тут главный.

– На что вы меня толкаете, кирия Криза! – хмыкнул Айтварас. – Только выбирать свое оборудование отправитесь сами.

– Я? – Иппокризия от изумления аж провалилась в воздухе. – Думаете, поставщики согласятся встретиться со мной ночью?

– Придумаем что-нибудь… например, что вы больны… какой-нибудь непереносимостью солнечного света.

– Аурр, я от него чешуей обрастаю. И крыльями. И хвостом. – согласилась Иппокризия. – Предварительные переговоры все равно вам вести. Свяжитесь с вашей ведьмой…

– Она не моя. Она своя собственная. – еще суще отрезал Айтварас. Оглянулся на приотставшую Иппокризию… и вдруг сам качнулся в воздухе. – Уж не сводничаете ли вы, кирия лекарь?

– Я? Как можно! – Криза взревела с таким искренним возмущением, что ясно было – врет. – Вы такая красивая пара. – пробормотала она. – Жалко будет, если…

– Вы увлеклись, кирия! – сквозь зубы процедил Айтварас и вдруг его пасть растянулась в коварной усмешке. – Так увлеклись моей личной жизнью, что ничего не замечаете! – и он ткнул кончиком крыла в горизонт.

Багрово-красное закатное солнце словно качнулась на краешке мира… и ухнуло за скалы, погружая долину в сумрак.

– А-а-а! – пронзительно завопила Криза… и громадная бело-красная драконица камнем рухнула вниз, на лету теряя крылья, гребень, хвост, таяла, точно растворяясь, чешуя… Вниз летела отчаянно вопящая женщина в облаке раздувшегося белого платья и неистово полощущих на ветру волос. – А-а-а! Ляп…

Почти у самой земли она звучно ляпнулась на серебристо-стальную чешуйчатую спину.

– Благодарю, Айтварас Жалтис! – отстукивая зубами нервную дробь, она принялась устраиваться между зубцами гребня.

Великий Водный начал снова набирать высоту:

– Когда-нибудь вот так увлечетесь… разбиться, может, и не разобьетесь, но пешком ковылять до Пещер точно придется.

Серебристо-стальной змей со всадницей на спине пронесся над Молочной и скользнул к жерлу Пещер.

– Я подумаю насчет оборудования. – обронил он, когда Иппокризия скатилась по чешуйчатому боку на землю. Кивнул увенчанной царственным гребнем головой и втянулся внутрь пещеры.

– Кто б сомневался. – почтительно кланяясь вслед, совсем непочтительно пробурчала она. И быстрым шагом направилась в другую сторону.

Госпитальные пещеры встретили ее