— Пусть черт воюет с такими солдатами! — закричал он и, перемахнув на коне через заваленный фашинами ров, поскакал к шведам сдаваться.

Алларт, вне себя от стыда и отчаяния, поскакал за ним…

Среди слепящего бурана, всеобщей паники и неразберихи Алларту показалось, что все потеряно. И в самом деле, положение было тяжелым. Первый удар шведов пришелся на стрелецкие полки. Полки эти и на сей раз побежали. Дворянская конница Шереметева, смешав ряды, поскакала в тыл, даже не соприкоснувшись с атакующими. Пять тысяч всадников бросились вплавь через Нарову. Тысяча из них утонула при этом. Беспорядочно скачущая лавина увлекла за собой и Шереметева…

Но битва еще не была проиграна.

Левое крыло шведов столкнулось с Преображенским и Семеновским гвардейскими полками. Здесь не было никакой паники. Хорошо обученные, обстрелянные в походах на Азов, гвардейцы встретили удар плотными залпами и отбросили шведов.

Карл XII, который шел со своей гвардией ближе к центру, по характеру стрельбы понял, что самое жаркое дело сейчас на левом фланге, бросился туда с одним адъютантом. Он поскакал напрямик, через болото и увяз в нем. Подоспевшие солдаты вытащили своего короля, но ботфорт и шпага Карла остались в трясине. Спешив скакавшего мимо драгуна, Карл сел на его лошадь, вооружился его саблей и в одном ботфорте поскакал дальше.

Он сам повел солдат во вторую атаку на русскую гвардию. Но преображенцы и семеновцы огородили свою позицию повозками артиллерийского парка и снова отбросили шведов штыками и залпами.

Дивизия генерала Вейде, отрезанная от остальной армии, тоже дралась храбро. Раненый Вейде остался в строю. Видя бегство соседних полков, он успел перестроить дивизию и хладнокровно встретил атаку шведского генерала Веллинга. Веллинг отступил.

В центре русских укреплений пять пехотных полков солдатского строя оставались на своей позиции.

Гвардия, дивизия Вейде и центральное укрепление сражались до вечера. С темнотой шведы прекратили атаки.

Шведские генералы окружили короля. Они поздравляли его с победой, но многие были смущены. Победа не была такой полной и окончательной, как они надеялись. Они знали реальную численность своей армии и опасались завтрашнего боя.

— Ваше величество! — сказал один из них Карлу. — Перед нами остались значительные силы русских. Наши солдаты изнурены переходами и тяжелым боем. Нас мало. Если русские генералы решатся ударить на нас всеми оставшимися силами, мы не сможем отразить их атаку…

Восемнадцатилетний Карл даже не взглянул на говорящего…

5. «Надо спасать армию…»

В расположении русской гвардии, в землянке, освещенной несколькими свечами, совещались русские генералы — князь Яков Долгорукий, царевич Александр Имеретинский, который командовал артиллерией, генерал Автоном Головин и генерал Бутурлин. Они были в растерянности. Они твердо знали только то, что гвардейские полки и солдатские полки Головина готовы продолжать бой. Но их — всех вместе — не более 10 000. Судя по стрельбе, которая доносилась днем, Вейде тоже держался. Но в каком состоянии его дивизия, может ли он с утра возобновить бой?

Генералы, как известно, считали, что шведов 30 000. Если бы они знали, что им противостоят 8000 усталых солдат, то, быть может, все было бы по-другому.

— Надо спасать армию, — сказал Бутурлин. — Завтра нам со шведом не совладать… Если не уйдем — завтра армии конец…

И генералы поручили ему отправиться для переговоров в лагерь Карла.

Шведские генералы обещали Бутурлину, что русские полки получат возможность отступить с оружием и знаменами.

Бутурлин вызвал Долгорукова, Головина и Александра Имеретинского.

Их повели по шведскому лагерю к шатру короля. Мокрый снег, выпавший днем, растаял. Ледяная грязь хлюпала под сапогами. Было темно. Горевшие кое-где костры не могли рассеять мрака этой сырой ноябрьской ночи.

У королевского шатра стояли гвардейцы с пылавшими факелами. Ветер разносил искры, и они с шипением падали в грязь.

Карл вышел из шатра навстречу русским генералам.

Он стоял перед ними, освещенный светом факелов, худой, с непокрытой коротко остриженной головой.

Он не ответил на поклон и молча смотрел на побежденных, продлевая их унижение. Наконец губы его разжались.

— Я знаю условия, — резко сказал он. — Я согласен. Утром вы уйдете.

Его слова тотчас перевели русским генералам.

Александр Имеретинский выступил вперед.

— Ваше величество! — сказал он. — В условиях не было речи об артиллерии…

Карлу перевели. Он махнул рукой.

— Вы потеряли вашу артиллерию. Забудьте о ней!

После этого шведский генерал Веллинг послал парламентеров к Вейде с сообщением о договоре. Вейде не поверил. Он был готов наутро возобновить сражение. Тогда ему передали письмо от Бутурлина.

Делать было нечего. Сражаться в одиночку, когда вся армия отходила, Вейде не мог. Он написал Веллингу: «Отделенные от армии, мы готовы биться до последней капли крови; но можем заключить договор, и, если условия будут приемлемы, я согласен».

Карл прекрасно понимал, что произойдет, если утром русские генералы поймут истинное положение дел. И он приказал своим саперам срочно, в темноте, восстановить разрушенный мост через Нарову, чтобы противник мог отступить.

На рассвете гвардейские полки и дивизия Головина в полном порядке, с оружием отступили за Нарову и двинулись к Новгороду.

Но когда к мосту подошла дивизия Вейде, шведы окружили ее, заставили сдать оружие, ограбили солдат. Сопротивляться Вейде не мог: стоящие в плотных колоннах под стволами шведских орудий его полки были бы немедленно уничтожены.

Дивизия Вейде ушла без оружия и знамен.

Но шведы и дальше нарушили договор. Всех русских генералов, которые еще оставались в шведском лагере, они объявили военнопленными…

Через несколько дней в Новгород из-под Нарвы стали прибывать уцелевшие части, и Петр узнал о размерах катастрофы.

6. Сражение проиграно — война не кончена

Вести о нарвском поражении не были для Петра неожиданны. Он понимал, чего можно ожидать при столкновении испытанной, обученной, уверенной в себе шведской армии с наспех собранными русскими полками. Удивительно было не то, что шведы победили, удивительно было то, что русские так долго и ожесточенно сопротивлялись.

Ведь армия, пришедшая под Нарву, вовсе не была рассчитана на генеральное сражение. Она предназначалась для осады небольшой крепости и движения на помощь Августу. Никто не ожидал, что Карл так быстро расправится с датчанами и явится на театр военных действий.

Петр сразу понял, что нарвское сражение — это не конец борьбы, а ее начало.

Немедленно генералу князю Никите Репнину велено было привести в порядок отступившие в Новгород разбитые и уцелевшие полки.

Генералу князю Борису Голицыну велено было приступить к формированию драгунских полков. Под Нарвой стало ясно, что старая дворянская конница, плохо обученная и недисциплинированная, для современной войны не годится. Регулярные