— На вашем месте я организовал бы что-нибудь вроде облавы, — с полной серьезностью посоветовал Холмс. — Хотя, полагаю, птички давно уже покинули наши берега.

Что касается банковских счетов, то этот вопрос потребовал более детальных объяснений. Холмс рассказал, что уже несколько лет знает о существовании в Англии счетов, открытых Мориарти на различные имена. Еще четырнадцать или пятнадцать счетов были открыты им за границей, главным образом в отделениях «Дойче Банк» и «Кредит Лионе». Холмс даже записал номера счетов на листке почтовой бумаги с фирменной шапкой отеля «Грейт Норзерн», расположенного у вокзала Кингз-Кросс, и передал бумажку Кроу, который принял ее с благодарностью.

— Не стесняйтесь. Обращайтесь ко мне в любое время, когда потребуется помощь, — сказал сыщик. — Но, пожалуйста, будьте благоразумны и действуйте с величайшей осторожностью.

Потом, когда инспектор уже собрался уходить, Холмс посмотрел на него серьезно.

— Действуйте, Кроу. Призовите мерзавца к ответу. Я бы и сам сделал это, если бы мог. Призовите его к ответу за все.

Такое отношение весьма расположило Кроу, сторонника радикальных методов полицейской работы, в пользу сотрудничества с блестящим сыщиком. Встреча с Холмсом еще более укрепила намерения инспектора в отношении Профессора. С тех пор эти двое, детектив-консультант и инспектор Скотланд-Ярда, объединили усилия, направленные на избавление мира от Мориарти.

Даже приближающаяся неумолимо свадьба не могла отвлечь инспектора от поставленной цели. В тот же вечер он отдал распоряжения касательно банковских счетов и, не теряя времени, связался с коллегами в Беркшире.

Еще через два дня группа детективов при поддержке отряда констеблей и под руководством самого Кроу совершила налет на Стивентон-Холл. Но, как и предполагал Холмс, гнездышко опустело. Никаких свидетельств пребывания здесь Мориарти обнаружить не удалось, но после тщательного осмотра помещений и настойчивого опроса местного населения сомнений в том, что если не сам Профессор, то по крайней мере его подручные проживали здесь какое-то время, практически не осталось.

Тем более что эти самые подручные не особенно и таились; типы весьма характерной наружности и соответствующего поведения постоянно приезжали сюда из Лондона.

Проанализировав показания соседей и собранные улики, инспектор пришел к выводу, что в Стивентон-Холле постоянно проживали по меньшей мере пять человек. Двое из них даже совершили обряд бракосочетания, во время которого назвались Альбертом Джорджем Спиром и Бриджет Мэри Койл. Церемония эта, со всеми полагающимися религиозными и юридическими требованиями, проходила в местной церкви. На ней присутствовали двое мужчин, «больших и загорелых», как характеризовали их большинство свидетелей, «модно одетых, но грубоватых на вид» и «похожих на братьев». Пятым был китаец, что уже само по себе привлекало к нему внимание в беркширском захолустье, причем люди особенно отмечали его вежливость, добродушный нрав и улыбчивость.

Легче всего оказалось идентифицировать именно личность китайца — Кроу уже приходилось слышать о некоем Ли Чоу. Знали в полиции и Альберта Спира — крупного мужчину с переломанным носом и косым шрамом на правой стороне лица, идущим от глаза к уголку рта. Оба входили в четверку приближенных Мориарти, любовно называемую им «преторианской гвардией».[2]Что касается еще двух членов этой элитной группы телохранителей — здоровяка Пейджета и юркого, напоминающего хорька Эмбера, — то следов их присутствия обнаружить не удалось. Пейджет, рассуждал Кроу, скорее всего скрылся после апрельского удара по организации Мориарти, а вот неясность относительно местонахождения Эмбера серьезно беспокоила инспектора.

Что касается пары «похожих на братьев» парней, то они могли быть обычными бандитами, к услугам которых Мориарти обратился перед своим последним дерзким предприятием, завершившимся отчаянным бегством буквально из-под носа у Кроу.

В кладовой Стивентон-Холла обнаружилось немало припасов, что наводило на мысль о весьма поспешной эвакуации разношерстного квинтета. Ничего более или менее примечательного обнаружить не удалось, за исключением разве что клочка бумаги с расписанием движения дуврского пакетбота. Дальнейшее расследование позволило установить факт присутствия некоего китайца на борту пакетбота, отплывшего к французским берегам за три дня до полицейской облавы в Беркшире.

Было также установлено, что все, кроме одного, банковские счета Мориарти в Англии закрыты еще за две недели до исчезновения Профессора. Владельцем единственного оставшегося, открытого в «Сити энд Нэшнл Бэнк», значился некий Бриджмен. Сумма депозита составляла 3 фунта, 2 шиллинга и 9 пенсов.

— Похоже, вся эта шайка отбыла во Францию, — заключил Шерлок Холмс, когда Кроу при следующей встрече поделился с ним результатами полицейской операции. — Держу пари, там они и воссоединились со своим хозяином. А теперь скорее всего укрылись у Гризомбра.

Кроу вскинул бровь, и Холмс довольно усмехнулся.

— От меня мало что можно скрыть. Мне известно о встрече Мориарти с его европейскими коллегами. Полагаю, вы знаете их имена?

— Да. — Кроу, считавший, что данной информацией располагает исключительно Скотланд-Ярд, смущенно переступил с ноги на ногу. Речь шла о четырех крупнейших преступниках: Жане Гризомбре, капитане французского криминального мира; Вильгельме Шлайфштайне, «фюрере» берлинского уголовного подполья; Луиджи Санционаре, самом опасном человеке во всей Италии, и Эстебане Бернардо Зегорбе, крупнейшей фигуре в испанской преступной среде.

— Да, похоже, что они все сейчас с Гризомбром, — с печальным вздохом согласился Кроу. — Жаль только, что нам неизвестно, зачем они приезжали в Лондон.

— Полагаю, ради создания некоего преступного альянса, — заметил, помрачнев, Холмс. — И встреча эта есть, на мой взгляд, предвестница ожидающих нас больших неприятностей. Сандринхемское дело представляется мне первым результатом того сборища.

Интуиция подсказывала Кроу, что детектив прав. И она не обманывала. Но чтобы схватить Мориарти, надлежало отправиться в Париж, а рассчитывать на то, что начальство соизволит дать соответствующее разрешение, инспектор не мог. День бракосочетания приближался, и комиссар, чувствуя, что в ближайшее время пользы от новобрачного будет мало, постоянно подгонял его, требуя закончить прежние дела. Так что возможностей предпринять какие-либо решительные шаги у Кроу практически не было ни на работе, ни после нее, поскольку по возвращении домой, на Кинг-стрит, 63 — этот дом инспектор делил теперь со своей бывшей хозяйкой и нынешней невестой, соблазнительной миссис Сильвией Коулз — он оказывался вовлеченным в предсвадебную суету.

Ожидать, что комиссар выпишет разрешение на поездку в Париж для поисков Мориарти, можно было с тем же основанием, что и надеяться на получение отпуска по случаю аудиенции у Папы Римского.