Следующим утром Лев покинул свой номер с утра пораньше и перед тем не забыл положить на разобранную постель пятисотрублевую купюру. Пожалуй, многовато для того, чтобы отблагодарить горничную, но Лев не знал других способов сделать приятное рыжеволосой Вере.

Вернулся в обед, обнаружил номер чистым и прибранным. Но деньги Вера не взяла, переложила купюру на стол. Лев даже испытал разочарование и досаду. Почему не взяла? Слишком гордая? Мало дал? Ничего себе мало! Или… или она почувствовала, что постоялец ищет ее внимания? Такие женщины, как Вера – пугливые и скрытные, – обычно все тонкости человеческих отношений чувствуют…

Да, точно. Вера слышала, как он разговаривает с Наташей, и решила пресечь всякие попытки ухаживания с его стороны. Слишком большие чаевые – это попытка ухаживания. Или все дело в ее муже? Она любит мужа, она не позволяет себе интрижек с постояльцами…

А, нет. Все и проще, и сложнее. Вера не имеет права конкурировать с гостиничными «жрицами любви»… Разделение труда тут у них!

Лев поморщился брезгливо, глядя на купюру, валявшуюся на столе. Потом вдруг вспомнил, как Вера вчера перед зеркалом поправляла косынку. Узкое, строгое, иконописное лицо, солнце запуталось в волосах, словно нимбом окружило голову… Как она краснела, как она едва находила в себе силы говорить с ним… И он смеет думать плохо об этой застенчивой милой молодой женщине?!

«Стоп. Что я к этой Вере привязался? – с неожиданной злобой, но теперь уже на самого себя подумал Лев. – У меня Наташа, у Веры этой – муж, я завтра вообще отсюда уезжаю, в Москву… Я эту горничную больше никогда не увижу. Так почему же я привязался к ней, словно репей?»

Ощущение, что он каким-то образом знаком с Верой, не покидало Льва. Он опять поморщился, потер пальцами виски, пытаясь вспомнить, где и когда встречал Веру раньше. За балконным стеклом покачивались гроздья рябины.

Цветом своим ягоды напоминали рыжие волосы Веры. И что? Каким образом это могло помочь Льву?

Так и не вспомнив, Лев отправился обратно, в конференц-зал. Вечером опять состоялся небольшой банкет, прощальный. Лев ушел с него пораньше. У него имелся в запасе только один вечер, и терять его мужчина никак не хотел.

Постоял в холле, возле стойки, делая вид, что читает о режиме работы гостиницы, внутреннем распорядке. Затем пешком поднялся по лестнице, сделал круг по этажу. Поднялся еще на один этаж, там все обошел. «Наверное, рабочий день у горничных давно закончился!» – заключил Лев. Но на всякий случай решил осмотреть лестницу, служившую пожарным выходом. Только вышел на площадку верхнего этажа, как услышал снизу голоса. Кажется, голос Веры, и еще какая-то женщина говорит с ней.

Лев, стиснув зубы, заглянул вниз. И точно – парой пролетов ниже стояла она, Вера, и разговаривала с другой горничной – толстой кудрявой теткой с сильно подведенными глазами.

Лев отступил на шаг назад, чтобы его не заметили. Подождать немного, пока та, другая горничная уйдет? А если Вера уйдет вместе с той?

Последний вечер. Последний шанс.

Лев выдохнул и, энергично, нарочито громко топая, принялся спускаться по лестнице. Вера подняла голову, увидела его, щеки мгновенно вспыхнули.

– Добрый вечер, девушки… – скучным, деловым голосом произнес Лев. – Вера? Можно вас на минутку? Я насчет полотенец.

– Полотенец? – с недоумением переспросила Вера. – А что не так? Кажется, я сегодня утром все полотенца поменяла…

Лев, не замедляя шага, спускался по лестнице. Он услышал, как горничная быстро попрощалась с той, с подведенными глазами: «Ладно, Валя, пока, до завтра!» – а затем – торопливые шаги следом.

– А что не так с полотенцами? – с тревогой, в спину Льва, спросила Вера.

– Сейчас покажу, – Лев, не теряя скорости, спустился еще на этаж, затем решительно направился к своему номеру. Теперь Вера уже почти бежала за ним по коридору.

Лев вставил карточку, служившую ключом, в специальную прорезь, зашел в свой номер. Сразу вспыхнул свет в прихожей, заиграло негромко радио.

Вера влетела следом, и Лев за ее спиной ловко закрыл дверь.

– Ой… так что с полотенцами? – глядя снизу вверх, испуганно спросила она.

– С полотенцами все в порядке, – Лев включил свет в самом номере, сел в кресло, чтобы не нависать над Верой. Кажется, девушка его побаивалась. – Я вас обманул. Мне надо поговорить с вами, Вера.

– О чем? – глухо спросила она, стиснув руки перед собой.

– Да вы садитесь.

– Нет, спасибо. О чем вы хотели поговорить?

– Я бы хотел пригласить вас в кафе. Я тут один, мне скучно. Ничего такого. Просто хочу посидеть в кафе не один.

Вера молчала, глядя на Льва мрачно и тревожно. Глаза у нее, кстати, были интересного цвета. Желто-карие, что ли… цвет ореха. Затем произнесла негромко:

– Если вам девушка на вечер нужна, то у нас этого добра полно. Обратитесь к Раисе Викторовне.

– Раиса Викторовна – это кто?

– Администратор, внизу сидит.

– Господи, Вера, вы меня не так поняли! Не нужна мне никакая девушка на вечер, я не для этого… Я хотел вас пригласить.

– Меня? Нет. Зачем? – с недоумением всплеснула она руками.

– Вы красивая, вы милая. Вы мне нравитесь. И, кажется, я вас уже видел, только вот не могу вспомнить, когда и где.

Кажется, эти слова – красивая, милая, нравитесь – еще больше напугали, встревожили Веру. В этот момент Лев злился на себя – что не умеет обращаться с женщинами, не знает нужных слов. Вот почему у других мужиков получалось, а у него нет? Как-то весело, без напряга – не мог он поболтать с противоположным полом…

– Я вас в первый раз вижу, – дрожащим голосом произнесла Вера. – Нет. Никуда я с вами не пойду.

– Почему?

– Потому что я замужем, – негромко, но уже уверенно произнесла она. – И у вас, я слышала, тоже кто-то есть. Нет, нет, нет.

– А если бы вы были не замужем? И у меня никого… Тогда бы – согласились?

– Нет. Извините. Нет, – Вера уже пятилась к дверям.

– Я ничего плохого не имел в виду. Я не собирался к вам приставать, поверьте.

– Нет, – точно заклинание, упрямо твердила молодая женщина. Пятясь, уперлась спиной в дверь, быстро повернула ручку и выскочила вон.

Лев остался в номере один. Мужчина испытывал и сожаление – что Вера ускользнула, и досаду, – что он вел себя как дурак. Трюк этот нелепый с полотенцами придумал…

Солнце за балконным стеклом уже почти опустилось, лишь узкая оранжевая полоса висела над горизонтом.

Лев некоторое время сидел в кресле, затем заставил себя встать и выйти на балкон. Вдали виднелось здание электрозавода – старинное, с заостренными гребнями башен, напоминающее готический собор. Внизу горели фонари, озаряя желтым светом кирпичные стены завода. А напротив, на фоне еще светлого неба, по-прежнему покачивалась гроздь рябины.