Её взгляд, как и всегда, ясный и стальной, а тон суровый и тяжелый. Среди всех воительниц гор, она вызывала у мужской и части женской аудитории наибольший ажиотаж, что могло бы нервировать Артеуса, если бы не маленькая деталь. Он бросил быстрый взгляд на свое запястье, где из-под одежды выглядывал простой браслет, свитый из ниток, с нанизанными на них бусами и укрепленный кожаными полосками.

Обручальный браслет.

Такой же имелся и у Лэтэи. Его жены.

— На южных склонах, — ответил незнакомец. — мы исследуем пещеры дальнего грота.

— Дальнего грота? — опять хрустнул булкой гном. — они излазаны вдоль и поперек, а каждая руна и каждый символ на стенах переписан сотни раз на тысячах языках. Никто так и не смог перевести, что там написано.

Арнин явно замялся и начал долго и тщательно подбирать слова.

— Это, разумеется, так, достопочтенный Албу-удун, — вкрадчиво произнес он, заставив троицу переглянуться. — И вы в своем праве, достопочтенная Лэтэя, Падающая Звезда вместе с вашим мужем Мудрецом Артеусом, не доверять мне.

— Хотя просто потому, — вклинилась Лэтэя. — что вы носите под шкурами кольчугу. Знаете какое количество местных носит металл? — воительница выдержала недолгую паузу. — вот именно такое. Потому что в первый же буран даже зачарованная броня из лучшей артефактной стали примерзнет к вашему телу так, что сдирать придется с кусками костей.

По взгляду Арнина было понятно, что он считает услышанное преувеличением, что, в целом, сразу выдавало в нем чужака. Затем незнакомец обернулся и внимательно осмотрел посетителей таверны. Кроме оружия, ни у кого из них ни в одежде, ни в личных предметах, больше не имелось ничего стального или железного. Лишь меха, дубленые шкуры и выделанная кожа.

— Но я добрался сюда вполне сносно, а там настоящая…

— Настоящая что? — в который раз перебил Албадурт, после чего взял со стола очередную кружку глинтвейна. — Если ты называешь это бураном, — он махнул ей, проливая часть напитка, в сторону окна. — человечек, у меня для тебя плохие новости. Это не буран, а пердеж снежного зайца. Вот на следующей неделе будет буран. Такой, что у тебя яйца не просто под кость заберутся, а ты их отхаркивать будешь вместе с легкими, если эту сталь, да простят меня Молот и Предки, не снимешь.

Артеус кивнул.

— Что приводит нас к простому выводу, достопочтенный Арнин, — продолжил волшебник. — что вы не местный. Но при этом в курсе про дальний грот и его письмена, а еще зачем-то всеми силами пытаетесь дать понять, что вам известны наши личности.

— Чести ради, — кашлянул в кулак Арнин. — личности Небесных Лисов известны довольно широкому кругу обитателей Чужих Земель. Ни для кого не секрет ваша роль в падении Ордена Ворона.

— Разумеется, достопочтенный, — кивнула Лэтэя, чуть облокотившаяся на плечо Артеуса. — вот только мы сейчас лишь географически находимся в Чужих Землях.

— Я понимаю.

— Если вы понимаете это, — Артеус положил ладонь рядом со своим посохом. — то позвольте потрудиться объясниться, иначе какое бы имя секты, скрытой деревни, клана или гильдии вы бы не произнесли, мы будем вынуждены отреагировать на ваше появление весьма неприятным для вас способом и…

— Маг, клятый ты колдунишка, — смачно рыгнул гном. — ты у сраного дерьмокожего этих мудреных речей понабрался. Скажи, как есть — напихаем мы этому достопочтенному так, что он к праотцам весь фиолетовый явится.

Арнин выдохнул.

— Я действительно не местный — вы правы и заранее прошу у вас прощения за ложь, просто есть некоторые обстоятельства, из-за которых я не могу открыть вам всей правды, — незнакомец от чего-то посмотрел прямо в глаза Лэтэи, что сильно не понравилось Артеусу и вовсе не из-за ревности.

— Тогда наш с вами разговор закончен, — сказа он прямо и сухо.

— Постойте, — чуть громче проговорил Арнин, после чего посмотрел на таверну, словно хотел убедиться, что их никто не увидит, а затем снял перчатки, закатал рукав и, отодвинув кольчугу, положил руку на стол. — Я не местный лишь в том смысле, который вы вкладываете в это слово. И еще — я не принадлежу семьями или кланам Чужих Земель. Только одной — по-настоящему местной.

— В горах нет никаких организаций, — икнул гном. — что ты за срань такую нам лепе…

Он не договорил, а Лэтэя едва было не схватила стоявшее рядом копье. Рука Арнина постепенно меняла свой внешний вид, пока не приняла облик чего-то среднего между волчьей лапой и человеческой рукой.

— Меня зовут Арнин, сын Гарк’Алера, — тон незнакомца теперь больше походил на рычание, а его вертикальный зрачки не сходили с Лэтэи. — И мне надо поговорить с Хаджаром.

Артеус перевел взгляд с когтистой лапы на шею жены, где до сих пор тянулись белесые полоски шрамов, оставленных детьми Феденрира.

Проклятье…

Глава 1733

Глава 1733

На каменистой вершине одного из пиков стоял человек, который, казалось, бросил вызов самому времени. Его тело было худощавым, мускулистым, но лишенным излишеств в массе, каждое сухожилие и мышечное волокно выточено далеко не ласковыми и нежными объятьями дикой природы. Это был человек побеждавший во множестве битв не только с разумными, но и немыслимыми явлениями и стихиями, а все его тело обратилось в свидетельство о жизни, полной борьбы за выживание.

Его лицо обрамляла густая, черная борода, которая, казалось, черпала свой цвет из самых глубоких теней. Пряди длинных, седых волос, струились по его спине, словно поцелованные ветром свистевшим в скалах, как если бы сам шторм, уже зарождавшийся в дальних уголках гор, стремился признать этого человека как одного из своих собратьев.

Его кожа живым гобеленом запечатлела на себе бесчисленное множество битв, оставивших глубокие и уродливые шрамы — каждый из них отметина, не дающая забывать о железной воли, которая вела его сквозь все невзгоды. Эти шрамы уже давно стали его броней, щитом, выкованным из огня испытаний, осязаемым напоминанием о силе, что он собственными руками вытащил из горнила непрекращающейся войны.

Он стоял на вершине горы с мечом