Отлично. Она на дороге в никуда. Лейтмотив ее жизни.

— Я ищу Лаки-Харбор-Резорт.

Белесые брови незнакомки взметнулись вверх, практически исчезнув под челкой.

— О, наконец-то! — Она улыбнулась, и в уголках глаз распустились лучики морщинок. Затем радостно всплеснула руками. — Так ты которая, милая? Дикарка, Стальная Магнолия или Мышка?

Мэдди вытаращила глаза от удивления:

— Э…

— О, ваша мать обожала рассказывать о своих девочках! Всегда говорила, что сбежала от вас для вашего же блага, но, мол, однажды вы все втроем тут соберетесь и будете управлять отелем, как настоящая семья.

— Вы хотите сказать, вчетвером?

— А вот и нет. Ваша мать откуда-то всегда знала, что вы останетесь здесь без нее. — Незнакомка затянулась сигаретой и зашлась сухим надсадным кашлем. — Она хотела для начала отремонтировать отель, но не успела. Подхватила воспаление легких и умерла. — Улыбка незнакомки слегка увяла. — Наверное, Богу не терпелось с ней пообщаться. Еще бы, это такое удовольствие.

Незнакомка склонила голову к плечу и принялась с любопытством разглядывать Мэдди, которая, смутившись, еще раз стряхнула с одежды несуществующие крошки.

Женщина улыбнулась:

— А ведь ты — Мышка.

Черт! Мэдди тяжко вздохнула, пытаясь убедить себя, что на правду обижаться глупо.

— Да.

— Значит, это ты та расторопная девчушка, которая управляет грандиозной кинокомпанией в Лос-Анджелесе?

— Э… — Мэдди отчаянно замотала головой. — Я была просто ассистентом. — Ну да, ассистентом. Которому порой приходилось покупать своему боссу нижнее белье и искать его девкам подарки. Ну и иногда действительно выпускать фильмы и телешоу.

— Твоя мамочка предупреждала, что ты так и скажешь. Ей лучше знать. Мол, корпоративная этика и все такое. Она говорила, что ты работаешь на износ.

Мэдди и впрямь работала на износ. И, черт возьми, она тоже где-то как-то управляла компанией, гори она синим пламенем!

— Откуда вы все это знаете?

— Я Люсиль. — На Мэдди это откровение не произвело никакого впечатления, и ее собеседница зашлась кудахтающим смехом. — Вообще-то я работаю на вас. Ну, в отеле. Всякий раз, когда приезжают гости, я прихожу и делаю уборку.

— В одиночку?

— Ну, работа есть работа, верно? Ой! Погоди минутку, я же должна кое-что тебе показать!

— Честно говоря, я немного спешу…

Но Люсиль уже скрылась за дверью галереи, а через две минуты вернулась с резной деревянной шкатулочкой, на которой было написано «Рецепты». В таких обычно хранят карточки.

— Это для вас, девочки.

Мэдди не умела готовить, но не взять подарок было бы невежливо.

— Фиби любила готовить?

— Черт, нет, конечно, — хихикнула Люсиль, — У нее и вода могла пригореть.

Мэдди озадаченно пробормотала «спасибо» и взяла коробочку.

— Теперь езжай по этой дороге все время прямо, примерно с милю, до просвета. Ты его не пропустишь. Зови меня, если что понадобится. Убраться, принести что-нибудь. Избавиться от пауков.

Последние слова привлекли внимание Мэдди:

— Пауки?

— Ваша мать не жаловала пауков.

Ага, у них с мамой все же есть что-то общее.

— Их много?

— Все зависит от того, сколько для тебя много.

О Боже! Больше одного — уже нашествие. Мэдди принужденно улыбнулась — по сути, просто механически растянула губы, еще раз поблагодарила Люсиль и по грязной дорожке вернулась к машине.

— Мышка, — вздохнула она.

Ну ничего, это скоро изменится.

Не воспринимайте жизнь слишком серьезно. Все равно никому из нас не удастся избежать смерти.

Фиби Трегер

Люсиль оказалась права. Проехав ровно милю, она очутилась у просвета. Тихий океан — черная, глубокая, неспокойная пучина, покрытая белыми барашками, — простирался, насколько хватало глаз. Он словно сливался с низким стальным небом, обрамленным скалами, и от этого зрелища захватывало дух.

Мэдди нашла отель и убедилась, что Люсиль была права — вид его не внушал особых надежд.

Если честно, он попросту казался мертвым.

Совершенно очевидно, что заведение знавало лучшие времена. На ступеньках парадного крыльца сидела женщина. Рядом стоял скутер «веспа». Заметив Мэдди, женщина встала. На ней были прелестные обтягивающие брючки военного покроя, удобная ярко-красная толстовка и высокие ботинки. Ее блестящие темно-рыжие волосы разметались по спине в живописном беспорядке. Чтобы соорудить нечто подобное из непослушных кудряшек Мэдди, потребовались бы усилия всего персонала салона красоты.

Хлоя, двадцатичетырехлетняя Дикарка.

Мэдди постаралась привести в порядок свои русые волосы, которые, казалось, жили собственной жизнью, но это была пустая трата времени. И без того денек не из лучших. Прежде чем она успела хоть что-то сказать, рядом с ее машиной остановилось такси, из которого вышла высокая худая красотка. Ее короткие черные волосы были уложены в парикмахерской и выглядели невероятно сексуально. Элегантный деловой костюм подчеркивал подтянутую фигурку и добавлял холода ее улыбке.

Тара, Стальная Магнолия.

Пока таксист выгружал багаж на крыльцо, сестры разглядывали друг друга — пять лет разлуки немалый срок. Последний раз они виделись, когда Тара и Мэдди приехали в Монтану, чтобы внести залог и вытащить Хлою из тюрьмы, куда та попала за незаконный прыжок с моста на тросе. Хлоя поблагодарила их и пообещала вернуть деньги, после чего сестры разъехались каждая в свою сторону.

Так в общем-то они и жили — в своем мире. У них были разные отцы и очень разные характеры, и единственное, что их объединяло, — их милая, сумасбродная, одержимая страстью к путешествиям мамочка-хиппи.

— Ну, — сказала Мэдди, с неловкой улыбкой нарушая затянувшееся молчание, — как дела?

— Расскажу, когда мы покончим с этим геморроем, — пробормотала Тара и воззрилась на младшую сестренку.

Хлоя возмущенно всплеснула руками:

— Эй, я не имею к этому никакого отношения!

— В кои веки раз. — Тара говорила с едва уловимым южным акцентом, который упорно отказывалась признавать за собой. А все спасибо детству, которое прошло на ранчо в Техасе у родителей отца.

Хлоя закатила глаза и вытащила из кармана свой неизменный ингалятор от астмы, без особого интереса оглядываясь по сторонам.

— Ну, так это и есть большой сюрприз?

— Видимо, да, — отозвалась Мэдди, рассматривая унылое заброшенное здание. — Не похоже, чтобы тут сейчас были постояльцы.