показала на пятно рукой и жутко засмеялась, оскалив в страшной усмешке острые зубы и грозя мне длинным белым пальцем.

Лодка мягко ударилась о берег. Я не мог дышать, не мог кричать. Плакал молча, вцепившись руками в майку, которую так любил носить Джу. Я был готов упасть на колени, чтобы молить её о пощаде, но что-то меня держало, не давая пошевелиться и даже зажмуриться.

Не Дези, нет, это чудовище, спрыгнуло на берег, но так и не смогло подойти ко мне. Мужчина в светлой рубашке с таким же, как у неё красным пятном на груди, уже выпрыгнул из лодки следом, обеими руками держа её за куртку. Я смотрел на его каштановые волосы, в которых мелькала седина, прекрасные синие глаза на бледном, полном муки лице и слышал родной голос:

– Беги, Эл, беги скорее, я держу её, братишка!

Меня словно отпустила невидимая рука, и, закричав дурным голосом, я побежал, спотыкаясь и падая, наверх к дому. Мчался, задыхаясь, а в ушах звенел, подгоняя, голос брата. На самом верху остановился, оглянувшись ― на озере расходился туман. И в помине не было ни лодки, ни чудовищ. Измученный и дрожащий, побрёл через сад к дому, а дальше наступила темнота…

Очнулся на своём диване. Солнце было уже высоко, заливая комнату своим теплом и светом. Кажется, я спал. Какое облегчение ― это был просто страшный сон, очередной кошмар из тех, что так часто мучили меня последнее время. Я облегчённо вздохнул, смеясь над своими страхами, но, увидев на полу брошенные грязные сапоги, замолчал.

Встав с дивана, осмотрел себя ― всё те же майка и штаны, слегка влажные, но может быть, вспотел во сне. Противно ныла коленка. Подтянув штанину, ужаснулся ― нога была сильно ободрана, кровь на коже уже запеклась. Как ни старался, так и не смог вспомнить, когда успел пораниться. Кое-как добрался до открытого окна ― солнце слепило глаза, поэтому прикрыв их рукой, выглянул вниз.

И сердце сжалось от увиденного: на клумбе отчётливо виднелись мои следы, их было много, словно я специально потоптался на влажной земле. Похолодев, попятился назад, задёрнув штору и тяжело дыша, подошёл к большому, висевшему на стене зеркалу. Долго стоял, не решаясь посмотреть в него. Почему? Потому что всё вспомнил и боялся увидеть в нём отражение человека, свершившего непоправимое…

В тот день Джу долго собирался на свидание с Дези, прихорашиваясь перед зеркалом. Это бесило ― он совсем не обращал на меня внимания, даже когда я специально ронял книги на пол или включал музыку на полную громкость. Уходя, улыбнувшись, он сказал:

– Пока, братишка!

И ушёл, забыв, что именно сегодня мы собирались пойти на поединки боевых роботов, устраиваемые известной электронной компанией. Это было хоть какое-то стоящее развлечение в нашем сонном царстве. Мы с ним столько говорили об этом, а теперь он просто забыл, и всё из-за неё.

Не помню даже, как я решился залезть в отцовский шкаф и взять, хорошо спрятанную от меня, во всяком случае, отец так думал, охотничью винтовку. Патроны лежали там же. Легко зарядив оружие, наспех оделся и пошёл вслед за братом. Это он научил меня стрелять, мы с ним постоянно ходили тренироваться в местный тир. Было так весело, я всегда побеждал, а он не обижался, говорил, что из меня выйдет самый меткий охотник.

– Вот сегодня и проверим, Джу, какой из меня вышел охотник. Она получит своё, за всё получит, ― мысленно повторял я, раззадоривая себя.

Осторожно спустился к озеру, не замечая сильных порывов холодного ветра, поднимавшего на воде небольшие волны. На них покачивалась лодка с голубыми полосами на борту, а в ней… Они сидели рядом и целовались, и Дези больше над ним не смеялась. Потом эти двое, обнявшись, шептались о чём-то, слишком тихо, чтобы можно было их расслышать. Это было уже слишком…

Я вышел к ним, громко крикнув:

– Эй, Дези! ― она вздрогнула от неожиданности, но увидев меня, встала, помахав рукой. Вскинув винтовку, прицелился. Пальцы дрожали, но это меня не остановило.

Джу быстро сообразил, что происходит ― вскочил, заслонив Дези собой и крикнув в отчаянии:

– Эл, не делай этого, опомнись, пожалуйста, всё будет хорошо, положи винтовку и поговорим…

Он не успел закончить фразу, потому что ветер подхватил пустую, валявшуюся на берегу пластиковую бутылку, и, закружив её, бросил прямо в меня. От неожиданности я спустил курок, а потом смотрел, как красное пятно расползалось на белой рубашке брата. Как он падал на дно лодки и его рука, взмахнула, словно прощаясь со мной.

Дези замерла, словно не могла поверить в произошедшее, испуганно переводя взгляд то на Джу, то на меня. В её глазах застыл ужас.

– Это из-за тебя, ты во всём виновата… Не я ― ты его убила! ― закричал, выстрелив в неё ещё, и ещё…

Хватило и одного раза. Брат был прав, из меня вышел бы меткий охотник. Наверное, да только вместо охотника я стал убийцей:

– Не ожидал такого, брат?

Я смотрел, как она падала на тело Джу, так и не успев ничего сказать или закричать.

Приблизился к лодке, глядя только на неё ― на Джу я не мог смотреть, так было страшно:

– Ну, что, Дези, тебе больше не смешно, правда? ― прохрипел, сорвав голос. А дальше случилось что-то непонятное: мне вдруг стало всё равно. Совсем. И как-то очень холодно внутри… Я положил винтовку на берег, сел и снял сапоги. Закатав джинсы, вошёл в озеро, предварительно отвязав лодку от причала.

В тот момент я даже не чувствовал холода апрельской воды ― спокойно толкал лодку вперёд, стараясь, не смотреть внутрь, до тех пор, пока течение, подхватив её, понесло к омуту. На середине озера время от времени образовывалась воронка, затягивавшая в себя всё, что попадало в её ненасытную пасть.

Вернулся на берег, чувствуя себя как во сне, обулся, взял оружие и, не оборачиваясь, побрёл наверх. Только там остановился, чтобы посмотреть, как лодку медленно закружил водоворот, и, отвернувшись, пошёл домой. Аккуратно разобрав, протёр винтовку, убрал её в отцовский шкаф, разделся и лёг в кровать. Меня знобило, ноги горели огнём. Я заснул, а проснулся уже через несколько дней в больнице, куда меня отвёз отец.

Он зашёл в комнату вечером, после работы и нашёл сына, мечущимся в бреду. Почти месяц моя жизнь висела на волоске, я перенёс тяжелейшее воспаление лёгких, врачи говорили ― чудо, что выжил. Видно кто-то на небесах присматривал за мной ― догадываюсь, кто