– Теперь надо немного выждать и не спеша отъехать, – помня инструктаж Сэма, прошептала Ирина. – Иначе обратят внимание…

– Ты где была? – тяжело сопя, положил ей на плечо руку Мартын.

– Там уже нет, – брезгливо поморщилась она. – Носик пудрила.

– Ага, – хохотнул Капа. – Герычем!

– Мальчики, мне пора. – Ирина посмотрела на часы.

– Тебя довезти? – Мартын упер руки в диван и подался вперед.

– Я с обдолбанными не езжу, – она толкнула его кончиками пальцев в щеку.

– С каких это пор? – прокричал ей вслед Мартын.

Но Ирочка уже не ответила. Зачем? Страница перевернута. Больше он ее не увидит.

Уже светало, когда, свернув с шоссе и проехав через лес, она остановила машину перед воротами. Направив на столб с едва заметно мигающим светодиодом небольшой пульт, надавила на кнопку. Раздался щелчок, створки отъехали в стороны. Ира включила передачу, и машина плавно вкатилась во двор, посреди которого, в окружении сосен, стоял двухэтажный коттедж. Его арендовала для своих сотрудников американская компания, в которой Сэм числился каким-то клерком. Ира понимала, что это лишь прикрытие его основной деятельности.

Она открыла дверь своим ключом и вошла в дом. На ней уже не было легкомысленного одеяния. Она успела съездить на свою квартиру и переодеться. Убранные под шляпку волосы, длинный плащ и воздушный шарф вокруг шеи изменили ее до неузнаваемости. Одежду, в которой Ирочка была в ночном клубе, она выбросит. Пусть вместе с ней уйдет и страх воспоминаний об этом дне.

По лестнице, ведущей на второй этаж, кто-то медленно спускался, и Ира навалилась на стену плечом:

– Сэм?

– Кто может ждать тебя в этих стенах, кроме меня?

– Оперативные сотрудники ФСБ, – пошутила она. – Полиция.

– Все шутишь?

– Почему не включаешь свет? – Ира сняла с плеча сумочку.

– Так легче думается.

Ира щелкнула выключателем.

На Сэме была футболка и спортивные штаны. В этой одежде он выглядел убого. Впалая грудь, тонкие руки, покрытые черными волосками… Ни за что не скажешь, что разведчик. А может, и не разведчик вовсе? Он не рассказывал, она не спрашивала. Была обязанность выполнять все, что говорит Сэм, она выполняла. Даже более… Иногда Ирочка начинала ощущать себя вещью, которой безраздельно пользуется этот человек. Или не человек, как и Сэм Кейро? А впрочем, какая разница? В ее положении выбирать не приходится. Ничего не поделаешь, на карту поставлено самое дорогое – ребенок. Сэм однозначно заявил, что в случае возникновения любых проблем он сможет с ними разобраться, нужно только время. А вот она уже никогда не увидит своего сына. Поэтому Ирочке приходилось даже имитировать, будто Сэм ей интересен. Это было не намного легче, чем все остальное, тем более что в постели он не блистал.

Сэм подошел и помог ей раздеться, участливо заглядывая в глаза.

– Все нормально?

– А у тебя?

– О чем ты? – нахмурил он лоб. – Сколько живу в вашей стране, так и не понимаю многих предложений, везде какой-то двойной смысл.

– Мы человека убили. – Она отпила из стакана вина. – Разве может быть нормально?

– Хочу тебя успокоить: не убили, – он положил ей на запястье руку. – Он выжил.

– Слава богу! – Ира прижала стакан к щеке, но тут же встрепенулась и испуганно посмотрела на Сэма: – Но его так далеко отбросило… Наверное, ни одной целой кости?

– Ты почти права, – кивнул он. – Парень в коме. У него сломаны кости таза, руки и нога, травмирован позвоночник. Я уж не говорю о повреждении мозга. Все идет строго по плану. В ближайшее время врачи будут рекомендовать конструктору лечить сына в Израиле, а стоимость лечения окажется космической.

– Ты уверен, что врачи посоветуют Тихоновым везти сына за границу? – недоверчиво спросила Ира.

– За что же им завтра заплатят? – спросил он и сам же ответил на этот вопрос. – Ты появишься в больнице под видом любимой девушки. Пустишь слезу и попросишь об этом врачей. Скажи, что отец твоего любимого работает в закрытом институте и будет использовать любые причины противиться этому. Он – патриот, но тебе важнее живой жених. Правильно?

– Но как? – растерялась она. – До сих пор я считала, что больше не увижу его. Тем более наверняка проверили, с кем он говорил по телефону…

– Брось, – отмахнулся Сэм. – Звонок был сделан с другой трубки. К тому же, даже если он придет в себя, наверняка не будет помнить того дня.

– Послушай, Сэм… – Ира, не мигая, уставилась ему в глаза. – А что ты будешь делать, если вдруг он умрет?

– Еще лучше. – Сэм взял бутылку, снял с никелированного крючка стакан. – Если такое случится, я знаю, как действовать. Поверь, это мой хлеб.

– Но как ты тогда вынудишь Тихонова уехать из страны? – удивилась Ирина.

– Смерть сына обозлит его. Ты только представь себя на его месте…

– Не дай бог, – она постучала по стойке костяшками пальцев.

– Он знает убийцу и уверен, что это сделал Мартынов, а полиция будет вынуждена утверждать, что не он, – не обращая внимания на ее реакцию, увлеченно продолжал Сэм. – Самолюбие человека, внесшего огромный вклад в развитие оборонных систем, будет сильно затронуто. Он просто обязан возненавидеть свою страну.

– Сколько будет получать Тихонов, если согласится на твои условия? – спросила Ирина.

– Он ни в чем не будет нуждаться. – Сэм обошел стойку и положил ладонь на Ирино бедро. – Америка бережно относится к таким людям. Он гений.

Рука поползла выше.

– Не сейчас. – Она взяла его за запястье и отстранилась. – Нет настроения.

– Понимаю, – кивнул он. – Скоро это пройдет.

Дрон выглянул на дорогу. Чисто. Держа автомат направленным в гору, он перебежал на другую сторону, опустился на одно колено и поднял вверх сжатый кулак. Из зарослей поднялся Гайрбек Куциев и устремился следом. За ним – Гайнулин. Все происходило без единого звука. Как в немом кино.

Дрон надвинул нуристанку на лоб:

– Ну что, господа моджахеды, с богом?

Они стали быстро подниматься вверх по склону.

Со стороны могло показаться, что идут трое боевиков. Спецназовцы давно забыли про бритвы. Вместо привычного «вала» у Дрона был «АКМ». Голову Гайрбека, которого называли Габбро, украшала повязка с арабской вязью. Он был в самодельном разгрузочном жилете, надетом на кожаную безрукавку. Среди троих спецназовцев Габбро – единственный чеченец. Ринат Гайнулин, доктор группы, с позывным и кличкой «Москит», раздобыл для такого случая кепку с длинным козырьком и натовскую униформу. Вот с кроссовками – явный перебор, из-за молодой травы, покрывавшей склоны, они сильно скользили. Ничего не поделаешь, есть вероятность напороться на настоящих боевиков. Но больше спецназовцев волновало, чтобы свои не догадались, кто их обстрелял. Будут большие проблемы, если ответным огнем ранят, или того хуже, убьют кого-то. Цель «маскарада», как назвал эту операцию командир группы подполковник Филиппов, – убедительно сыграть роль боевиков, которые устранили находившихся в плену у русских полевого командира Салауддина Алиханова и его помощника Мухмата. Место выбрали не случайно. Они знали, что для следственных действий начавших давать показания бандитов привезут сюда. Рядом с блиндажом, в котором месяц назад пряталась банда, был устроен хитроумный тайник с взрывчаткой и тремя гранатометами. У него и было решено организовать ликвидацию ставших опасными свидетелями «братьев по оружию». Вся сложность заключалась в том, что, кроме офицеров спецназа, об этом никто не знал, поэтому на огонь наверняка ответят все, кто будет принимать участие в следственном эксперименте. А это – работники военной прокуратуры, комендантский взвод, сотрудники ФСБ и милиции…