кто с нашей планеты,

Оставил на них свой след.

Светлые стёкла окон

Забрызганы белой краской,

Шаткая дверь на балкон,

Пропитанный зимней сказкой…

Сквозь щели в рассохшихся рамах

Улица входит в квартиру,

Ей нравится в этих храмах

Серых дней избегать рутину.

Пустота заполняет пространство…

Здесь из мебели — только стены

И мусора целое царство,

Проводов электрических вены,

Раскладушка, едва живая,

Старый чайник — её ровесник,

Книжная полка пустая

И гитара, чтобы петь песни.

Вдыхая, я чувствую запах

Давно уж забытых дней,

Что прошли на кошачьих лапах

И скрылись среди теней.

Я слышу далёкое эхо

Давно неживых голосов,

Твоего беззаботного смеха

И тиканья страшных часов.

А сейчас — только ветер стонет,

Капает в ванной кран,

И собака соседская воет,

Будто попала в капкан.

Как же быстро всё изменилось…

Изменились и мы с тобой…

Счастье в тоске утопилось,

Надежды ушли на покой…

В горле — отчаянья ком.

В голове — мигрень из медуз.

В ушах стучит метроном.

Во рту — кисловатый вкус.

Мы, тихо с ума сходя,

Прижавшись друг к другу сидим.

И, уже потеряв себя,

В бесконечность глухую летим…

Смотри на меня свысока

Смотри на меня свысока,

Опустив опахала ресниц.

У тебя в глазах облака,

Мой героиновый принц.

Спутанных светлых волос

Пряди спадают на плечи.

Подобны запаху роз

Твои сладострастные речи.

Я гораздо тебя сильней.

Ты мерзкий, коварный, подлый.

Ты трус по натуре своей.

Ещё — ты актер бесподобный.

Не надо губы кривить,

Не надо кривить душой.

Я знаю, ты можешь убить,

Опыт в убийстве большой.

За сладкой улыбкой твоей

Скрывается волчий оскал.

Хотя, по природе своей,

Ты, скорее всего, шакал.

Беда на помине легка,

Сбежишь, поджимая хвост.

Смотри на меня свысока,

Тебе позволяет рост.

Осужденья не можешь терпеть.

И стоит сказать тебе слово,

Как пощёчина, словно плеть,

Лицо обжигает мне снова.

Как низко ты можешь пасть!

Но смотришь, как раньше, надменно.

Чтобы почувствовал власть,

Пред тобой приклоняю колено.

Смотри на меня свысока,

Опустив опахала ресниц.

У тебя в глазах облака,

Мой героиновый принц.

Разговор в палате

Не смотри, как я умираю.

В конце концов, это неприлично.

Не смотри, как кровью харкаю

Я на белый халат больничный.

Знаю, ты говорила.

Знаю, ты запрещала.

Но неужто сама забыла,

Как мне кровью рубашку марала?

Нет! Не зови медсестру!

И врача не надо тревожить!

Я всё равно умру.

Мне никто и ничто не поможет.

Просто уйди, я прошу!

Твои слёзы — мне соль на раны.

Если встать смогу — задушу!

Ты навязчивей марихуаны!

Вспоминать обо мне не смей…

Что за настрой плаксивый?

Ты же меня сильней,

Я же «шакал трусливый»…

Ладно, не извиняйся…

Я сам во всём виноват.

Теперь уже, как ни пытайся,

Ничего не вернуть назад…

Хорошо, давай обниму.

Хватит устраивать сырость.

И куда же, я не пойму,

Делась твоя брезгливость?

Всё. А теперь уходи.

Хватит тревожить мне душу…

У тебя ещё всё впереди,

А я только всё разрушу…

Прости, не хотел обидеть…

Я рад, что ты время нашла…

Я рад был тебя увидеть…

Спасибо тебе, что зашла…

Прощание

Палата. Халат. Больница.

Плакать. Сгорать. Лечиться.

Глаза, разговоры, слёзы…

Вечер. Смятение. Грёзы.

Осколки, мечты. Пустота…

Надежды. Пожар. Дотла…

Кошмар, пробуждение, вскрик!

Таблетки. Затишье на миг…

Простынь, подушка, рассвет…

Жар, одиночество, бред…

Коридор, ступеньки… Сбежал!

Холод. Дыхание, пар…

Улица, звёзды, двор…

Знакомо. Рисунки, забор…

Подъезд, тараканы. Пустой…

Заначка за доской гнилой.

Этаж, квартира. Не ждут…

Сырость. Зависимость, жгут…

Зеленые вены, шприц…

Прощай, мой прекрасный принц.

Я ненавижу весну

Я ненавижу весну.

Грязный, размокший снег.

Весенние люди снуют

Похожие на калек.

Ненавижу крикливых птиц,

Ненавижу сосульки с крыш.

В уголках пожелтевших страниц

Одно только слово: «Спишь?»

Я, к сожаленью, не сплю

Мучим кошмарами вновь.

Снова таблетки пью,

Снова не верю в любовь.

И свою долговязую тень

На меня бросает весна,

Оттого обнимает мигрень,

И апатия лезет в глаза.

Весна убивает во сне

Подло и так безнадёжно…

Я почти что на самом дне.

Выжить почти невозможно.

Я ненавижу весну.

Не сбежать от неё никуда.

Однажды весной я усну

И не проснусь никогда.

Леди

У тебя синяки под глазами.

Ты как будто болеешь СПИДом.

Заигрываешь с суицидом.

Пахнешь куревом и духами.

У тебя измазаны губы

Фиолетовой тёмной помадой,

И веют манящей прохладой

Шрамы от старой простуды.

У тебя обветрены руки

С покрасненьем шершавой кожи,

Постоянно мелькают в дрожи,

Выдавая душевные муки.

Твои волосы залиты лаком,

Небрежно короткая стрижка:

Смолянисто-чёрная вспышка,

Оттенённая красным маком.

У тебя костлявые плечи

И осанка прекрасной леди.

Глаза цвета ржавой меди –

Словно потухшие свечи.

У тебя, как брелок, моё сердце

Висит на ключах бесполезно.

Ты — меня поглотившая бездна,

От тебя никуда не деться…

Сестра

Мы сидели с утра на кухне,

Ничего не хотелось делать,

Все лампочки тихо потухли

И не работал телек.

Уроки давно начались,

Но в школу идти не хотелось.

В подъезде елозил лифт,

По комнате время вертелось.

На столе — немытые кружки

С тёмными кольцами чая.

Мы сидели тихо, как мышки,

И молча по лету скучали.

Просторно, беззвучно и мутно –

Этот мир лишь для нас двоих.

Мы сидели на кухне утром –

Девочка Клякса и девочка Штрих.

Светлело холодное небо

Над безразмерными крышами,

Жужжали машины нелепо,

Но этого мы не слышали.

Нас немного клонило в сон,

Мы немного клевали носами.

А город через балкон

Незаметно следил за нами.

Холодильник тихонько гудел,

Незаметно часы спешили,

Кран унылую песню пел.

Мы на кухне с утра сидели.

Поплачь

Поплачь, малыш,

Поплачь,

ты это заслужила.

Поплачь

обо всём, что помнишь,

обо всём, что уже забыла.

Поплачь

о тёплых деньках,

они уже не вернутся.

Поплачь

о спящих, которым

не суждено проснуться.

Поплачь

о летящей мимо

короткой, бессмысленной жизни.

Поплачь

обо всех чужих,

что когда-то были ближними…

В голове

Я пишу стихи на руках

В дальнем