Как неприятно все повернулось… Она с таким нетерпением ждала этих выходных, она так хотела остаться с Майклом наедине… Само присутствие господина Сазерленда в доме превратит эти несколько дней в кошмар!

Оказалось, что их места были напротив друг друга. Вот не повезло! С другой стороны, если бы он сидел с ней рядом, было бы еще хуже. Она хотела только одного — чтобы он сейчас же испарился из этой комнаты.

Макси исподтишка взглянула на Сазерленда. Он не сильно изменился с тех пор, как она видела его в последний раз. Год назад это было. Да, год назад. Вокруг его глаз и губ появилось несколько морщинок, а на висках проглядывала первая седина. К сожалению, это его нисколько не портило. Наоборот, даже придавало еще больше привлекательности.

— Макси, вам не нравится копченый лосось? Вы совсем ничего не едите.

Она чуть не поперхнулась от его слов. Краска залила ее щеки. Ей было неприятно внимание, которое он привлек к ней, сделав это, конечно же, намеренно. Чтобы понять это, было достаточно одного взгляда на саркастическое выражение его лица. Итак, он намерен повеселиться за ее счет?

Как же иначе? Сколько Макси себя помнила, она то и дело становилась объектом его изощренного юмора. С самого детства.

Она ответила ему с приторной улыбкой:

— Что вы, мистер Сазерленд, что может быть лучше копченой лососины?

И она несколько раз демонстративно ковырнула вилкой в своей тарелке.

— Зовите меня Ол, как и все остальные, — довольно сухо бросил он.

— Ол, у вас такое необычное имя, — кокетливо заметила Клементина.

— Да, — тут же подхватила Макси, намереваясь теперь поставить его на место. — Это, должно быть, уменьшительное от какого-то более длинного имени?

Сазерленд нахмурился, но при всем своем желании не смог оставить ее вопрос без ответа, так как все посмотрели на него.

— Олхеломес, — вполголоса проговорил он.

— Как, как? — с деланным удивлением переспросила Макси, игнорируя его предостерегающий взгляд. — Ну и имечко! Немудрено, что вы предпочитаете, чтобы все звали вас Олом.

— Макси, твои замечания не очень вежливы по отношению к нашему гостю, — поспешила выразить свое порицание Клементина.

— Что поделаешь… Может быть, Макси и права, но я не сам выбирал себе имя, к сожалению.

— Я вовсе не хотела быть грубой, мистер Сазерленд, простите меня, — театрально захлопала ресницами Макси. — Просто удивительно, какие только имена не придумывают родители. Ужас! Совершенно не думают о том, каково придется их детям.

— Полностью с вами согласен, — неожиданно согласился Ол. — Возьмем, например, ваше имя. Макси… Это что-то из мира моды? Макси… Мини…

— Меня назвали в честь дедушки, — сердито ответила Макси.

Ол Сазерленд удивленно поднял темные брови.

— Вашего дедушку зовут Макси?

— Вовсе нет. Моего дедушку зовут Максимилиан! А мое полное имя Максимилиана, — заявила Макси, сердито посмотрев на Рикки, которая заливалась смехом.

С чего бы ей так веселиться? Ведь этот тип не сказал ничего забавного!

— Ты сама напросилась, дорогая, — мягко сказал Майкл, накрывая ее руку своей.

Ол посмотрел на их сплетенные руки, и по его лицу пробежала тень.

— Камень в вашем кольце напоминает цвет ваших глаз, — неожиданно сказал он.

Он почти дословно повторил слова Майкла, когда тот выбирал ей кольцо в ювелирном салоне, но в словах Ола Сазерленда Макси отчего-то почудились то ли угроза, то ли упрек.

— Когда же свадьба? — Ол перевел взгляд на лицо Макси, но по его собственному непроницаемому лицу невозможно было решить, о чем же он думает в данный момент.

Сейчас свадьба почему-то показалась Макси чем-то очень далеким и мало реальным.

— На следующую Пасху.

Сазерленд криво улыбнулся и протянул:

— Еще так не скоро…

Что бы это могло значить? Макси пристально на него посмотрела. Сердце у нее сжалось. Не затевает ли он что-то? Она слишком давно его знает, чтобы его деланно безразличный тон мог ее обмануть. Но, к сожалению, по его лицу ничего не скажешь, как в него ни вглядывайся.

— Мы с Макси долго думали и решили, что этот праздник — самый подходящий день для такого романтического и значительного события, — ответил Майкл вместо нее, ободряюще пожимая ей руку. — А вы сами, Ол, женаты? — с интересом спросил он.

Макси с замиранием сердца ждала его ответа, не смея поднять глаз.

По лицу Ола промелькнула тень, но он тут же взял себя в руки и шутливо развел руками.

— Уже нет. Недавно я присоединился к армии свободных и счастливых разведенных мужчин. Об этом побеспокоилась моя жена. Именно она подала на развод.

— Бывают же глупые женщины, — безапелляционно заявила Рикки, чьи голубые глаза многозначительно и вызывающе смотрели на Ола.

— Я бы так не сказал, — возразил Ол Сазерленд, беря бокал с белым вином. — У нее был повод для развода — она слишком хорошо понимала меня! — И сам засмеялся своей шутке.

Клементина в растерянности смотрела на него, не в состоянии понять, что он имеет в виду, явно недовольная тем, какой оборот принял разговор за столом.

— Вы, наверное, оговорились? Вы хотели сказать, что ваша жена не понимала вас? — пролепетала она.

Макси стало на одну секунду жаль ее. Беседа с хитроумным Олом не всегда была доступна пониманию обычного человека. И она была полностью согласна с будущей свекровью в том, что обсуждение развода Ола вовсе не является интересной темой для застольной беседы.

— Да нет, Клементина, я имел в виду именно то, что сказал, — таинственно изрек Ол и, к удивлению окружающих, не стал больше ничего объяснять.

— Как интересно! — Рука Рикки с длинными ярко накрашенными ногтями играла бокалом. Девушка игриво подмигнула своему соседу и сказала томно: — Ты, наверное, очень плохо себя вел?

— Думаю, моя жена именно так и считала, иначе она не развелась бы со мной.

— Возьмите еще немного лососины, Ол. Я слышала, что вы недавно вернулись из Бразилии. Это правда? Расскажите нам о вашей поездке, это ведь так интересно!

Этим Клементина давала всем понять, что разговор на злополучную тему закончен. И Макси впервые была полностью солидарна с миссис Слейтер. Ведь если бы Ол Сазерленд произнес еще хоть одно слово о своей бывшей жене, то Макси была бы вынуждена выйти из-за стола, вызвав всеобщее недоумение и пересуды.

Потому что этой женой всего шесть месяцев назад была именно она, Макси.

— Что-то ты сегодня чересчур тихая, дорогая. Как ты себя чувствуешь? — с нежной заботой в голосе спросил Майкл, внимательно всматриваясь в нее, когда после обеда они вернулись в небольшую комнату для отдыха, чтобы выпить кофе с рюмочкой ликера.