Но маленькая Екатерина постепенно понимает истинную причину этих ночных маскарадов. Страх гвардии — память о ночной револю­ции скрывает это длящееся до рассвета дворцовое веселье.

И история захватившей власть Елизаветы становится искушающим примером для умненькой девочки. Уже в 15 лет, поняв ничтожность своего супруга, Екатерина начинает подкупать придворных подарка­ми — создает свою партию.

И учится, учится у императрицы ее беспощадности.

Елизавета умело шла к цели. И шла к ней до конца, как ее отец. Затеяв войну с самим Фридрихом Великим, императрица положила сотни тысяч солдат на поле боя.

Но в бесконечных неудачных битвах добилась главного — обескро­вила армию Фридриха. Нимфа уже приготовилась добить величайше­го полководца Европы, но... Опять все та же насмешница — смерть! — заберет Елизавету накануне великой победы.

При этом решавшая судьбы Европы, императрица оставалась малограмот­ной русской помещицей. Она была уверена, что в Англию можно проехать сухим путем. И, будучи безумно отважной, была до смешного... боязлива! Однажды в присутствии Екатерины императрица с привычным бешен­ством распекала своего министра. И, чтоб смягчить ее опасный гнев, по­явился шут с ежом. Увидев издали ежа, императрица побледнела. И с бе­зумным криком: «Это же мышь! Это — самая настоящая мышь!» — им­ператрица всея Руси, подхватив юбки, пустилась наутек! Громившая Ве­ликого Фридриха и своих вельмож, Елизавета до смерти боялась мышей!

Но, наблюдая эти нелепости в поведении императрицы, маленькая Екатерина помнила главное: Елизавета сумела захватить престол. Изу­чая потаенную историю России, умненькая девочка открывает глав­ный закон империи: неограниченное самодержавие в России, оказы­вается, ограничено. Ограничено волею гвардии. Так же, как в Древнем Риме, когда преторианские гвардейцы сажали на трон всесильных цезарей. Так что недаром русское царство гордо называло себя «Треть­им Римом».

Но несчастный муж Екатерины Петр этого не понял.

ТРЕТИЙ ПОХОД ГВАРДИИ НА ДВОРЕЦ — ГАЛАНТНЫЙ

Муж Екатерины, император Петр III (прадед нашего героя), вступил на престол после смерти тетки.

Петр и Екатерина были первыми из династии Романовых, кто въе­хал в только что отстроенный Зимний дворец. (Покойная императри­ца Елизавета приказала построить этот дворец итальянцу Растрелли, но пожить в нем так и не сумела.)

Новый Зимний дворец станет домом-символом царей из династии Романовых. Построенный на набережной вечно бунтовавшей реки Невы, он обра­щен парадными залами и главным фасадом к реке и Петропавловской крепости.

В этой крепости хоронили царей, в ее казематах сидели опаснейшие враги династии. Этот странный вид из царского дворца на тюрьму и родовое кладбище озадачивали впоследствии иностранных путешествен­ников. Впрочем, не только их. Племянник героя нашей книги, великий князь Александр Михайлович (которого впервые поселили в Зимнем дворце), вспоминал: «Мы приехали в Петербург в период обычных ту­манов, которым позавидовал бы Лондон.

— Ваша комната приятна тем, — объяснил нам наш воспитатель, — что, когда туман рассеется, вы увидите напротив, через Неву, Петро­павловскую крепость, в которой погрeбeны все русские государи.

Мне стало грустно ycтнo. Мало того, что предстояло жить в этой столице туманов, но еще недоставало этого соседства мертвецов!».

Для мужа Екатерины, императора Петра III, этот вид на тюрьму явился роковым предзнаменованием.

На портретах прадед Александра II, Петр III, изображен мощным во­ином в доспехах. На деле молитвенно обожавший армию император Петр III был слаб, тщедушен и... добр! Жалостливый император, всту­пив на престол, тотчас вернул из ссылки все жертвы прошлых перево­ротов — жертвы походов гвардии на дворец.

Был устроен великолепный бал для вернувшихся из сибирских ссы­лок. Все эти вчерашние временщики, великие интриганы, любовники прежних императриц, погубившие друг друга, теперь танцевали вмес­те в тысячеметровом мраморном Белом зале Зимнего дворца.

И один из возвращенных сказал новому императору: «Вы слишком добры, Ваше величество. Русские не понимают доброты, здесь надо править или кнутом, или топором, только тогда здесь все довольны».

И другой возвращенный сказал Петру III то же: «Ваше Величество, доброта Вас погубит!»

Но прадеда нашего героя погубила не доброта. Его погубило пренеб­режение к гвардии. Простодушный император жестоко заблуждался: он искренне верил в неограниченность русского самодержавия. И творил то, что хотел.

Он мечтал послужить тому, кто был его кумиром и кумиром всей про­свещенной Европы — Фридриху Великому. В то время, как русская армия приготовилась добить прусского короля, он повелел немедля заключить с ним мир.

И вскоре в гвардейских казармах поползли слухи: император решил покончить с русской гвардией, распустить ее и набрать новую гвардию на своей родине в Голштинии. Слухи, губительные для императора.

Кто распускал эти слухи, вычислить было нетрудно. В это время Петр III и его жена Екатерина стали врагами... И прадед, и прабабка нашего героя уже плели заговор друг против друга. Он готовился отправить ее в монастырь, а она его — на тот свет.

Но Екатерина оказалась куда способнее.

В Зимнем дворце она тайно принимала любовника — гвардейца Григо­рия Орлова. У ее любовника было четверо братьев, и все — удалые храб­рецы и любимцы гвардии. Через постель Екатерина присоединила к за­говору всю гвардию.

Маленькое тело прабабки Александра и великолепное тело красав­ца-гвардейца... Правда, чуть не подвела шутка ее яростной плоти — Екатерина забеременела. Петр узнал об этом через шпионов. И решил подстеречь роды — уличить жену в измене и заточить в монастырь... Но когда приблизились роды, Екатерина велела камердинеру поджечь его собственный дом. Ребячливый Петр обожал фейерверки и пожа­ры. И вместе со свитой тотчас укатил смотреть на любимое огненное зрелище... А в это время новорожденного, завернутого в бобровую шубу, уже вынесли из дворца. И когда Петр вернулся, истекавшая кровью железная маленькая женщина преспокойно встретила его... и даже угостила кофеем.

Наконец наступил день третьего (на этот раз — утреннего) переворо­та, устроенного гвардией.

Волею судьбы пришелся переворот на День ангела несчастного им­ператора.

Екатерина жила тогда во дворце в Петергофе, а двор и император были в другом загородном дворце — в Ораниенбауме. Днем Петр от­правился в Петергоф навестить супругу по случаю своего праздника. Но в Петергофе Екатерины не оказалось.

Ранним утром гвардеец Алексей Орлов, родной брат ее любовника Григория, примчал за Екатериной карету из Петербурга

Алексей Орлов — великан, ударом кулака убивавший быка, знаме­нитый дуэлянт и Дон-Жуан. Как сказал о нем современник: «Я не по­ручил бы ему ни жены, ни дочери, но я мог бы свершить с ним вели­кие дела».