только христиане. Я вспоминаю роман еврейского писателя Хаима Потока, где художник Ашер Лев ищет образы, которые могли бы передать боль современного иудаизма. И единственное, что он находит (к ужасу его общины) – это сцена распятия, которую он изображает новым, шокирующим образом. Я вспоминаю первый роман о Гарри Поттере, где в конце выясняется, что маленький Гарри был спасен благодаря самопожертвованию любящей матери. Примеры можно перечислять бесконечно.

Скептики могут продолжать говорить, что казнь Иисуса – лишь одно из тысяч распятий, осуществленных римлянами на Ближнем Востоке. Но по каким-то причинам, бо́льшим, чем просто культурные традиции, эта конкретная смерть все еще вызывает у нас мощный отклик. И как в Средние века многие люди связывали себя с этой историей через размышления об «орудиях Страстей» (биче, терновом венце, гвоздях и прочем), так сегодня разные ее человеческие элементы – крик петуха при отречении Петра, поцелуй, которым Иуда предает своего учителя, – известны каждому. Они кратко выражают то, как мы, люди, склонны совершать ужасные ошибки, и в то же время напоминают об этом в более широком и мощном смысловом контексте.

Если же мы обратимся к представлениям христиан, то увидим ту же картину, только она становится ярче – особенно удивительно то, что крест, крайне простой символ, каким-то образом не превращается в банальность. В вышедшем в 1986 году и завоевавшем много наград фильме Ролана Жоффе «Миссия» крест в разных видах является зрителю на протяжении всей истории. Фильм начинается со смерти одного из первых миссионеров-иезуитов в отдаленной части Южной Америки, где обитает племя гуарани. Индейцы привязывают его к деревянному кресту и отправляют по реке к водопадам Игуасу – эту сцену можно увидеть на афише. Фильм заканчивается кровавым убийством мирных вождей, несущих в процессии символы распятия: португальские колониальные войска, желающие обратить туземцев в рабство, а не проповедовать им Евангелие, приближаются к индейцам и открывают огонь. Смысл креста – особенно то, как он разительно отличается от использования власти в нашем мире, – стоит перед нашими глазами, подобно большому вопросительному знаку, на протяжении всего фильма.

Еще более четкую картину мы видим в классической христианской литературе. В знаменитом «Путешествии пилигрима» (1678) Джона Баньяна главный герой, Христианин, с трудом переставляет ноги, неся тяжелое бремя. Наконец он приходит в место, бесподобно описанное Баньяном:

Тут стоял Крест, а немного пониже его была гробница. И я видел во сне, что, как только Христианин подошел ко Кресту, бремя упало с его плеч и спины, покатилось ко входу в гробницу и скрылось там – более я его не видел.

И тогда Христианин возрадовался и возликовал и сказал в веселии сердца: «Его скорби дали мне покой, Его смерть даровала мне жизнь». И он стоял там в изумлении, недоумевая: как это один только лишь вид Креста избавил его от столь тяжелого бремени?[2]

Позвольте мне привести еще один пример из тысяч возможных, который показывает, что распятие Иисуса несет в себе силу, которую трудно объяснить какими-то рациональными причинами. Один католический архиепископ (я пытался выяснить, кто он такой, но безуспешно; эта история известна всем) рассказывал, как трое юных хулиганов решили посмеяться над священником, который принимал исповедь в местной церкви. Они по очереди становились на колени в исповедальне и «каялись» в разного рода ужасных грехах и преступлениях, чтобы увидеть, как на это отреагирует священник. Двое из них быстро убежали из церкви, но священник остановил третьего и, как бы веря его «исповеди», сказал, что наложит на него епитимью. Он велел юноше подойти к другому краю храма, где находилось распятие. Хулиган должен был поглядеть в глаза Иисуса, висящего на кресте, и трижды повторить такие слова: «Ты совершил все это ради меня, а я ради тебя не делаю даже этого», – и щелкнуть пальцам на слове «это». Насмешник сделал это один раз, затем второй. И потом понял, что не может сделать это в третий раз, – и начал рыдать. Он ушел из церкви другим человеком. «И я знаю эту историю потому, – говорил в завершение архиепископ, – что этим юношей был я сам».

Почему же смерть Иисуса обладает такой силой? Если смерть некоего человека в глухой римской провинции почти две тысячи лет назад несет в себе такую силу – то каков ее смысл? Что за революция началась в тот мрачный и кошмарный день?

Прежде чем искать ответы на эти вопросы, я хочу прояснить одну вещь. Крест обладает силой и в том случае, если вы не можете ответить на вопрос «Почему?». Подумайте об этом. Вам не надо знать теорию музыки или акустики, чтобы наслаждаться виртуозным соло на скрипке. Вам не обязательно изучать кулинарию, чтобы наслаждаться вкусной едой. Подобным образом, даже если у вас нет никакой теории, объясняющей силу креста, он может тронуть ваше сердце и изменить вас, может явить вам любовь и прощение, которые связаны со смертью Иисуса.

Многие пережившие это люди не могут объяснить силу креста, как и «Армия Иисуса» не пытается объяснять, почему или каким образом смерть Иисуса означает возможность получить прощение. Скорее эта присутствующая повсюду и преодолевающая культурные барьеры сила действует до всяких объяснений или независимо от них. Это нечто подобное красоте заката или влюбленности. Попытка анализировать или объяснять это кажется бессмысленной. Люди чувствуют, что эта история захватывает их, что рассказ о распятии странным образом убедителен, что маленький крестик хочется взять в руку, посмотреть на него, сосредоточить на нем мысли или, быть может, молитву. Те люди, которые занимаются так называемым «служением избавления» (сам я этим не занимаюсь), свидетельствуют о том же: крест странным образом помогает побеждать силы зла или не подпускать их близко. И миллионы людей узнали и продолжают узнавать, что простое прочтение рассказа о смерти Иисуса у Матфея, Марка, Луки или Иоанна может утешать и убеждать, порождать изумление, любовь и благодарность.

Подобным образом миллионы людей по всей земле день за днем и неделю за неделей участвуют в простой, но глубокой церемонии совместного вкушения хлеба и вина, которую установил сам Иисус менее чем за сутки до своей смерти. Вероятно, он хотел, чтобы такая трапеза помогала его последователям найти смысл этой смерти, которая действует в них, преображает их, дает им почувствовать его присутствие и любовь. Для всего этого вам не нужна стройная и логически выверенная теория. Вопрос «почему?» важен. Но мы задаем его, потому что уже увидели нечто в реальности.

Я открыл это для себя задолго до того, как узнал слова