он осмотрел мою голову; я не очень хорошо помню, что он сказал по этому поводу, так как в то время я мало о чем заботился и был неспособен понять, что мог сказать ваш Учитель!..»

После этого рассказа комиссар расспросил меня о деталях кражи, жертвами которой стали мой друг и я. Он пообещал мне сделать все возможное, чтобы найти вора, и я вернулся к себе. Мне особенно хотелось найти мои часы и вот почему: это были серебряные часы, которым было, по меньшей мере, лет пятьдесят, они принадлежали когда-то еще моему отцу, но они были тем более ценны, так как каждый час указывали действующее планетарное влияние. Я сам изготовил астрологический циферблат с помощью соответствующих вычислений, и достаточно было бросить на них взгляд, чтобы определить влияние планет. Поэтому я хотел найти свои часы. И они ко мне вернулись. Вором оказался бедный молодой человек. Я попытался с ним поговорить, чтобы тронуть его сердце, и даже попросил комиссара не поступать с ним жестоко, сказав ему, что этот юноша — жертва социальных условий, что он был беден и голоден. Мои аргументы показались ему не совсем убедительными, но возможно из-за своей симпатии ко мне, потому что я был учеником Учителя, он пообещал мне не наказывать его строго… Вернувшись домой, я сказал своему другу: «Видишь, невидимая полиция хорошо выполнила свою работу: она выяснила, что эти вещи принадлежат нам, и эта кража — ошибка». Он бросился ко мне на шею от радости. Надо сказать, что именно он и потерял больше всего вещей.

Несколько лет спустя я встретил замечательного писателя, сказавшего мне: «Расскажите мне о вашем Учителе. Я знал его, он, должно быть, очень стар теперь, расскажите мне, что он делает. Когда я был в лицее, мы с моим товарищем зашли к нему, потому что слышали, что он великий френолог, а нам хотелось узнать наше будущее. Он посмотрел на нас улыбаясь и сказал мне: «У вас очень хрупкое здоровье, но вы станете великим писателем». Я был очень удивлен, потому что в то время хотел стать коммерсантом и у меня не было ни малейшего желания писать. Моему же товарищу, который, напротив, желал стать писателем, он сказал, что позже он займется коммерцией, что, очевидно, его немного раздосадовало. Все предсказания, которые он нам сделал, сбылись. Кланяйтесь от меня вашему Учителю, я его очень уважаю».

И это правда, что Учитель был уникальным френологом. В течение многих лет, прежде чем посвятить себя роли наставника, он исколесил города и поселки Болгарии, чтобы изучить и измерить черепа разных людей. Он проводил френологические исследования даже на духовенстве! Он обладал также способностью разгадывать людей, видеть степень их развития, вплоть до того, куда они ходили и кем станут. Да, это был дар, и часто Учитель доказывал мне это. Но одновременно он был большим наблюдателем. Я тут же подметил эту привычку наблюдать за окружающими людьми и, в частности, за своими учениками, конечно. Но делал он это очень скрытно, не желая смущать их пристальным взглядом. Если вы перехватывали его взгляд, он быстро отводил его, как будто интересовался чем-то другим, но если он полагал, что вы не замечаете, как он за вами наблюдает, то вы чувствовали его взгляд, проникающий в вас очень глубоко.

Когда я, навестив Учителя, уходил, и он сопровождал меня до двери, я оборачивался, чтобы попрощаться с ним еще раз: он стоял там, смотрел на меня, и я чувствовал по его глазам, что он еще изучает меня. Он смотрел, как я иду: может быть, он хотел понять эффект воздействия нашего разговора, его слов на меня, потому что походка человека всегда очень характеризует его внутреннее состояние.

Когда я понял какое значение Учитель придает наблюдению за людьми, я тоже начал за ними наблюдать. Многие считают, что узнать людей можно, если задавать им вопросы и слушать, что они говорят. Это отчасти верно, конечно, но что еще более верно, так это то, что слова часто служат для того, чтобы скрыть, обмануть, показать себя перед другими выгодным образом. В действительности, малейшие детали жестов, мимика, поведение и вся физиономия в целом говорят больше, чем слово. Но поскольку большинство людей не умеют наблюдать, они ничего не замечают в других; поэтому-то они и знают их так плохо. Учитель же, Петр Дынов, был исключительным наблюдателем.

Но самым замечательным в Учителе была та духовная жизнь, которая исходила от него и делала его совершенно особенным существом и которая, как лучи света, проникала в нас. Ибо излучение существа, ведущего интенсивную духовную жизнь, — это живой мир, населенный очень чистыми сущностями, которые проникают и работают во всех тех, кто к нему приближаются.

Многие считают, что главное — это слово Учителя, мудрость, которую он передает, и что, если он ничего не говорит, то они ничему не учатся. Ну, так вот, это заблуждение: даже если он не говорит, излучение, исходящее от него, передает вам что-то от его света и его силы. Сознательно или бессознательно, вы впитываете эти тонкие частицы. Но, конечно, если вы сознательны, это вам облегчит вашу внутреннюю работу. Это то, что я понял рядом с Учителем. Главным было не Учение, которое он нам передавал своим словом, а интенсивные вибрации его духа, проникавшие в нас.

Именно так всякий истинный Учитель работает над своими учениками: недостаточно, чтобы он заставил их разделить его идеи, его убеждения — он проецирует на них квинтэссенции своей души и своего духа. Через несколько лет физическая материя ученика пронизана, наполнена квинтэссенциями своего Учителя, и именно так он становится постепенно таким, как Он. Учитель — это источник; Учитель— это озеро; Учитель — это дерево; Учитель — это плод; Учитель — это хлеб; Учитель — это солнце. Поэтому возле него ученик питается, утоляет жажду, очищается, освещается… Когда я понял это, это было для меня великим богатством. Конечно, я не понял этого сразу, я был слишком молод. Но несколько лет спустя, когда осуществилось то, что было присутствием Учителя, я приложил все усилия, чтобы стать более сознательным в те моменты, когда я был рядом с ним, а также воскресить в памяти некоторые опыты, бесценность которых в то время я н© понимал.

В Варне, на берегу моря был великолепный парк. Именно туда ходил я каждое утро на восход солнца. Часто я встречал там и Учителя, который тоже шел встречать восход солнца. Я приветствовал его, а он приветствовал меня,