хозяев жизни на дух не переносила, но у Богданы малиновые пиджаки, короткие стрижки и златые цепи на бычьих шеях отторжения не вызывали.

Давно бы попробовала замутить, как сейчас говорили, баунти с кем-то из деловых, да бабушка устроила настоящую психическую атаку. Впрямую не отговаривала, зато очень часто таскала на кладбище. Сама возилась внутри родной оградки, сажала цветы на маминой могилке, но Богдану помочь не просила – отправляла пройтись, воздухом подышать. Та шлялась по аллеям, разглядывала памятники, высчитывала, кто сколько прожил, читала эпитафии. У стариков – скучища, кресты деревянные. Но очень много появилось свежих могил из дорогого гранита-мрамора. Улыбались с них сплошь молодые лица. «Ты смотришь с камня и молчишь. И в смерть твою поверить невозможно…»

Некоторых она знала – городок у них небольшой. В основном парни, конечно. Но частенько вместе с подругами расстреливали.

Расплачиваться жизнью за мимолетное богатство обидно, тут бабуля права. Да и жениться новые русские не стремились – предпочитали гарем себе завести.

Вообще никаких перспектив в стране: работать негде, замуж не за кого. А государство продолжало прижимать, закручивать, и все чаще в разговорах кувшининцев звучало: «Надо отсюда сваливать». Границы открылись, паспорта выдают свободно, валюту можно купить.

Сын соседки, очкастый «ботаник» (бабушка все уши пропела), английский выучил и в Америке пристроился, вожатым в скаутском лагере. Другие знакомые отыскали дальних-предальних немецких родственников и отправились воссоединяться с семьей. А соседка наездами в Турцию гоняла. Привозила оттуда товар, потом торговала на рынке. Богдана попробовала подлизаться: «Не нужна ли помощница?» Но та отбрила:

– Вложишь деньги в дело – поехали вместе. Все ходы-выходы покажу.

– А сколько надо?

– Триста долларов.

Сумма заоблачная! Богдана сникла. Но пути, чтобы свалить, продолжала искать. Однажды в местной газетке увидела крошечное строчное объявление: «Работа для красивых девушек в Италии! Интим исключен!» Классно. Италия. Это вам не Турция. Да еще без интима. Может, петь надо? Или фотомоделью? Вдруг возьмут?

Богдана считала: уродилась она не козявой. На конкурсе красоты, конечно, не победить, да там и куплено все. Но если привести себя в порядок и нормально прикинуться, вид очень даже товарный.

К собеседованию готовилась тщательно. Наварила картошки, распарила над кастрюлей лицо. Заточила несколько спичек, безжалостно выдавила со лба прыщики, а с носа – черные точки. Волосы накрутила на бигуди. Со всех подруг собрала одежки – замшевые туфельки из московского магазина «Ле Монти» за целых двадцать долларов, вываренные в кастрюле джинсы, кофта с роскошным люрексом.

И вертлявый мужик, что отбирал кандидаток, даже никакого собеседования проводить не стал. Сразу сказал:

– Ты нам подходишь. Загранпаспорт есть?

– Подождите, – взволновалась Богдана. – Вы расскажите сначала, что делать-то надо?

– Да не работа – сказка! Отдых! Днем спишь или на море ходишь. А вечером – наряжаешься, красишься и в ресторане гостей-мужчин встречаешь.

– В каком смысле «встречаешь»? – насторожилась Богдана.

– У входа, – улыбнулся дядька. – Улыбаешься, меню показываешь, приглашаешь зайти. А потом сидишь рядом, коктейли вкусные пьешь, комплименты слушаешь. Консумация называется. Двадцать процентов от счета – лично тебе. Плюс одежда, косметолог, массаж бесплатно.

– Так я ж итальянского не знаю!

– А зачем тебе? Аморе, дольче вита, белло – больше не надо.

– С какой стати мужчинам вообще меня угощать – если ни секса, ни даже поговорить?

Вербовщик сладко улыбнулся:

– Да просто слабость итальянцы питают к русским девушкам. Любуются – как картиной красивой.

И давит, требует: договор, предоплата, загранпаспорт срочно делать.

– Мне еще восемнадцати нет! – отбивалась Богдана.

– Решим. Доверенность нотариальную оформим, – напирал дядечка.

Но не уговорил – сбежала. Не дура! Понятное дело: коктейлями тут не ограничится. Спать с мужиками тоже заставят. Проститутка – по нынешним временам, конечно, не самая презираемая профессия. Но вряд ли на подобной работе мужа найдешь. Да и ресурс слишком быстро тратится. К тридцати годам будешь как бабка выглядеть.

Но идея попасть в Италию Богдану захватила. Конкретных путей пока не видела, но готовиться начала. Впервые в жизни за собственные скромные деньжата купила не шмоточку, не косметику, а самоучитель итальянского. А у старенькой учительницы музыки выпросила богатство: пластинку с «Травиатой» в исполнении артистов Ла Скала и все тексты арий. Целыми днями слушала, подпевала, старалась в смысл вникнуть.

В 1992-м году в России начала выходить газета «Из рук в руки». Богдана иногда покупала – поржать над рубрикой «Личные сообщения». Чего только не пишет народ! «Приму в дар авто в любом состоянии». «Меняю собрание сочинений Гоголя на новый пейджер». «Хочу ничего не делать и много зарабатывать». И объявления о знакомствах, как под копирку. «Ищу обеспеченного, со своей квартирой». Или сокращенно: «без м/ж п».

Интересно, хоть одна хищница таким образом миллионера нашла? Однако вскоре в «Из рук в руки» появилась вкладка международных объявлений. Это показалось уже интересней. Вырезай купон, заполняй, высылай – и твой текст опубликуют в любой точке мира. Почему бы не кинуть в итальянскую газету клич – что красивая и хозяйственная русская девушка ищет себе супруга?

Богдана уже и текст составила – на итальянском.

Но прежде чем отправить, посоветовалась с бабушкой. Та насупилась:

– Ну, ответят тебе. А дальше что?

– Переписываться будем.

– А потом?

– В гости позову.

– К нам в Кувшинино?

– Ну, или сама поеду.

– На какие шиши?

– Накоплю… а может, итальянец оплатит.

– У незнакомого мужчины деньги брать? А если маньяк окажется? Или из мафии?!

– Вот ты все-таки несовременная, – обиделась Богдана. – Все мои инициативы на корню рубишь.

Старушка улыбнулась печально:

– О твоем благе пекусь. Чтоб крылышки не обожгла.

– Что мне, до смерти в Кувшинино киснуть?

– Нет. Я нашла вариант, – вкрадчиво сказала бабушка. – Безопасный. В твоей любимой Италии.

– И чего молчишь? – взвилась внучка.

– Потому что не замуж. И не в содержанки. Работать там надо будет. Много и тяжело.

– А где работать?

– По хозяйству. Уборка. Или сиделкой с больными. Не кривись, не кривись! Да, не дольче вита. Зато проверено: не «кидают». Паспорт не отбирают. Деньги платят небольшие, но честно. Из Кувшинино уже четверо уехали.

– Почему я не знаю?

– Потому что вы, свистушки, грязную работу презираете. Только бы замуж да в фотомодельки. И потом на панели оказываетесь. А тут специально, чтобы бездельниц отсечь, ограничение по возрасту – старше тридцати.

– Значит, я не подойду, – вздохнула она почти с облегчением.

– А ты попробуй. Волосы в косу собери. Расскажи, что сама дом ведешь, борщи варить умеешь. Вдруг проскочишь? Собеседование завтра, в Доме культуры.

И Богдана пошла.

Народу на отбор – целая толпа гудит в коридоре. Разношерстная – девушки, тетки, бабки. Несколько мужичков даже затесались. В