Он заметил в зале сына, и невольная улыбка показалась на его губах. Можно было гордиться умным и благородным Эриком. Николас только сожалел, что в этом почти не было его заслуги. Мальчика вырастили Уинни и его проклятый дед. Хотя приходилось признать, что старик выполнил свою работу хорошо.

Эрик увидел его и в знак приветствия поднял руку. Он сопровождал двух женщин. Стройная гибкая блондинка справа была его невеста Белинда, милое воздушное существо. Слева — невысокая дама, тоже блондинка. Даже издалека было видно, как она прекрасно сложена, Николас подумал, не сестра ли это, о существовании которой он не знал.

Все трое направились к нему, и у Николаса перехватило дыхание. Женщина оказалась настоящей красавицей. Чуть старше Белинды, но потрясающе хороша. Легкая улыбка играла на прекрасно очерченных, соблазнительных губах, а глаза блистали как яркие изумруды. Она была невысокой, едва достигала его плеча и, казалось, излучала переполнявшую ее энергию. Он быстрым взглядом окинул окружающих. На них никто не смотрел. Музыка продолжала играть. Гости были заняты разговором.

Удивительно! Неужели он оказался единственным, кто заметил, как все изменилось от ее присутствия? И никто, кроме него, не оказался во власти волнения и таинственности? Невольно его взгляд снова устремился на нее, и он забыл обо всем, глядя в глубину ее сверкающих зеленых глаз, обещающих страсть и в то же время искрящихся насмешкой.

— Милорд! Что я сделала, что вы так пристально на меня смотрите?

У нее был низкий и сильный голос, чувственный и манящий. Внезапная дрожь пробежала по его телу при звуке этого голоса. Он взял ее руку и поднес к губам, не спуская с нее взгляда, и возникшее чувство неуверенности исчезло. Встречаясь с красивой женщиной, он всегда становился увереннее. Многие считали его знатоком женщин.

— О, ничего, миледи, я просто потрясен такой красотой.

Она звонко засмеялась,

— Отец, — сказал Эрик, — разреши представить тебе мать Белинды, леди Уинфилд, вдовствующую маркизу Стэнфорд.

Николас вздрогнул. Это божественное создание оказалось дамой, о которой он наводил справки. В сведениях о ней упоминалось, что, когда она впервые появилась в свете, почти двадцать лет назад, ее считали настоящей красавицей. При слове «вдовствующая» она наморщила нос, и эта гримаска показалась ему очаровательной,

«Итак, это отец Эрика», — думала Сабрина. Он был даже более красив, чем ей говорили. Очень высокий, с волосами и глазами такими же черными, как и черный фрак, облегавший широкие мощные плечи. На полных чувственных губах игривая улыбка. Он излучал силу и уверенность. Интересный, интригующий, неотразимый.

Она посмотрела ему в глаза. Он явно заинтересовался ею. Она почувствовала удовлетворение. Даже в таком почтенном возрасте, как тридцать шесть, она все еще могла вскружить голову мужчине. Не удержавшись и чуть наклонив набок голову, она улыбнулась так, чтобы он увидел ямочку на ее щеке.

— Значит, милорд, насколько я понимаю, скоро мы будем одной семьей?

— Семьей? — Он явно удивился, но быстро опомнился. — О, да, конечно, семьей. И какая славная будет семья, когда в нее войдут две такие милые дамы.

— Эрик, посмотри. Это не Энн Хартли? — Белинда кивнула в сторону молодой женщины в другом конце зала. — Мама, ты не возражаешь?

— Конечно, нет, дорогая. Идите, вы оба. — Она со скромным видом взглянула на Николаса. — Я чувствую, что попала в хорошие руки.

Молодые люди направились к своим друзьям, и Сабрина проводила их взглядом.

— Они так молоды.

— Вы сами не так уж стары, — заметил Николас с ноткой восхищения в голосе.

Сабрина снова посмотрела на него.

— Возраст — вещь относительная, не так ли? Когда мне было столько же, сколько им, я считала человека моего теперешнего возраста совсем древним. Они уже выросли, а я все равно вижу в них детей. И чувствую себя такой же, какой была тогда. Мои чувства сейчас не отличаются от тех, что я испытывала в свой первый сезон.

Николас взглянул на нее.

— Жаль, что я пропустил тот первый сезон.

Его тон отрезвил Сабрину. Она вдруг поняла, что забыла о своей обычной сдержанности. Поздно возвращаться к бессодержательной кокетливой болтовне, которую она так хорошо освоила.

Она опустила глаза.

— Боюсь, милорд, мы становимся слишком серьезными для такого случая. — Сабрина одарила его сияющей улыбкой. — И я, например, когда слышу музыку, отказываюсь быть серьезной. Я предпочла бы потанцевать.

Николас в ответ улыбнулся.

— Мне бы этого очень хотелось.

Он обнял ее за талию, и они присоединились к танцующим. Сабрина заметила, как легко, как естественно сближались их тела. Его рука лежала на ее спине, сильная и уверенная, а ее рука чувствовала твердые мышцы его плеча. Жар его тела обволакивал ее туманом манящего желания.

Кружась под звуки вальса по залу, глядя в его глаза, она с удивлением подумала о взаимном влечении, сразу же возникшем между ними. Что-то непонятное было в этом человеке, грозившее разбить ее броню, и она казалась себе беззащитной и растерянной. Словно они не были чужими друг другу. Словно ими управляла рука судьбы. Словно свершалось волшебство!

Она уже однажды познала волшебство в объятиях мужа. Или это казалось волшебством, когда Джек Уинфилд в те далекие времена схватил ее в свои объятия и испепеляющая страсть распутника, который видел только ее одну, заставила Сабрину раствориться в ней?

Волшебство могло бы повториться снова, три раза за тринадцать лет после смерти Джека. Трое мужчин были выбраны ею за то, что в их взгляде, их прикосновениях, их улыбке ее манил призрак волшебства. И в то время как каждый из них клялся в вечной любви и просил ее руки, истинное волшебство оставалось неуловимым, недосягаемым.

Она умело порвала со всеми, и ей удалось не разбить сердце ни одному из них. Сабрина не без основания подозревала, что они все еще втайне надеялись на продолжение.

Сейчас, в объятиях этого мужчины, она чувствовала почти осязаемое ощущение какого-то чуда. Никогда она не испытывала такого сильного влечения. Не может ли он оказаться тем человеком, который вернет волшебство в ее жизнь? Тем, кто наконец излечит ее от неудовлетворенных желаний и с кем ее жизнь будет полной? На меньшее она бы не согласилась. «Но что он потребует взамен?» Неожиданное сомнение мелькнуло в ее голове, и она чуть не споткнулась.

Он озабоченно сдвинул брови:

— Что-то случилось?

— Просто сбилась, — улыбнувшись, заверила она.

Такой мужчина, как он, должен ожидать — нет, требовать, чтобы женщина была олицетворением идеальной светской дамы. Спокойной и кроткой. Уступать и повиноваться. Такому мужчине она понравилась бы именно в той роли, которую играла каждый день.