Худощавым парнем, который был слишком порядочным для диких и озлобленных детей детского дома. Он любил учиться. Не было ни единого дня, чтобы я его видела без книги в руках. Он был единственным человеком, которого я подпустила к себе. Впустила в свой разрушенный мир. И он стал мне другом. Заменил мне брата, о котором я всегда мечтала. Между нами не было ничего кроме тёплых дружеских чувств. Никаких жарких и стеснительных взглядов, никак романтических мечтаний. 

Мы шли с ним по жизни плечом к плечу, крепко держась за руки. Покинули стены детского дома, получили квартиры в одном доме, поступили в один университет — Ник на информационные технологии, я на исторический факультет. Все думали, что мы в скором времени поженимся, но мы лишь отмахивались. 

Полгода назад случилось то, что снова перевернуло наши жизни с ног на голову — мы попали в страшную аварию. Никита посадил меня за руль своей новой машины, которую он купил за деньги, которые получил за свой сайт. Парень сиял как начищенный пятак, таща меня на буксире к своей покупке и настойчиво усаживая на водительское кресло. Ему не терпелось разделить со мной радость от первой серьезной покупки. 

Я помню только окрик Никиты, мчащуюся на нас фуру и последовавшую за ней темноту.

Я отделалась лишь сотрясением мозга, а у Никиты зажало ноги. Ампутировать, к счастью, не пришлось, но нужно было делать дорогостоящую операцию, на которую нам бы не хватило денег, даже если бы мы продали обе квартиры и машину. Я помню, как на дрожащих ногах стояла рядом с койкой Ника и смотрела в его бледное лицо. Помню момент, когда он впервые от меня отвернулся, когда открыл глаза. Я тогда упала на колени и молила его меня простить. Целовала его руки, чувствуя вину. Никита повернулся ко мне и надтреснутым голосом сказал:

— Уйди, пожалуйста. Оставь.

— Никита, родненький мой. Прости меня. Прости. Я же говорила, что водить не умею. Никит, я тебя никогда не оставлю. Я буду рядом, буду помогать. Мы найдём деньги, сделаем операцию, поставим тебя на ноги. Давай поженимся с тобой, — я шептала быстро, боясь, что  он меня прогонит. Что я снова потеряю родного человека.

— Зачем? Из жалости? — процедил сквозь зубы.

— Нет, Ник. Мы полжизни вместе уже, я не могу тебя оставить одного. Я буду ухаживать за тобой, буду помогать. 

Парень неопределенно дернул плечом. Я приняла этот жест за согласие. За три дня смогла договориться через знакомую, чтобы нас расписали. Поставили штамп в паспорт о том, что мы с ним женаты. Но в день своей свадьбы я чувствовала себя невероятно погано. Совершенно не так, как хотела в детстве. Без белого платья и фаты. Без счастливого жениха, который любит меня.

Квартиру Ника мы стали сдавать, но денег всё равно не хватало. Никита впал в глубокую депрессию и практически не выходил из дома, что уж говорить о работе? Я тянула на себе дом и работу. Радовало только то, что закончила в прошлом году университет и мне не приходилось разрываться между работой, домом и учёбой. 

На взбрыки Ника старалась не обращать внимания, ведь врач мне неоднократно говорил, что это ещё и действия лекарств. Я крепилась, но иногда, как сегодня, нервы сдавали. Всё валилось из рук, а слёзы злости и обиды на судьбу лились из глаз. Я когда-нибудь стану счастлива?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ксения                                                                          

Немного привела свои мысли в порядок и пошла в единственную комнату в квартире, желая поговорить с мужем. Но разговору не суждено было состояться. Уронив голову на грудь, Ник спал прямо в коляске, немного приоткрыв рот. Колкая нежность к этому мужчине разлилась в моей груди. Подошла к мужу и провела рукой по его мягким чёрным  волосам, по идеальному ровному носу и гладким бледным щекам. Любовь к этому мужчине теплилась в самой глубине груди. Хотелось разбудить его и крепко сжать в своих объятиях, чтобы Ник почувствовал, что я рядом. Что я поддерживаю его. Что я люблю его не меньше, чем когда он был здоров. 

Впервые за всё время нашего знакомства поняла, что Никита невероятно красивый мужчина. Расслабленное во сне лицо было слишком идеальным. Складки на лбу и в уголках губ сейчас разгладились, и лицо Никиты выглядело невероятно умиротворенным. Помню, что многие девчонки с завистью смотрели на меня, когда видели наши с ним тёплые отношения. Некоторые строили козни и пытались очернить меня в глазах парня, а другие пытались со мной сдружиться и выведать пути, ведущие к сердцу Никиты. Но ни одна из них мне не нравилась. Слишком злобные и завистливые. Как бы эгоистично это не звучало, но я не хотела кому-то отдавать своего Ника. Я привыкла, что мы вместе с ним всегда, расставались только на ночь, когда нас разгоняли по разным комнатам. Я боялась, что мой родной человек забудет обо мне, увлекшись одной из этих вертихвосток. Что какая-то девочка заберёт всё его внимание. И запретит ему со мной общаться. Потому что никто не верит в дружбу между парнем и девушкой.

А сейчас… Сейчас я не смогу его никому отдать. Вверить заботу о нём в чужие руки. Буду бояться, что за ним не смогут ухаживать так, как это делаю я. Никита даже мою помощь отвергает, потому что ненавидит показывать свою слабость, а если он полюбит, то перед любимой девушкой он начнёт геройствовать. Я его знаю. 

Склонилась и нежно поцеловала Ника в щёку, с нежностью пропуская короткие волосы сквозь пальцы. Я верю, что Ник однажды встретит чудесную девушку, которая даже не заметит того, что он сидит в инвалидном кресле.

Подложила под его голову подушку, чтобы шея не затекла, накрыла лёгким одеялом и плотно закрыла дверь в комнату, чтобы не разбудить его пока буду готовить завтрак. Чтобы задобрить Никиту, хотела пожарить блинчики на кефире, который он обожает. Из-за работы не успевала баловать своего мужа совсем, а сейчас, когда появилось свободное время, захотелось сделать ему приятное. Открыла холодильник и разочарованно застонала. Закончились яйца. Хотя мне казалось, что с утра они были на полке. Увидела скорлупу в мусорном ведре. Видимо, Ник разбил, пока пытался дотянуться до полки. Снова почувствовала вину. А он даже ничего мне не сказал, вытер всё, чтобы мне не пришлось делать уборку. Мой заботливый. Снова нежность разлилась в груди.

Придется идти в магазин, а на улице мерзкий и пронизывающий ветер. 

Намотав на шею тёплый шарф, всунула ноги в демисезонные полусапожки и закрыла дверь на ключ. Пропустила двух грузчиков, которые тащили наверх шкаф, и торопливо спускаясь по лестнице, встретила на своём пути преграду в лице мужчины, который нёс кресло в одиночку. Мужчина пошатнулся и уронил тяжёлое кресло на ступени. Я рефлекторно подскочила, опасаясь, что тяжёлый груз окажется на моих ногах, но забыла, что нахожусь на ступеньках и стала заваливаться назад. Падение не состоялась, я чудом успела пальцами вцепиться в чужое предплечье и удержать равновесие. Мужчина придержал одной рукой меня за плечо, другой удерживая кресло, которое опасно раскачивалось на маленькой, по сравнению с его размерами, ступеньке.