Дензил относился к тому типу молодых людей, которых презирали и осуждали в приличном обществе.

Унаследовав титул с огромным состоянием в возрасте двадцати двух лет, он забросил свое фамильное поместье в Кенте — наведываясь туда лишь для того, чтобы закатывать дикие оргии — и уехал прожигать жизнь в Лондон.

В клубах, где он был частым гостем, имя Дензила стало синонимом кутежа и бессмысленного неистовства; газетчики имели неплохой заработок описывая скандальные истории с его участием или рассказывая о его романах, которые он завязывал практически со всеми знакомыми женщинами.

Подобное, достаточно неприятное для Конрада положение вещей, вынудило его спросить:

— И что, не существует никакого другого способа доставить леди Делору на Антигуа?

— Я не могу выделить для этого дела ни одного другого двухпалубного судна; все же трехпалубные корабли ныне находятся на рейде в Средиземном море. Иного же способа безопасно доставить невесту губернатора я не вижу.

В голосе виконта прозвучал сарказм.

— Вы говорите, милорд, что она невеста губернатора, лорда Граммеля?

— Да, это так.

— Но это ведь не тот лорд Граммель, дело которого рассматривалось следственным советом в начале века?

— Ваша память делает вам честь, капитан. Это именно он, сейчас ему уже за шестьдесят!

Конрад нахмурился.

У лорда Граммеля репутация была не намного лучше, чем У графа Скосорнского. С момента расследования 1801 года, капитан считал его одним из самых отталкивающих, агрессивных и развратных людей, которых ему приходилось когда-либо видеть.

Казалось невероятным, что этот человек в таком возрасте решился жениться на женщине гораздо моложе его.

В то же время Конрад задал себе вопрос — какое ему дело до того, что ждет одну из его кузин?

Если леди Делора хоть в чем-то походит на своего брата, они с Граммелем составят идеальную пару.

Наконец он сказал:

— Я понял ваши распоряжения, милорд. Я должен поблагодарить вашу светлость и Адмиралтейский совет за оказанное мне доверие. Я сделаю все, чтобы оправдать его.

— Я уверен, что вам все удастся, капитан, — ответил виконт. — До свидания, и удачи вам!

Собеседники пожали друг другу руки, и капитан покинул кабинет, ощущая себя па седьмом небе.

Позже вечером, уладив все формальности в Адмиралтействе и отдав необходимые распоряжения, чтобы следующим утром отправиться в Портсмут, он отдыхал в объятиях Надин Блейк.

Когда она подставила губы для поцелуя, он понял, что именно этой минуты он ждал очень долгое время.

— Дорогой Конрад, я думала, что никогда больше не увижу тебя! — шептала она.

Обезумев от страсти, они бросились целовать друг друга, и лишь несколько минут спустя она смогла вымолвить:

— Я люблю тебя! Я никогда так никого не любила, и я ужасно по тебе скучала. Клянусь, что в твое отсутствие я думала о тебе каждую минуту!

Конрад недоверчиво усмехнулся.

Ничего не сказав, он взял ее на руки и отнес из будуара в огромную спальню, уже ждавшую их.

Лишь два часа спустя они, откинувшись на подушки, перешли к беседе. Ее голова покоилась у него на плече. Конрад спросил:

— Я думаю, ты, как всегда, ужасно вела себя в мое отсутствие?

— Если это и так, в этом виноват только ты, потому что оставил меня на столь долгое время, — ответила Надин. — Но, дорогой, все равно, ты самый лучший любовник. Если бы ты всегда был со мной, я бы и не смотрела на других мужчин.

— Это одно из тех заблуждений, в которые нам обоим сейчас так хочется верить. И, возможно, это даже к лучшему, что завтра я опять отправляюсь в плавание.

Надин вскочила и воскликнула:

— Как! Завтра! Это не правда! После двухлетнего плавания Адмиралтейство должно было дать тебе хоть немного времени для отдыха!

— Вместо этого они дали мне новый двухпалубный корабль — «Непобедимый»!

Надин вскрикнула:

— Ах, Конрад, я так рада! Я знаю, это лучшая награда для тебя. Но как же со мной?

— Что с тобой? Мне говорили, что у тебя целая армия воздыхателей.

— Кто тебе это сказал? — защищаясь, спросила Надин.

Конрад рассмеялся.

— Дорогая моя, ты слишком красива и слишком отличаешься от остальных, чтобы не быть предметом обсуждения.

— Ты ревнуешь?

— А это имеет какое-нибудь значение?

— Я хочу тебя! Я хочу тебя больше, чем кого-либо другого! Для тебя это ничего не значит?

— Это может значить все, что хочешь ты. Но, если бы мне пришлось быть с тобой, я должен был бы расправиться со всеми, к кому ты благоволишь. Так что я должен поблагодарить Адмиралтейство за мудрое решение как можно скорее отослать меня подальше от Лондона.

— И когда ты отплываешь?

— В течение двух недель.

— Замечательно. В таком случае я проведу с тобой хотя бы половину этого срока. Я не рискну на большее время отрывать твои помыслы от нового корабля.

— Я думаю, это будет ошибкой… — начал Конрад.

Она обвила руками его шею и притянула к себе, не дав договорить.

Конрад знал, что она права, и что он заслуживает отдыха — отдыха, который могла даровать ему только Надин.

Он вспомнил, как пришел к ней впервые, когда ее муж погиб в бою — по приказанию капитана он должен был навестить нескольких вдов с рассказом о доблестной смерти их мужей.

Лишь увидев Надин Блейк, он понял, что она — самая привлекательная женщина из всех, каких ему доводилось видеть.

У нее были черные волосы и зеленые глаза, в которых То и дело зажигались золотые огоньки.

Она обладала белоснежной кожей, идеальной фигурой и обворожительным голосом.

Еще до того, как Конрад познакомился с ней, он знал, что ее брак — судя по поведению ее же мужа — не из удачных Джордж Блейк был одним из тех офицеров, которые никогда не упускали случая сойти на берег в поисках женского общества.

Обычно он возвращался на борт, окрыленный какой-либо новой любовной авантюрой, горя желанием рассказать о достигнутых успехах. О том, что он женат, Конрад узнал лишь много позже.

По тому, как Надин отреагировала на известие о смерти мужа, Конрад понял, что она не только не расстроена, но даже ничуть не переживает по этому поводу.

Он выяснил, что, в отличие от большинства офицерских жен, она не испытывает нужды в деньгах; кроме того, во время первого визита он узнал, что ее семья имеет определенный вес в обществе, и что в ее распоряжении есть уютный дом в пригороде Лондона.