А желала она в данный момент одно: экзотическую и такую другую Анжелу в свои лучшие приятельницы.

Анжеле это претило, но делать было нечего – в ее планы не входило настраивать Зою против себя.

Так бы все и завершилось: ничем, и однажды дочка прокурора узнала бы, что Анжела с семьей уехала из городка, так с ней и не попрощавшись.

Ну, погоревала бы и забыла – или даже не погоревала бы.

Но, как назло, у Зои имелся ухажер – местный спортсмен Кирилл старше ее на два года.

Анжеле практически с первой встречи с Кириллом стало понятно, что он положил на нее глаз. А когда он, так театрально лебезивший перед Зоей и в особенности перед ее папашей, вдруг начал приставать к Анжеле, та оттолкнула его и сказала:

– Не забывай, я – несовершеннолетняя!

Спортсмен Кирилл загоготал:

– Что за совпадение, я – тоже! Ну, мулатка-шоколадка, не ершись, дай от тебя немного откусить…

Анжела заехала ему по губам тыльной стороной ладони – несильно, но хватило, чтобы брызнула кровь.

– Ты что, сдурела? – завопил спортсмен, а Анжела честно ответила:

– Еще нет, но могу, если не сбавишь обороты. И вообще, все Зое расскажу!

Делать этого она не намеревалась, но угроза, кажется, подействовала: Кирилл перестал к ней лезть, обращаясь с ней как с пустым местом.

И на том спасибо.

– А что у Кирилла с губой? – спросила в следующий раз Анжела, когда встретилась с Зоей и ее ухажером.

Губа некрасиво распухла, отливая фиолетовым.

– На тренировке заработал, мой спортсмен! – заявила не без гордости Зоя.

Анжела не стала задавать вопрос, что же именно Кирилл тренировал, а протянула ему плитку шоколада.

– Для больного спортсмена! – сказала она голосом не менее сладким, чем шоколад, который она презентовала Кириллу.

На обертке шоколадки была изображена знойная чернокожая танцовщица, и называлась сия сладость «Мулатка-шоколадка».

Заметив ее в киоске, Анжела не устояла перед соблазном приобрести эту вкусность с расистским названием и вручить ее страждущему.

Тому самому, который травму губы на тренировке заработал.

– Кирюша, как это мило со стороны Анжелы! Ну, не дуйся, скажи ей спасибо!

Кирюша, кажется, пытался испепелить ее взглядом, но не получилось.

Если бы на этом «обмене любезностей» все и закончилось, то ничего бы страшного, в сущности, и не произошло.

Увы, не закончилось.

Так как Кирилл больше внимания к ней не проявлял, Анжела решила, что опасность миновала.

Как бы не так.

В один из последних учебных дней кто-то кинул ей на парту записку. Оказалось, что от Зои, которая просила ее подгрести к старому, неработающему, спортзалу, в котором по вечерам проходили курсы шейпинга.

Самой Зои в тот день в школе не было – «заболела». Хотя шептались, что просто вместе с родителями поехала осматривать новый особняк, который они намеревались купить.

Только когда Анжела вывернула из-за угла старого спортзала, поняла, что Зоя тут ее не ждала и никакой записки, соответственно, ей не писала.

Там ее ждал ухмыляющийся Кирилл (губа уже полностью зажила), а также его накачанные дружки.

– Вот она, мулатка-шоколадка! – заявил он со смехом. – Сама пришла!

Анжела развернулась, чтобы убраться прочь, но поняла, что дорогу ей преградили приятели Кирилла.

– Кстати, твою шоколадку я тогда слопал с удовольствием. Посмотрим, сумеешь ли ты доставить нам такое же, мулатка-шоколадка! Парни, хва- тай ее!

И хотя Анжела сопротивлялась, извивалась и даже кусалась, силы были явно неравные – и дружки Кирилла, скрутив, втащили ее в спортзал, залитый полуденным солнцем. Анжела кричала, но никто, кажется, ее не слышал. Только мелькнули где-то за углом рыжие вихры – и столь же молниеносно пропали.

Бросив ее на пропахшие многолетней пылью маты, разгоряченные спортсмены окружили ее плотным кольцом.

– Учтите, я – несовершеннолетняя! – заявила Анжела. – Вам всем знаете какие сроки дадут?

Выступивший вперед Кирилл заявил:

– Да ладно, никто тут тебя насиловать не намеревается! Ты для нас стриптиз исполнишь!

– Что? – переспросила Анжела, а Кирилл, рванув бретельку ее сарафана, под которым обнажилась ее грудь, заявил:

– Ого, а наша мулатка везде шоколадка! Давай, спляши, у тебя же ритм в крови.

Ну да, конечно: раз у ее отца африканские корни, то она просто должна автоматически лихо отплясывать все танцы всех народов мира, вероятно даже, и Крайнего Севера.

– Может, все же гопака? – осведомилась Анжела, прикрывая грудь.

Кто-то из парней хмыкнул и произнес:

– Кирюх, ты это, того, полегче. Ну, напугали, и все тут. Не нужны нам тут неприятности…

Анжела энергичным кивком головы подтвердила:

– Ой как не нужны. А они будут, если немедленно не расступитесь и не отпустите меня.

Раскрасневшись, спортсмен Кирилл, явно желавший ей отомстить, заорал:

– Парни, мы же не трахать ее будем, это было бы, само собой, преступление. Она нам просто стриптиз устроит. Голой!

И, обведя всех притихших товарищей взором, произнес:

– Негритянский стриптиз!

Анжела решила, что кукиш на постном масле он получит, а не стриптиз.

– Учтите, это тоже статья Уголовного кодекса! – пригрозила она.

Кирилл рявкнул:

– У меня будущий тесть – прокурор города. Ничего никому не будет, парни, это я обещаю.

И, вцепившись в плечо Анжелы, сорвал вторую бретельку.

– Остальное сама снимешь. Ну, давай, исполняй для нас стриптиз, мулатка-шоколадка! Давай же!

Подзадоривая своих соучастников, Кирилл стал хлопать в ладоши:

– Ну, давай же, мулатка-шоколадка, сисей потряси, писю покажи!

Несколько субъектов присоединились к нему, скандируя этот идиотский лозунг подростков, в чьей крови кипели гормоны, а в мозгах – расистские стереотипы.

– Начинай черный стриптиз для белых парней! Мулатка-шоколадка, сисей потряси…

Анжела дала себе слово – пусть что хотят с ней делают, но устраивать стриптиз для этих разгоряченных молодчиков она не будет.

– Что тут происходит? – раздался громовой голос, и юные любители черного стриптиза вдруг бросились врассыпную.

На пороге спортзала стоял облаченный в свой вечный зеленый спортивный костюм физрук, а из-за его спины боязливо выглядывал рыжий очкарик из параллельного класса.

Так как молодые люди были заняты тем, чтобы, подобно болотной нечисти, застигнутой криком петуха в церкви, где гоголевский Хома отпевал грешную Панночку, кто как, в основном через черный ход и окна, вылезти наружу, а Кирилл, будто не желая переступать через меловой круг, замер с открытым ртом, ответ дала Анжела, скрестившая на груди руки.

– Сеанс черного стриптиза от мулатки-шоколадки для будущего зятя прокурора города и его похотливых приятелей. Можно вызвать милицию, я хочу подать заявление?

Мама ее ругала – за то, что подала-таки заявление и привлекла к своей персоне внимание милиции го- рода.

– Мамочка, не ругайся, прошу тебя! –