угодно мог поверить в то, что приведения и прочая «нечисть» действительно существует и постоянно где-то рядом бдит.

Эм-м-м… — растерялись бравые отважные «консервные банки».

Их план был явно иной.

— А-а-а-а, заждалис-с-с-сь? — с ходу, сверкнув глазками и заставив своих подданных дёрнуться в некотором испуге, я не теряясь и не смущаясь за недолгое «королевское опоздание», всего на несколько минут по моим земным часам, перешла к диалогу.

Ну уж являться, так только громко и ошеломительно, — решила я, — …чтобы эти чудики ничего не успели сообразить и в их пустых башках не возникало глупых вопросов — «где меня — властелинское горюшко всё это время носило».

— Молодцы! Молодцы! — похвалила своих подданных, — И сделали-то всё, как я велела! Прям порадовали! — я растянулась в улыбке, пока моя «тёмная армия» усердно пыталась родить в своих головах закономерные вопросы — «что к чему».

Но походу, здраво мыслить в подобных ситуациях могли не многие.

Задумчивые мордашки менов и хлопающие от удивления глаза лишь подтверждали тот факт, что все они — управляемое стадо, да и только.

Стань их предводителем, скомандуй прыгать из окна и прыгнут.

Идиоты.

А те кто хоть немножко пытался думать… хмуря брови, открывали лишь рты, не смея перебивать нас с Лиужеродским.

— Да, госпожа Яна! — отчеканил мажорик и со своим верным бронепсом вытянулся передо мной по струнке.

Ну прям — что ты… что ты… Все из себя.

За ними последовали остальные.

Послышался лязг металла… такой вдохновляющий на славные подвиги.

У-гу-гу! Даже меня вдохновило! Честно-честно! — я всячески старалась скрыть волнение, хотя даже не сомневалась, что задуманное пройдёт гладко… до определённого момента. А вот потом?

Но я сейчас старалась не думать про «потом» и полностью довериться, помощи «Разума», а также своей интуиции и королеве-импровизации.

Ах, как же в этот февральский утренний морозец грел душу лестный, но довольно приятный моему уху официоз. М-м-м! Кто бы мог подумать. У себя дома я могла рассчитывать лишь на тупой — «эй, Скворцова, куда пошла?» или «где была?»… а тут я купалась в лучах славы — целая «госпожа Яна».

— Несите мне верёвки! — продолжая держать ситуэйшен под контролем, я совершенно неожиданно скомандовала одному из рыцарей, которого по фэйсу запомнила ещё с назначения главным в небольшой группе отребья, — А ты, — я повернулась к Кнавту и словно добрая фея, взмахнула рукой.

Действовала быстро! Без объяснений!

Лиужеродский и пикнуть ничего не успел, как его бронька, будто скорлупа от яйца лопнула по швам и шлёпнулась на снег.

— Что это было? — он выпрыгнул из груды металлолома, как птенец, разве что не чирикая.

— Поверь, она тебе больше не понадобится, — я опередила его словесный понос, словив только искренне удивлённо-возмущённый взгляд, который так и передавал — «на хрена?», — А теперь, раздевайся!

— Позвольте… — голос Лиужеродского оробел, — Но… — он оглянулся на армию, которая не испытывая кринжа, уставилась на действо, ожидая продолжения.

Театр блин, перед боем.

— Не позволяю! — сказала, как отрезала, — Быстро раздевайся! И пулемёт отдай Торкену! Эта вещица ему сейчас больше пригодится.

— Но!

— Без всяких — «но»!

«Бронированный» телохранитель барона, словив мыслю, какой артефакт к нему попадёт в руки, засиял как начищенные до блеска латы в солнечный полдень.

— Он твою же задницу будет прикрывать. Так что раздевайся!

— О своей заднице я могу позаботиться и сам, — фыркнул недовольный мажорик, которого колбасила трясучка не знай от нервов или от мороза, — Эвола! Что она там ещё предсказала? — рявкнул Кнавт, глядя на Торкена, — Ты знал… ты знал, — последовал крепчайший отборный местный мат, — …что это случится и молчал?

— Нет мой господин! — резко спрятал лыбу рыцарь.

— Что ещё со мной сделают перед смертью? А? — Кнавт часто задышал, — Унизят? Изрежут на кусочки? Бросят в клетку к хищникам? Что? — барон упал на колени, пальзами схватил снег, смял его в комки и протёр ими лицо, — Хотите чтобы я разделся? — он так подскочил, будто в жопу раненный, — Да? Вот! Получайте! — Лиужеродский рывками сдёрнул с себя тряпьё, оставшись в каких-то подштанниках и рубахе на голое тело, — Довольны? — Кнавт весь раскрасневшийся, харкнул, с презрением окинул взглядом отряд и, чувствуя приближение смерти, как зверь взвыл от безысходности, сжимая кулаки.

После непродолжительного гласоизлияния, мажорик малость поостыл, подполз ко мне и крепко обхватил мои ноги.

— Госпожа Яна… лучше убейте сразу! Я же предан вам… искренне… Я всё делал, как вы велели. Если я в чём-то стал… — он запричитал.

— Тьфу ты… — я наклонилась и даже протянула ему руку, — Никто тебя убивать не собирался. Если бы я захотела, то давно бы это сделала. Глупец!

— Вот! Верёвки! — подскочил один из воинов.

Я подняла голову, и тут… случилось то, что и должно было случиться, но видимо ранее не было подходящего момента, а тут он настал.

Моя серебряная готическая подвеска с пауком, которую я постоянно, скрывая под нарядами, носила на шее, выскользнула из под одежды.

Неожиданно, все кто стоял рядом со мной… словно словили оцепенение, включая и самого Кнавта.

Он даже на какое-то мгновение забыл про смерть, нытьё и жалостливый взгляд.

— О-та-ха! — прошептал Лиужеродский.

* * *

«Отаха»!

О да! Да! Пауки, а именно так они звучали на местом языке — это была сила! Я быстро раскусила причину испуга своей тёмной армии, потому что «отахи» на этой планете были сравнимы с моим птицеедом «Катарсией» уже взрослых размеров, как кратко пояснил мне мой всезнающий «Разум».

И если у нас огромные пауки в основном обитали там, где тепло, то эти восьмилапы охотно прижились даже в обычном местном климате материка, где находились все три королевства. Просто сейчас была зима и мне ещё не довелось с этими созданиями повстречаться лично. В спячке были.

Моя импровизация! О славься «театралка»!

Не «кулон с зеркальцем», как у Святого круга, не «клыки на верёвочках», как у тёмной братии разбойников — паук! Как же это было просто, а в моих фантазиях, на время захвативших голову, ещё и придавало дополнительных красок к грядущей реализации задумки.

Учитывая, сколько эмоций словили мои подданные сейчас, при виде подвески, мне безумно захотелось сделать именно «отаху» символом поклоняющихся «Повелителю тьмы».

Да! Вот так внезапно и пришла мысль, которую уже было ничем не перешибить.

А уж возглавив королевство… да что там, королевство — материк, планету, планеты… я могла бы «отаху» возвести в священное животное везде и создать известный всем-всем-всем в мирах — «Орден отахи».

* * *

Я была страшна в своей импровизации!

— Отаха! — кивнула я мажорику, — Да! Ты прав, Кнавт! И ты уверенно прошёл испытания и доказал своё право вступить в «Орден