Отчаяние, из-за постоянного ожидания неизбежной и скорой смерти единственного близкого человека, совершенно отняло рассудок и толкало на всевозможные немыслимые поступки. Так и ехала Ирина домой в тапочках, боясь возвращаться за обувью, в это проклятое и опасное место, откуда ей посчастливилось уйти.

* * *

В прошлый понедельник бабушке стало немного лучше и она даже смогла разговаривать, хотя обычно, кроме стонов и отрывочных криков боли, ничего нельзя было разобрать. В этот счастливый день, кто-то сверху услышал молитвы несчастной девушки и сжалился над ней, дав ей то, что она так слезно просила.

Все было, как и прежде, словно разговор матери и дочери, которые было связаны одной душой и одним интересом.

– Как же ты выросла, дочка… – женщина с любовью посмотрела на девушку. – Я помню тебя еще совсем малышкой!

Ирина обняла бабушку и прижалась к ее груди.

– Бабуля, я тебя так люблю, ты самое дорогое, что у меня есть!

– Когда я умру… – начала бабушка, но Ирина ее перебила.

– Что ты такое говорить? Не надо об этом!

Громко закричала плаксивым голосом Ирина, удивляясь своей неадекватной реакции, словно это не она кричит, а кто-то в ее теле принимает решения без ее участия.

– Дочка, не перебивай, мне тяжело говорить, – тихо произнесла бабушка и громко закашлялась, перепугав бедную девушку до полусмерти.

– Иришка, я хочу, чтобы ты не переживала так из-за моего ухода, ты должна жить дальше, выйти замуж, окончить институт. Хотя бы занятия начала снова посещать.

Глаза девушки округлились, про учебу она совершенно забыла, да и как ей, в таком виде, показаться на людях?

– Что, думала я не знаю что ты прогуливаешь занятия? Уже который день? – попыталась улыбнутся старушка, но явно с большим трудом. Улыбка моментально превратилась в гримасу боли.

– Что бабуля, опять? Дать тебе таблетку? – Ирина метнулась к, аккуратно разложенным приходящей медсестрой, медикаментам на столе.

– Все в порядке, не беспокойся за меня, я себя чувствую, уже значительно лучше, а ты, начинай уже думать о себе… – женщина прикрыла глаза и, кажется, уснула. А Ирина осталась снова наедине со своим страхом.

“Думать о себе…” – это именно то, что Ирина, меньше всего, хотела делать в данный момент. Всё, чего она хотела, это растянуть, как можно дольше, эти последние мгновения, когда она могла наслаждаться общением со своим самым близким человеком. Ирине казалось, что она только сейчас начала осознавать, насколько дорога ей бабушка, взявшая ее из ненавистного приюта и вырастившая Ирину, как родную дочь.

Приют у Ирины запечатлелся в памяти очень хорошо, ее туда определили, когда её родители погибли при очень странных обстоятельствах, отравившись угарным газом. Это была легкая смерть, они просто уснули.

Первое время девочку обижали сверстники и ребята постарше, и она до сих пор не понимает, как ей удалось выжить. Это было страшное и жуткое место. Сами воспитатели не издевались над детьми, но зато с их ведома была выстроена система жесткой дедовщины, когда более старшие детки "дисциплинировали" младших.

Для новичков это был настоящий ад. Со стороны взрослых не было никакой защиты, даже наоборот, если Ирина или кто-то другой жаловался на что-то, то от воспитателей они получали дополнительное наказание.

Но основные проблемы все-таки, были с более старшими детьми. Это были и избиения, и драки на показ. Иногда воспитатели специально заставляли Ирину и еще какого-нибудь ребенка драться между собой. Проигравший получал наказание. Но это были еще цветочки. Особенно запомнилось Ирине нечто более ужасное.

С появлением нового директора приюта, к ним в группу по ночам стал захаживать… Серый волк! Не в прямом, конечно, смысле. Мужчина с маской волка на голове. Но маленькая Ирина не скоро поняла, кто этот дядя и каждый раз, с огромным страхом и ужасом ожидала прихода серого волка, которым ее так часто пугали старшие.

Когда сказочный персонаж появлялся в спальне девочек, все замирали в ожидании: кого из них сегодня волк выберет в качестве своей жертвы?

Ирине доставалось чаще других. Серый волк ложился к ней в постель и закрывал ее рот рукой. А потом, Ирина помнила только то, что этот страшный персонаж, делал ей очень и очень больно.

Как ни старалась она вести себя хорошо, он продолжал навещать ее. Это прекратилось только тогда, когда Ирину удочерили, забрав из приюта. То недолгое время, что она провела там, запомнилось ей навсегда.

Много раз она прокручивала в голове те события, которые привели ее в приют. Ее родители погибли при странных обстоятельствах, а сама девочка тогда чудом спаслась и оказалась, загадочным образом, на улице. Все эти обстоятельства жизни Ирина не особо помнила, как и своих родителей.

Полузабытые образы, стерлись напрочь из памяти, и девушка уже почти не могла вспомнить, как ни старалась, а с семейной фотографии на нее смотрели совершенно незнакомые ей люди, безразлично смотрящие, куда-то сквозь нее, улыбчивым взглядом. Ирина пыталась уловить хоть какие-то чувства к этим родным ей людям, но в душе ничего не отзывалось и девушке было даже немного стыдно за свое равнодушие.

Сидя в ночной тишине и вслушиваясь в прерывистое дыхание бабушки, Ирину иногда, посещали неожиданные воспоминания. Она проваливалась в прошлое и заново переживала те моменты жизни, когда она могла накричать на бабушку или обмануть, прикинувшись больной, чтобы не идти в школу. Каждое такое воспоминание вызывало у нее дикие приступы неудержимого рыдания.

– Бабушка, ты только не умирай, держись как можно дольше, – шептала, еле слышно, девушка спящей женщине, – я не хочу без тебя жить…

Но Ирина понимала, насколько с её стороны глупо, умолять умирающего человека, жить дальше, обрекая, тем самым, самого себя на еще большие страдания.

“Даже несмотря на то, что бабушка спит и не слышит… все-равно, подло и очень эгоистично с моей стороны”, – корила себя Ирина, но она не могла ничего с собой поделать. Страх остаться одной в этом мире, был сильнее.

Ирина ненавидела этот мир за то, что произошло с ней в детстве. Эта травма: от потери родителей, до наглого и многократного насилия, запечатлелась в ней так, что у нее сложилось стойкое убеждение: нельзя верить никому, особенно, мужчинам.

Хотя, парни из университета ее интересовали. Зачастую, ей хотелось внимания со стороны представителей сильного пола, но она опасалась, что если она влюбиться, то парень, непременно, разобьет ей сердце.

Бабушка часто говорила ей, что мужчины обманщики и им всем нужно только одно: чтобы Ирина раздвинула перед ними ноги.

“Эх, бабуля, если бы ты знала, что со мной произошло!” – всхлипывая причитала про себя Ирина, смазывая больные места кремом и замазывая тоналкой синяки на запястьях.