Плинием Старшим, связывает изобретение нового типа «бумаги» с Пергамом. По словам Плиния, пергамский царь Ев мен II (197–158) решил основать библиотеку, которая могла бы соперничать с александрийской; тогда царь Египта запретил вывоз папируса в Пергам, но пергамцы усовершенствовали изготовление кожи для письма и создали все-таки в своей столице большое книгохранилище. Заслуживает рассказ Плиния доверия или нет, решить нелегко, — во всяком случае, бросается в глаза этимологическое родство географического названия Пергам и термина, обозначавшего кожаный писчий материал, — пергамен. Знаменитый медик Гален, уроженец Пергама, живший во II в. н. э., упоминал старые рукописи Гиппократа, которыми он пользовался: одни были написаны на папирусе, другие — на коже, «как наши, пергамские». Однако ни одного пергамена, происходящего из Пергама, до нашего времени не дошло.

Греки называли пергамен первоначально словом «дифт*ра», несомненно родственным персидскому «дафт*р» («тетрадь»). В каком языке этот корень является изначальным, сказать трудно: скорее всего, в греческом, ибо персы пользовались словом «дафтар» только во вторичном, производном значении. Кроме того, греки и римляне именовали кожаные книги «мембр*на». Выражение типа «membrana pergamena» или «charta pergamena», т. е. «пергамская кожа» или «пергамская бумага», появляются сравнительно поздно: первый бесспорный пример — это эдикт императора Диоклетиана о ценах 301 г. н. э.

Но еще до того, как слово «пергамен» утвердилось в языке населения Римской империи, пергаменные («кожаные») книги распространились в Средиземноморье. Уже во времена Цицерона они были известны в Риме, однако даже в конце I в. н. э. пергаменные манускрипты оставались редкими и дорогими. В «Апофоретах» римского поэта Марциала, своего рода этикетках к подаркам, перечислены среди прочего книги: одни предназначены в дар богатым, другие годятся для бедняков; одни объемистые, пухлые произведения (Гомера, Вергилия, Тита Ливия, «Метаморфозы» Овидия), другие невелики по размеру (тут «Война мышей и лягушек», «Таис» Менандра, поэтические сборники Тибулла и Катулла). О толстых (и дорогих) прямо сказано, что они писаны на коже.

Древнейшие пергаменные рукописи найдены в Дура-Европос (Месопотамия): среди них греческий документ 195 г. до н. э. Ко II в. н. э. относится фрагмент «Критян» Еврипида. От III в. дошло больше отрывков: из Демосфена, Еврипида, Менандра, а также Венский фрагмент Фукидида, писанный на коже антилопы.

По-видимому, в IV в. пергамен вытесняет папирус из книжного дела. Во всяком случае, в описании имущества одной из египетских церквей V–VI вв. названо «кожаных книг — 21, папирусных — 3», т. е. пергаменных в семь раз больше. И это в Египте, в классической стране папирусного производства.

Историк рукописной книги Л. Зантифаллер насчитывает всего 158 сохранившихся папирусных книг (греческих и латинских) V–XII вв.{1}

В книжном деле средневековья папирусу практически уже нет места. Смена цивилизаций сопровождается сменой писчего материала. Книга раннего средневековья по преимуществу пергаменная, и средневековые монахи охотно пользуются образом пергамена в назидательных целях, сравнивая становление «нового человека» с выработкой из грубой и волосатой звериной шкуры тонкого и нежного материала для письма.

Пергамен изготовляли на юге Европы обычно из козьей или овечьей кожи, в северных районах — из телячьей (на Руси пергамен так и назывался «телятина». Впрочем, здесь были и другие термины для пергамена, и в частности «харатья» — от известного нам слова «харта» — «папирусная бумага»). Особенно ценились шкурки новорожденных ягнят. Кое-где первоклассный пергамен выделывали из антилопьей кожи, но она была слишком редкой. И уже совсем уникальной оказалась фабрикация книг из змеиной кожи. Об одной такой книге упоминает византийский хронист XII в. Георгий Кедрин: на тонкой и длинной коже «дракона» золотыми буквами переписали «Илиаду» и «Одиссею» вместе с рассказами о подвигах древних героев.

Известны раннесредневековые рецепты производства пергамена — один из самых древних обнаружен во фрагментарной коптской рукописи VI–VII вв., сохранившейся на двух папирусных листах и содержащей множество греческих терминов.

Чтобы приготовить пергамен, шкуру промывали, золили в слабом зольнике с прибавкой поташа и очищали от остатков мяса и шерсти. Промыв шкуру вторично, ее растягивали на рамах для просушки, затем натирали мелом (он впитывал жир) и пемзой (чтобы сделать гладкой). Византийский писатель XIII в. Максим Плануд упомянул в одном из писем о том, что пергамен обрабатывался также яйцом. Снятую с рамы шкуру выстругивали ножом и снова шлифовали пемзой.

В идеале пергамен должен был стать ровным и гладким листом, но достигнуть этого удавалось далеко не всегда: сохранились неудачно раскроенные листы с дырками от ножек (часто аккуратно заплатанными), листы с «зализами», на которые плохо ложились чернила, листы с разрезами от неловких движений ножа.

Северный и южный пергамен различались не только по сырью, но и по характеру обработки шкуры: на юге тщательно очищали только мясную (внутреннюю) сторону, на лицевой же стороне оставались следы щетины, и цвет ее был не белым, а серо-желтым; на севере лицевая сторона не уступала мясной по гладкости и белизне. Особенности южного пергамена (распространенного в бассейне Средиземноморья — особенно в Италии и Испании) связаны со стойкостью здесь античных традиций: ведь на папирусе писали с одной стороны, поэтому в областях, знавших в свое время папирусную книгу, пергамен приготовляли так, чтобы наносить текст только на внутреннюю сторону. Приготовляли так, но писали все-таки на двух сторонах. Северные же области, более свободные от античных технических традиций, обрабатывали одинаково тщательно ту и другую сторону кожаной «бумаги».

На Востоке пергамен также был неодинаковым: насколько можно судить по довольно ограниченному числу точно локализуемых греческих рукописей IX–XI вв., константинопольские писцы работали на материале более высокого качества, нежели переписчики книг в Сирии и Палестине.

Иногда пергамен подцвечивали, покрывали краской, чаще всего пурпурной. В конце IV столетия церковный деятель и переводчик Библии Иероним обрушивался на любителей роскоши, писавших на пурпурной коже золотыми и серебряными буквами. Сохранилось немало «пурпурных» пергаменных рукописен разного цвета: вишневого. лилового, коричневого и даже черного. Впрочем, обычай подцвечивать книгу довольно рано исчез в византийском книжном деле, тогда как торжественные документы и в поздней Византии переписывали золотом и серебром на цветном фоне.

По сравнению с папирусом пергамен обладал определенными преимуществами: он был прочен и долговечен; поддавался фальцеванию, т. е. сгибался, не ломаясь; был непрозрачен и использовался с обеих сторон.

Однако пергаменная книга стоила дорого. В помете на одной греческой рукописи, хранящейся в Эскуриале, сообщается, что некий монах Феодосий купил в Бриндизи (?) три книги: повесть «Варлаам и Иоасаф», стоившую 8 тариев, послания апостола Павла за 20 тариев и сборник, оцененный в 50 перперов. И перпер, и тарий (74 перпера) — золотые монеты: перперы имели хождение во всей Византии, тарии — в ее южноитальянских владениях. Указанные цены очень высоки. В XI в. за 4 тария можно было купить 3 модия земли (1 модий составлял около