Лучше не рисковать.

Устранив стражу, Карна неслышно пристукнула об пол кончиками ступней, втянула живот и словно бы утратила объемность. Совершенно плоская, едва различимая тень опустилась на пол и бесшумно юркнула в тончайшую щель под дверью. В эту щель не протиснулся бы даже лист папиросной бумаги, но для колдуна-теневика это как распахнутые настежь ворота.

В королевской спальне стоит тишина. Единственный источник света — неплотно прикрытое окно, забранное решеткой. В саду горят фонари. Послышался негромкий говор — внизу перекликаются караульные.

Королевское ложе не отличается роскошеством. Самая простая деревянная кровать. Из-под шерстяного одеяла доносится чуть слышное посапывание.

Не издавая ни единого звука, Карна Мрачная приблизилась к постели и чуть приоткрыла губы, бросая в спящего парализующее заклятие. Тот еле заметно вздрогнул, и сопение прекратилось. Теперь — финальный аккорд.

Несколько коротких пассов, тихий присвистывающий шепоток, и все закончилось.

Заклятие Тихого Инфаркта остановило королю Обелезнэ сердце.

Карна Мрачная смахнула со лба каплю пота. Убивающие заклятия всегда давались ей нелегко — она все-таки теневик, а не боевик. Тихий Инфаркт — одно из самых простейших, действует лишь на уже парализованную жертву, но все равно… тяжело, очень тяжело!

Теперь надо свершить «дань лезвию». Колдовство — это хорошо, но оно иногда допускает осечки. Для полной уверенности нужно закончить дело обычным клинком.

— Странно, на стене король вроде казался похудее… — задумчиво пробормотала колдунья, суя руку за корсаж. — А тут толстый, как бо-шо!

Из-за корсажа появился тонкий стилет иссиня-черного металла. Резкий взмах — и лезвие вонзилось королю в грудь.

Что-то звякнуло.

Карна сморгнула, недоуменно глядя на стилет. Тот несомненно ударился о сталь. Но это значит…

Сообразить, что произошло, она уже не успела. Среагировать — тоже. Одеяло поползло на пол, и запястье колдуньи перехватила сильная рука, безжалостно ломая кость.

Вместо Обелезнэ Первого на шпионку вытаращилась незнакомая физиономия с пышными усищами.

Карна подавила болезненный вскрик, стилет выпал из ослабевших пальцев на одеяло. В следующий миг в горло врезался тяжеленный кулак, и тощая колдунья повалилась кучей тряпья. Изо рта закапала кровавая слюна.

— Конечно, будешь широкий, если столько стали на себя навертишь! — с легкой обидой постучал по груди Джориан. Кираса откликнулась гулким звоном. — Думаешь, приятно в доспехах, да под одеялом? Упарился хуже, чем в бане…

Капитан Черных Драгун придавил намозоленным пальцем сонную артерию Карны и глубокомысленно кивнул. Пока что жива. Значит, доживет и до допроса.

— А чего ж ты хотела, дура? — любезно произнес он, застегивая на шее пленницы ошейник из хладного железа. — Не люблю я отчего-то, когда в меня ножом тыкают — пусть даже женщина…

Ухватив колдунью за ногу, Джориан деловито поволок ее по полу, точно мешок с картошкой. Чутье старого гвардейца не обмануло — на короля и в самом деле совершено очередное покушение.

Как и все прежние — успешно предотвращенное.

Недаром уже вторую ночь Джориан ночевал в королевской спальне вместо хозяина. Недаром потел в стальных латах, ожидая удара со всех сторон. Недаром взял у принца Индрака взаймы шаманский амулет, отражающий несильные колдовские пакости.

Был, конечно, риск, что убийца применит заклятие, которое этот амулет не поборет… но тут уж ничего не поделаешь. Телохранитель, дрожащий за собственную шкуру — это дрянь, а не телохранитель.

Настоящий же король в эту ночь не сомкнул глаз ни на минуту. В малом королевском кабинете ярко горит керосиновая лампа, а у дверей грозно поводят очами сразу четверо драгун.

Согласно законам военного времени — удвоенный караул.

— Первый раз на таком посту, молодой? — негромко спросил широкоплечий приземистый лейтенант — маркиз Роген.

— Первый раз… — смущенно ответил драгун с едва-едва пробившимися усиками.

— Боязно чуток?

— Есть малость… Его величество охранять — не шутка…

— Спокойно, молодой. Я вот тебе ща одну штуку покажу. Представь, что ты, того-этого, осрамился на посту, подвел его величество…

— И представить страшно! — выпучил глаза молодой драгун.

— …и тут тебя как раз командир засек!

В голове бедного гвардейца тут же объявилось раскрасневшееся лицо барона Джориана. Рыжие усы бешено топорщатся, глаза налиты кровью, побелевшие от гнева пальцы тянут из ножен саблю.

«Я тебя, скотина такая, сейчас прямо здесь зарублю, чтоб мундир не позорил!!!» — невольно услышал драгун.

— Да что же он орет-то так?! - жалобно взвыл драгун, вжимая голову в плечи. — Я ж еще ни в чем не виноват!

— Ха-х-хах!… - заливисто хохотнул Роген. — Усвоил, молодой? Лучше не срамись! Вот когда мы с Акореном и Мирсолваном только-только в полк пришли…

— Ну?…

— Ну, такое дело вышло… — зачесал в затылке лейтенант. — Было это лет пятнадцать назад, если не шестнадцать… Командир тогда еще лейтенантом был… А мы трое — моложе тебя сейчас… Мальчишки горячие — кто косо посмотрит, сразу за волосы его[5]!… А в полку нас сразу муштровать взялись — нас, титулованных дворян! Решили мы показать командиру, кого можно по линейке строить, а кого нельзя. Сговорились, подстерегли его ночью в темной подворотне, да как…

— Ну?!

— …да как он нас всех троих отдубасил!… - снова хохотнул Роген. — Две восьмицы потом лежмя лежали…

Молодой драгун смущенно почесал в затылке. Двое других молча улыбнулись в усы. Они-то эту историю уже слышали, причем неоднократно.

А в кабинете тихо постукивают клавиши печатной машинки. Рядом стоит чашка горячего чая. Обелезнэ Первый лично пишет рескрипты губернаторам, отпустив секретаря. В полночное время рокушский венценосец предпочитает работать наедине сам с собой.

Негромко постучали. Король бросил взгляд на часы, вздохнул и потер переносицу.

— Войдите, — устало пригласил он.

В кабинет легко впорхнула очаровательная светловолосая девушка в полупрозрачном халатике. Обелезнэ буквально услышал напряжение, разлитое за дверью. Не каждую ночь часовым доводится зреть принцессу Гвениолу Янтарновласую в одном только пеньюаре.

— Доброй вам ночи, старший мой брат, — прощебетала ларийская принцесса.

— И вам доброй ночи, младшая моя сестра, — спокойно ответил рокушский король. — Могу ли я осведомиться, какое дело привело вас ко мне в такой поздний час? Я всегда рад видеть вас, ваше высочество, но в это время у меня обычно не случается гостей.