— То есть, перемещения во времени были и раньше? Просто, чисто научные? Так сказать, лабораторные опыты без практической выгоды?

— Именно так. Сначала отправляли небольших роботов с видеокамерой. Потом одного человека. Потом нескольких. Но это были именно лабораторные опыты, когда удавалось просто заглянуть в прошлое. Только в прошлое, проникнуть в будущее пока не удается. Конечно, путешественники во времени приносили ценную информацию, но это могло заинтересовать разве что историков. Опыты эти чрезвычайно сложны и дороги, поэтому позволить себе подобное чисто в научных целях может только богатое государство. Наше же государство, давайте смотреть правде в глаза, больше озабочено тем, как бы о нас не подумали плохо в очередной раз в Евросоюзе, или в Штатах, дабы не упали цены на нашу нефть. Вот мы и решили сохранить результаты этих уникальных разработок. Когда-нибудь они все же понадобятся России. Но работать на голом энтузиазме никто не будет, это Вы и сами понимаете. Вот и был предложен способ финансирования, скажем так, не совсем обычный. Сделать установку достаточно больших размеров, чтобы появилась возможность перемещать во времени предметы большой массы. Морское судно идеально подходит для этих целей. Оно полностью автономно, мобильно, и может вплотную подобраться к самому «источнику финансирования». То есть, может заняться экспроприацией ценностей у тех, кто несколько столетий грабил Америку. Ценности уже собраны в одном месте, не надо искать их по всему континенту. Достаточно просто изъять их с испанского галеона.

— Но не приведет ли это к изменению истории? И мы вернемся совсем в другой мир? Не тот, который мы покинули?

— Теоретическая возможность есть, но говорить о серьезных изменениях не приходится. Наши аналитики это напрочь отвергают. Мы не будем вмешиваться в ход войн, смещать королей, и прочее. Испанцы потеряли очень много золота и серебра в процессе транспортировки. Мы знаем даты выхода всех крупных конвоев с ценностями. Знаем также постигшую их участь. И для хода истории особой разницы нет — утонут ли они вместе с грузом золота, или золото перейдет на «Тезей», а галеоны пойдут на дно порожняком. Для истории ровным счетом ничего не изменится. А если при этом пострадают несколько десятков, или даже сотен искателей приключений, на ходе истории это тоже никак не отразится. Не эти искатели наживы — сброд из припортовых кабаков, нищие идальго и несколько более-менее высокородных донов вершили историю. Повторяю, радикально вмешиваться в ход истории мы не собираемся.

— Интересно… Из Ваших слов можно сделать вывод, что переносы во времени не ограничены по количеству раз и какими-то временными рамками. И мы каждый раз будем совершать новый переход, чтобы достать очередной «золотой» конвой, а не искать его наудачу в одном времени. Я прав?

— Да, правы, Леонид Петрович. Вы можете логически мыслить. И в связи с этим мне бы хотелось поговорить о том, как лучше использовать «Тезей» в качестве каперского корабля. Вы все же моряк, капитан. В отличие от меня и Андрея Михайловича. За наших «абордажников» и речи нет. Они годятся только для финальной части операции, когда придется действовать на палубах галеонов.

— Я могу предложить следующее. Все конвои испанцев собирались в Гаване перед выходом в Атлантику. Из порта Веракрус на побережье Мексиканского залива приходили корабли с серебром, а из Пуэрто-Бельо, на территории нынешней Колумбии, с золотом и драгоценными камнями. Были также и другие ценные грузы, но они, я так думаю, нас мало интересуют. После этого оба конвоя соединялись в один и выходили в Атлантику либо через Флоридский, либо через Наветренный пролив. Если мы знаем точную дату выхода, то можем появляться неподалеку от Гаваны спустя пять — шесть часов после выхода и догонять конвой. Раньше появляться нецелесообразно, чтобы не спугнуть испанцев, а за это время они уйдут достаточно далеко от порта. Надо исключить возможность утечки информации. Конвои растягивались на большое расстояние, что делало их легкой мишенью для пиратов. Я так понял, пиратов нам придется отстреливать в первую очередь, чтобы не мешали?

— Разумеется. Пока очень интересно, продолжайте.

— Так вот. Догоняем конвой и действуем с наветренной стороны, чтобы затруднить маневрирование парусникам. Пушки БМП легко собьют весь рангоут, после чего галеон развернет бортом к волне и он не сможет изменить свое положение. А после этого можно спокойно подходить к нему с носа и брать на абордаж со «скифов» и катера. На носу галеона обычно всего два — четыре орудия, и их легко можно подавить. Более многочисленные бортовые пушки не смогут вести огонь по абордажной группе.

— Так так… А почему не с кормы?

— Во первых, корма очень высокая и на нее труднее забраться. Во вторых, если испанцы окажут сопротивление, а они окажут обязательно, то нам придется подавить огнем их кормовые орудия. А в корме — капитанская каюта, где может храниться много чего ценного. При абордаже с носа такой проблемы нет. Он гораздо ниже кормы и там вряд ли будет что ценное на уровне палубы. Только в трюме. Но тут встает очень важный вопрос, Владимир Евгеньевич. Как Вы собираетесь все добро с галеона на «Тезей» перегружать? Там десятки тонн ценностей. Особенно серебра.

— Катером и шлюпками, у нас две есть. Испанцы не применяли тяжелые контейнеры для перевозки. Все перевозилось в небольших ящиках и бочонках, которые можно кантовать руками. Портовых кранов и погрузчиков тогда еще не было.

— И сколько времени мы будем разгружать шлюпками хотя бы сто тонн груза в условиях зыби? И если в конвое десяток и больше кораблей? Остановить их не проблема — прошли вдоль строя ночью и посшибали всем рангоут огнем БМП. Остановиться-то они остановятся, не сбегут. А дальше? Если на разгрузку руками одного корабля у нас уйдет целый день, а то и больше? За это время конвой разнесет ветром и течением в разные стороны и испанцы постараются удрать любыми путями. И свидетели могут появиться. Будем гоняться за каждым парусом на горизонте?

— Хм-м… А что Вы предлагаете?

— После того, как абордаж будет закончен и галеон захвачен, мы подходим на «Тезее» вплотную и берем галеон под борт. Для удобства швартовки можно заводить швартовные концы катером, и мы сами брашпилем и шпилем подтянем галеон к борту, а после этого разворачиваемся против волны и двигаемся самым малым ходом. Во времена Союза так всегда перегружали рыбу в океане с траулеров на рефрижераторы. И мы сможем задействовать свои краны для перегрузки ценностей прямо из трюма галеона в наш трюм. Это резко увеличит скорость грузовых работ. За два — три часа реально разгрузить галеон и заняться следующим. Но здесь есть одно важное «но». Абордажникам придется зачистить как следует борта от обрывков снастей парусника, чтобы в воде не было ни одного конца. Если намотаем что-то на винт — будет очень весело. Тем более, у нас винт регулируемого шага, он крутится постоянно.

— Да-а, Леонид Петрович, надо было бы поговорить с Вами раньше… Кто ж знал… Действительно, Ваши замечания весьма существенны. Пожалуй, так даже лучше, мы получаем большой выигрыш во времени.

— Владимир Евгеньевич, у меня есть еще один вопрос. Если нам надо было оказаться возле Гаваны, причем мы знаем когда, то зачем было идти к Кюрасао? Забункеровались бы на рейде Гаваны. Да и этот соглядатай бы за нами в кубинские воды не полез. Ведь сейчас, как я понимаю, у нас просто не было выбора?