– Лу, ты не можешь наказывать себя за то, что твои родители сделали или не сделали. Это они приняли решение не следить за своими финансами, не ты. А что касается денег, давай взглянем на ситуацию под другим углом. Если бы умер только один родитель, второй нанял бы няню для двойняшек, так?

– Да.

– И няне платили бы?

– Да.

– Это простейшая аналогия, она не отражает в полной мере того, что ты сделала для братьев, но суть не меняется. Пользуйся этими деньгами, Лу. И не вини себя. – Уилл обнял ее за плечи и, притянув к себе, поцеловал в висок. – Если ты сейчас израсходуешь их, это как-то повлияет на тот факт, что твои родители разбились?

Нет.

– Это вернет их?

– Нет. – Лу обвила рукой мощную спину Уилла и крепко прижалась к нему.

Он посмотрел на нее и прикоснулся к ее подбородку кончиками пальцев.

– Тогда пользуйся этими деньгами, милая. – Он надел ей на голову свою кепку. – Мне кажется, нам пора спрятать твое восхитительное личико от солнца. А то, я вижу, появляются новые веснушки, пока мы разговариваем.

Взвизгнув, Лу хлопнула себя ладошкой по носу. Уилл рассмеялся:

– Я шучу, русалочка. Когда же ты, наконец, поймешь, что мне нравятся твои веснушки?

Он закрыл и запер за собой дверь, она кинула сумку на пол и сбросила сандалии. Обед в «Пляжной хижине» растянулся на весь день и даже захватил начало вечера. Как и другие гости ресторана, Уилл и Лу, поев, пошли на пляж смотреть на закат солнца над океаном, поэтому уже абсолютно стемнело, когда они вернулись домой.

Она прошла на кухню, достала из холодильника две бутылки воды и бросила одну Уиллу. Он открыл крышку и выпил залпом половину, глядя на Лу из-под полуопущенных век. Весь день был долгой прелюдией, которая началась с возбуждающих заигрываний у машины. И хотя Уилл весь день старался не прикасаться к Лу, а некоторые из гостей ресторана узнали его и воспользовались камерами своих телефонов, она слышала, что он шептал ей, и видела огонь в его взгляде.

Я представляю тебя в моей постели, твои длинные ноги, твою соблазнительную улыбку.

Лу провела ледяной бутылкой по шее и поймала вспыхнувший взгляд Уилла. На его подбородке дрогнул мускул.

– Жарко, Лу?

– Это лето в Дурбане, – ответила она и не поверила тому, что ее голос может звучать так хрипло и сексуально.

– Если тебе жарко, я знаю, что делать.

Уилл взял ее за руку, потянул к дверям на веранду и быстро распахнул их. Вывел Лу в жаркий ночной воздух и по ступеням веранды спустился с ней к темному бассейну.

– Давно мечтал отдохнуть с тобой у бассейна.

– Отдыхать? Это мы будем делать?

– Надеюсь, нет, – промурлыкал Уилл и поцеловал ее.

Она думала, поцелуй будет жарким и безумным, а он оказался медленным и чувственным.

Руки Уилла опустились на спину Лу, он умело расстегнул молнию ее легкого платья, оно пенным облаком осело на пол. Теперь Лу стояла в лунном свете лишь в бюстгальтере без бретелек и крошечных стрингах.

Большие ладони Уилла скользнули по ее спине на обнаженные ягодицы и бедра, заставляя нервные окончания тела трепетать.

– Как же ты прекрасна, – прошептал он.

Лу верила. Она забралась руками под его футболку, требуя, чтобы он ее снял. Уилл стянул футболку через голову по-мужски, расстегнул пуговицы на шортах и скинул их вместе с нижним бельем. Теперь он стоял перед ней абсолютно обнаженный. Сильный, высокий, уверенный в себе, с широкими плечами, плоским животом и узкими бедрами, в слабом свете, падавшем от дома, он казался воплощением всех женских фантазий. Почему она так долго не прикасалась к нему, не наслаждалась вкусом его кожи?

– У тебя очень озорная улыбка, Лу, – заметил Уилл, положив руки ей на бедра.

– Это потому, что у меня хулиганские мысли, Уилл, – ответила она.

– Мне нравятся хулиганские мысли. – Он оттянул полоску ткани в ложбинке меж ее грудей.

Она повернулась к нему спиной. Он расстегнул бюстгальтер, бросил на землю и поцеловал Лу в спину, положив ладони на ее груди. Большими пальцами погладил соски, которые тут же набухли и стали твердыми.

– Иди к бассейну. Я хочу воплотить одну свою мечту.

* * *

Лу устроилась в уголке дивана, чтобы воскресным вечером посмотреть фильм. На коленях стояла миска с попкорном, у ног лежал Дор. Впервые больше чем за неделю она проводила вечер одна, дом без Уилла казался пустым.

Она наслаждалась каждой секундой времени, проведенного с ним. Каждой секундой.

Он пел в душе какие-то сентиментальные песни из девяностых, не попадая в ноты, и каждый день Лу словно участвовала в шоу «Угадай мелодию». Он наблюдал за тем, как она пекла кексы «Красный бархат», и съел три, макая в крем и не дожидаясь, пока они остынут и пока Лу их украсит. Они вместе ходили на фотовыставку, где Уилл решительно заявил, что работы Лу лучше. Это было неправдой, но она его все равно как следует отблагодарила.

А еще они занимались сексом. Часто. И этот секс был прекрасен.

Ей нравилось проводить время с ним, потому она уговорила его принять приглашение Мака на футбольный матч, который должен был состояться на городском стадионе.

Лу часто говорила себе, что Уилл человек, с которым она просто развлекается, он скоро уедет. Однако вспоминать об этом было все тяжелее и тяжелее, поэтому казалось, что ночь в одиночестве пойдет на пользу, поможет восстановить дистанцию и послужит напоминанием о том, что это безумное счастье не навсегда.

О-о-о, кино начинается! Сексуальный герой, не такой привлекательный, как Уилл. Впрочем, кто может с ним сравниться?

Зазвонил мобильный телефон, она рассердилась, увидев незнакомый номер на экране.

– Ждите соединения, – сказали холодным голосом, и Лу нахмурилась.

– Лу? Боже, Лу!

Голос Нейта оборвался, Лу вскочила, отогнав кота. Ее сердце бешено билось, к горлу подступил ком.

– Нейт? Что случилось?

– Мы поехали на музыкальный фестиваль, и когда возвращались обратно – я, Даниэль и еще несколько парней, – на нас напали. Их было восемь человек, они нас просто раскатали. Забрали бумажники, телефоны.

– Ты пострадал? А Даниэль?

– Я звоню из больницы. Даниэля ударили в голову, и он никак не приходит в сознание. – Голос Нейта снова оборвался, Лу слышала слезы в его бормотании. – Врачи говорят, что он должен очнуться. Через день или около того. Лу, ты можешь приехать?

Она почувствовала, как в горле формируется крик, сглотнула его и заставила себя говорить спокойным и ровным голосом, таким, какой хотел слышать Нейт.

– Конечно! Вылетаю первым же рейсом! Где ты? И где он?