А теперь вот брата нет.

«А когда проснешься, все будет позади. Я тебе обещаю».

И как же ты это сделаешь, Джекоб? Даже если карлик снова его не надул и он действительно застанет Темную Фею в крепости. Как к ней подойти настолько близко, чтобы прикоснуться, а тем паче произнести то, что нашептала ему ее сестра, – и не погибнуть от одного ее взгляда? Не думай об этом, Джекоб. Просто действуй. Он сгорал от нетерпения, как будто смерть и возвращение из небытия только усугубили его вечное внутреннее беспокойство. Хотелось растормошить карлика и немедленно скакать дальше. Дальше, Джекоб. Все дальше и дальше. Без оглядки – уже много лет подряд. Порыв ветра придавил пламя, и Джекоб застегнул плащ, скрыв под ним свою окровавленную рубашку.

– Джекоб?

Позади, набросив попону на плечи, стояла Клара. Только сейчас он заметил, что волосы у нее стали длиннее.

– Как ты? – В голосе ее еще явственно слышались отзвуки бесконечного изумления, что он действительно жив.

– Хорошо, – отозвался он. – Хочешь пощупать мой пульс, чтобы самой убедиться?

Ей пришлось улыбнуться, но тревога в глазах осталась. Она присела рядом с ним на холодную землю. Где-то наверху истошно запричитала сова. Здесь, в зазеркальном мире, сов считают душами умерших ведьм. Клара поежилась и протянула руки к огню – согреться.

– Ты все еще веришь, что сумеешь помочь Уиллу?

Вид у нее был ужасно усталый.

– Да, – ответил он. – Но про остальное лучше не расспрашивай. Не хочу тебя пугать.

Она посмотрела на него. Глаза такие же голубые, как и у брата. Прежде чем налились золотом.

– Ты поэтому Уиллу не сказал, для чего ему нужно розу сорвать? – Ветер бросил ей в волосы пригоршню мелких искр. – По-моему, твой брат знает о страхе побольше, чем ты.

Слова. Все только слова. Но именно они превратили вдруг ночь в темное стекло, в котором Джекоб ясно увидел свое отражение.

– Я знаю, почему ты здесь. – Клара говорила таким отрешенным голосом, словно речь вовсе не о нем, а о ней самой. – Просто ты этого мира вполовину так не боишься, как того, другого. И в самом деле, чего тебе здесь бояться? Тебе здесь нечего и некого терять, кроме разве что Лисы, да и та заботится о тебе куда больше, чем ты о ней. Но пришел Уилл, и все изменилось.

Она снова встала, легким движением отряхнула землю с колен.

– Что бы ты ни задумал, Джекоб, пожалуйста, береги себя. Даже позволив себя убить, ты ведь ничего не исправишь. Но если есть хоть какой-то другой способ снова сделать Уилла тем, кем он был, прошу тебя, дай мне тоже помочь! Даже если ты думаешь, что меня это испугает. Не ты один на свете не хочешь его потерять. Иначе чего ради я здесь?

Она ушла прежде, чем он успел ей ответить. Иначе Джекоб с удовольствием послал бы ее еще куда подальше. И вместе с тем он был рад, что она здесь. И показала ему в темном стекле ночи его истинное лицо. Без искажений и прикрас. Таким, каким она его увидела и нарисовала.

Прошло три дня пути, прежде чем они достигли гор, которые гоилы называют своей родиной. Три промозглых дня и три студеные ночи. Под непрерывным дождем, в мокрой одежде. У одной из лошадей отвалилась подкова, пришлось завернуть к кузнецу, и тот рассказал Кларе о Синей Бороде, – дескать, в соседней деревне он четырех девушек не старше Клары у родителей купил и у себя в замке замучил. Клара внимала ему без всякого выражения, но сквозь эту маску усталости Джекоб сумел разглядеть, что ее собственная история начинает казаться Кларе ничуть не менее жуткой.

– К чему она здесь? – понизив голос, спросил его Валиант как-то утром, когда Клара с превеликим трудом взобралась на лошадь. – И как только вы, люди, с вашими женщинами обращаетесь! Женщине место дома. Красивые наряды, слуги, пирожные, мягкая постель – вот и все, что ей нужно.

– И карлик в мужья, и золотой замок на двери, а ключ от него у тебя в кармане, верно? – продолжил Джекоб.

– Почему бы и нет? – не смутился Валиант и послал Кларе свою ослепительную улыбку.

Ночами было холодно, так что приходилось останавливаться на постоялых дворах. Клара делила постель с Лисой, а Джекоб засыпал под оглушительный храп карлика, но спал беспокойно – и отнюдь не только по этой причине. Во сне его душили полчища красной моли, а когда он в ужасе, мокрый от пота, просыпался, во рту ощущался привкус крови.

К вечеру третьего дня они еще издали разглядели сторожевые башни, которые гоилы понастроили на своих кордонах. Вытянутые ввысь, с гладкими, в прожилках, стенами и окнами из оникса, они напоминали сталагмиты. Впрочем, карлик знал обход через горы, укромными тропами.

В прежние времена гоилы слыли всего лишь одной из многих жутких напастей в этих местах, их поминали наряду с людоедами и бурыми волками. Самой страшной их провинностью, как ни странно, оказалось слишком явное сходство с людьми. В них видели близнецов-уродцев. Каменных собратьев, таинственных жителей темных недр. Нигде на гоилов не устраивали облав столь же беспощадных, как здесь, в горах, откуда они родом, и гоилы начали платить людям той же монетой. Нигде их господство над людьми не было столь же безжалостным, как на их исконной родине.

Валиант избегал больших дорог, по которым передвигались войска гоилов, тем не менее их то и дело проверяли гоильские патрули. Карлик выдавал Джекоба и Клару за богатых клиентов, задумавших построить неподалеку от королевской крепости стекольную фабрику. Джекобу пришлось купить Кларе юбку с золотым шитьем, какие носят состоятельные дамы в здешних местах, а собственную одежду променять на купеческое платье. Он и сам себя едва узнавал в роскошном пальто с меховым воротником и бархатных серых штанах, а для Клары езда верхом в широченной юбке стала сущим наказанием, зато патрульные и постовые, выслушав россказни Валианта про важных клиентов, всякий раз пропускали их небрежным взмахом руки.

В один из вечеров, когда в воздухе уже запахло снегом, они вышли к реке. На другом берегу ее располагалась королевская крепость. Паром ходил из Бленхайма, городка, занятого гоилами много лет назад. Окна чуть ли не в половине домов были уже замурованы. Завоеватели, желая защититься от дневного света, и многие улицы перекрыли крышей, а за городской стеной, ближе к пристани, часовые охраняли въезд в тоннель, ведший, судя по всему, в новую подземную часть города.

Лиса тут же скрылась между домами добывать одну из местных тощих кур, что деловито прохаживались по булыжной мостовой, склевывая скудное пропитание, а Джекоб не сводил глаз с пристани и причаленного к ней парома. Вечернее небо тускло отражалось в мутной воде, а на другом берегу в скалистой стене раззявленной квадратной пастью зияли ворота.

– Это и есть вход в крепость? – спросил он карлика.

Валиант покачал головой: