Если мы вспомним весь перечень частных целей, поставленных в реформе, то убедимся, что ограничения не упоминались вообще или затрагивались в очень расплывчатой, ни к чему не обязывающей форме (вроде обещания Горбачева “конечно же, не допустить безработицы” или обещания Ельцина “лечь на рельсы”).

Целеполагание — процесс динамический. Меняются обстоятельства, возникают препятствия, надо их обходить, надо корректировать курс, исправлять ошибки.

После трагедии в Беслане В.В. Путин сказал, что население России пожинает плоды “распада огромного и великого государства” (СССР). Но СССР не “распался” сам собой, а был уничтожен вследствие действий или бездействия верховной власти СССР и РСФСР. Требовалось выявить причины катастрофы и объявить о коррекции курса.

Идея разрушения Советского Союза была выношенной частью всего «антиимперского» проекта, рупором ее стал академик А.Д. Сахаров. Он был знаменем той радикальной части элиты, которая пришла к власти в 1991 г. и определяла ход реформ. В 1994 г., к 73-й годовщине со дня рождения А.Д. Сахарова, Администрация Президента РФ издала брошюру «Слово о Сахарове» с обращением Б.Н. Ельцина [2]. В ней — выступления тех, кто собрался на конференцию по случаю такого события (в числе участников: Е.Г. Боннер, С.А. Ковалев, А.Н. Яковлев, А.В. Козырев, С.А. Филатов и др.).

Вот слова С.А. Филатова, тогда главы Администрации Президента: «В этом зале собрались те, кто считает себя учениками Андрея Дмитриевича… кто взял на себя тяжкую обязанность реализовать многое из того, о чем Андрею Дмитриевичу мечталось… Тем большая ответственность лежит на нас, на людях, кому выпало сегодня осуществить то, о чем мечтал Андрей Дмитриевич Сахаров… Да помогут нам выполнить эту нелегкую миссию опыт Сахарова, мысли Сахарова, идеи Сахарова и чувства Сахарова».

Чтобы понять «образ будущего» в сознании власти, которая «взяла на себя тяжкую обязанность реализовать многое из того, о чем Андрею Дмитриевичу мечталось», надо выделить то главное, что «мечталось». Какой вектор в развитии общественных процессов он утверждал, воздействуя на события силой своего авторитета?

Сахарову претило само устройство СССР как единого государства, ядром которого являлся русский народ. Его труды давали правовое и идеологическое обоснование развала СССР. Власть, указывая обществу курс в будущее, обязана была ясно сказать, продолжает ли она «сегодня осуществлять то, о чем мечтал Андрей Дмитриевич Сахаров». Ничего не говорится, люди могут лишь гадать о намерениях власти, так и сяк трактуя туманные намеки.

То же самое можно сказать о Декларациях о суверенитете 1990 года, которые были первым шагом по ликвидации общенародной собственности, разделом ее по национальным республикам. Как эти действия оцениваются сегодня, исходя из полученного после 1990 года опыта? Куда движется Россия, куда крутит колесо истории российская власть?

Выработка и реализация всей доктрины по изменению государственного устройства России представляет собой поразительный факт в истории культуры именно тем, что властные структуры, прямо ответственные за целеполагание, не только не выполнили своих функций, но как будто о них и не подозревали. В государственную систему вносились катастрофические изменения, но ни в одном документе не было сказано в рациональных понятиях — зачем?

Что предполагалось получить в результате этих изменений? Зачем принимались декларации о суверенитете с иррациональными статьями вроде того, что «все интеллектуальные ресурсы на территории республики принадлежат народу этой республики»? Зачем принимался «закон о репрессированных народах», который заведомо должен был стать детонатором межэтнических конфликтов на Кавказе?

Отсутствие формализованного изложения проблемы, цели, задач и средств их решения перед тем, как предпринять действия, кардинально изменяющих судьбу целых народов, было столь важным отказом всей «технологической» системы власти, что без анализа причин такого срыва никаких шансов на эффективное строительство новой системы нет.

Начиная с 1988 г. регулярно наблюдалось странное явление — при возникновении какой-то общественной проблемы власть предпринимала действия, которые явно вели к ухудшению положения. В обиход даже вошло уклончивое понятие «контролируемые катастрофы».

Можно предположить, что такие решения были рациональными с точки зрения каких-то скрытых целей, которые преследовали реформаторы. Но это — «теневые цели», а в политике важен и явный дискурс власти.[20]

Магическим действием на сознание политически активной части общества обладал иррациональный аргумент, который раз за разом использовали после очередной катастрофы политики: «Ведь что-то надо было делать!»

Например, в 1991 г. с помощью боевиков были ликвидированы органы советской власти в Чечне и учрежден «созданный в лаборатории» режим Дудаева. Этому режиму передаются армейские арсеналы. Затем центральная власть совершает беззаконие — «фрахтует» танки и экипажи без военной формы и знаков различия и организует рейд в Грозный. Так началась война. Вопрос был очевиден: «Почему из всех возможных вариантов действия вы выбрали наихудший?» И в ответ слышали: «Что-то надо же было делать!»

Структурно такое же положение складывалось и при расчленении РАО ЕЭС, реформе ЖКХ или «монетизации» льгот. В воздухе висит вопрос: «Зачем?!», — а в ответ мы слышим: «Что-то надо же делать!»

Попробуйте понять, например, зачем сломали присущую России министерскую систему управления, зачем переделывают выращенную за 300 лет систему высшего образования, зачем ликвидируют ту горстку научных учреждений, которую оставили на развод, как семенной фонд, для восстановления науки России после «переходного периода».

Внутри самой власти за этот год произошло резкое рассогласование структур, функций и властных технологий. Само состояние целостности власти вызывает тревогу. Греф мог прилюдно спорить с Жуковым по главным вопросам, высшие должностные лица в течение дня могут своими заявлениями то обрушить курс акций на бирже, то взвинтить его. СМИ подливают масла в огонь. У нас нет правительства, а есть независимые друг от друга министры?

Неопределенным стало разграничение функций. Почему планы реорганизации ЖКХ и сферы жилищного строительства разрабатывала «группа Шувалова», а не правительство? Из каких соображений были сделаны главные выводы этой «группы», кто были их авторами, кто их обсуждал? Начато крупное и чреватое глубоким социальным конфликтом изменение жизни страны, а кто за него отвечает, неизвестно.

К ослаблению власти ведет и свертывание парламентаризма. От российской системы «самодержавной» власти ушли, а теперь и от парламентаризма откатываемся. А ведь он — необходимая технология власти в обществе «холодной гражданской войны», в которую погрузила общество реформа. Парламентаризм все-таки придает битве интересов более или менее цивилизованные формы. Что же мы видим? Сначала вывели за рамки политики Совет Федерации — важную для парламента «верхнюю палату». Затем то же самое проделали с Госдумой.