– Не сомневаюсь, что ты многого наговорил ей, мой мальчик, – отозвалась леди Пемберли. – Итак, мадам, должна заметить, что ваше произношение превосходно, вы говорите почти как англичанка. Полагаю, вам следует отблагодарить за это своих наставников. Можно не сомневаться, что со временем вы избавитесь от акцента.

– Моя мать была англичанкой, – сообщила Эванжелина. – К тому же я выросла в Англии, миледи.

– Думаю, вы уже достаточно смутили се, тетушка, – проговорил герцог. – Довольно, тетя Эудора, она же только что приехала. Между прочим, Эдмунд боготворит ее, так что подумайте хотя бы о счастье моего сына, тетушка. Эдмунд предпочитает ее общество обществу Роана Каррингтона и Филипа Мерсеро.

Герцог, смеясь, тут же поведал пожилой даме о подарке, который его кузина привезла Эдмунду.

– Я и не думала, что он станет стрелять в павлина, – заметила Эванжелина, обращаясь к леди Пемберли.

– Кстати, он выстрелил и в веревку, которой была привязана его лодочка, – добавил Ричард. – К счастью, это не принесло никому вреда.

Эванжелина удивленно наблюдала за накрашенным лицом леди Пемберли – казалось, ее кожа вот-вот треснет от широкой улыбки, а в больших зеленых глазах пожилой леди вспыхнуло любопытство.

– Что ж, детка, если вы привезли ребенку пистолет, то, несомненно, вы скорее англичанка, чем француженка. Ох уж эти мужчины с их пистолетами! Можно подумать, они спят, положив оружие под подушку. Помнится, мой отец палил направо и налево, а мама лишь хваталась за голову. Да, детка, вы сделали хороший подарок. Мой мальчик научит своего малыша не убивать никого, кроме разбойников, да, может, премьер-министра и принца-регента – этих напыщенных дураков, которые, несомненно, заслуживают подобной участи. А теперь, – обратилась леди Пемберли к своей крестнице, – скажи что-нибудь приятное мадам, Фелисия. Одному Господу известно, сколько усилий приложил твой отец, чтобы превратить тебя в настоящую леди. Свое искусство обольщения ты уже испробовала на герцоге. Я видела, как он едва сдерживал смех, но ты ему нравишься, так что его светлость держал себя в руках. Впрочем, думаю, тебе удастся достичь больших успехов с Дрю. Уж он-то по крайней мере до сих пор улыбается. Давай же, Фелисия, постарайся, пока кто-нибудь из этих господ не отправил тебя назад в классную комнату. Хотя, пожалуй, они и ручку тебе поцеловать могут, чтобы раззадорить.

Кокетливо взмахнув длинными ресницами, Фелисия посмотрела на Дрю Хелси, а затем перевела взор на герцога.

– Так это правда, ваша светлость? Вы остались равнодушны ко мне? Вы, оказывается, просто шутили со мною, а я так старалась! – воскликнула она. Фелисия поклонилась Эванжелине:

– Рада познакомиться с вами, мадам. Надеюсь, вы простите нас за неожиданное вторжение, но крестная настаивала, чтобы мы приехали к обеду. Между прочим, она уверяла меня, что предупредить о визите за три часа вполне нормально. У герцога отличная кухарка, так что крестная уверена, что мы не умрем с голоду. Видите ли, лорд Петтигрю и сэр Джон заехали к нам с визитом, и леди Пемберли тут же предложила им сопровождать нас. Его светлость, разумеется, обрадовался, что мы приехали. Он заверил нас, что обожает сюрпризы.

Леди Пемберли картинно закатила глаза, а Ричард произнес:

– Знаете, Фелисия, глядя на вас, я чувствую себя древним старцем.

– Мне пришла в голову та же мысль, – добавил лорд Петтигрю, однако улыбка, которой он наградил девушку, была далеко не отеческой.

– Вот это да! – воскликнула Фелисия. – Вам, джентльмены, всего лишь по двадцать семь лет! Это женщина в подобном возрасте должна считать себя древней старухой. Но вы, господа, ощущаете себя такими зрелыми и умудренными опытом, что наверняка думаете, будто в состоянии развлечь даму своими доводами и подкупить ее искренней привязанностью. Во всяком случае, так говорит моя мама.

– Да твоя бедная мама никогда в жизни не произносила так много слов за один раз! Во всяком случае, после твоего рождения, – заметила леди Пемберли.

– Да, я стар, – повторил Ричард. – Полагаю, Дрю, следующей ступенью нашего падения станут трости. Хересу, Джон? Эванжелина? Налить кому-нибудь?

После того как вино было разлито по бокалам, лорд Петтигрю проронил своим низким голосом:

– Джон, ну ты и негодяй! Даже не предупредил нас, не намекнул, что вы с мадам знакомы.

– Как говорила Фелисия, герцог любит сюрпризы, – улыбнулась леди Пемберли. – Так вы сказали, что были знакомы с ее родителями, Джон?

– Совершенно верно, миледи. Ее отец был талантливым ученым и одним из самых красивых мужчин из всех, кого мне доводилось встречать. Эванжелина очень похожа на него. Позвольте выразить вам мое соболезнование, Эванжелина, ведь, как я слышал, он недавно умер?

Девушка молча кивнула.

– А когда ты в последний раз видел Эванжелину? – спросил герцог у Эджертона.

– Она была тогда еще совсем юной. А потом вышла замуж и вскоре овдовела. Так много неприятностей за столь короткий срок! Временами жизнь становится невыносимой, не так ли?

Эванжелина молчала. Ей не нужен был игрушечный пистолет Эдмунда, нет, она мечтала держать в руке настоящий пистолет, причем заряженный, и нацелить его в голову сэра Джона.

– Да уж, – продолжал Эджертон, – те времена были не самыми счастливыми. Мать Эванжелины умерла всего за год до печальных событий, дамы так и вертелись вокруг ее отца, так что Эванжелина большую часть времени проводила хоронясь от людей в кленовой рощице. Помнится, мне несколько раз приходилось искать ее там, когда я приезжал с визитами. Кстати, что вы там делали?

– Ничего особенного, – пожала плечами девушка. Она едва сдерживалась, чтобы не сказать, что пряталась в роще от него.

– Кленовая роща! Как романтично! – воскликнула Фелисия. Она отпила большой глоток хереса, и у нее был такой вид, словно она вот-вот выплюнет его.

– Только вам могло такое в голову прийти, – усмехнулся герцог.

– Вы, наверное, уже заметили, – обратилась Фелисия к Эванжелине, – что герцогу нравится смотреть на меня, но он не любит, когда я болтаю. От моих слов он то и дело хватается за бутылку бренди – во всяком случае, так утверждает крестная.

– Перестаньте строить глазки и попридержите язычок, – строго проговорил Ричард. – Представляю, до чего вы доведете своего мужа. – Он покачал головой. – Бедняга, мне так и видится, на кого он будет похож после первой брачной ночи. Можно не сомневаться, что вы с ума его сведете своей болтовней, указаниями, как надо поступать и чего не надо делать ни в коем случае, а также размышлениями вслух о том, чего бы вы хотели на завтрак.

– Вот еще! – пожала плечами Фелисия. – Знаете, мне всегда казалось, что наутро после первой брачной ночи я буду спать как младенец.

Наступило молчание, а потом герцог спросил:

– Надеюсь, хоть во сне-то вы не разговариваете.

– Попрошу мужа сообщить вам об этом сразу же, как выйду замуж, – лукаво улыбнулась Фелисия. У нее был вид нашалившей девчонки.