руками, пускали бы на брендовые туфли или сумки. Нормальные такие, премиум-класса. Туфли которые не жмут и сумки, у которых замок не ломается постоянно.

— Короче, Саня. Идея огнище. И поверь, никто и ничто не изменит моего решения!

Бууум! Разрушительный удар пришелся в стену. Крошево кирпича разметало по раздевалке, как от поцелуя тарана. Истерзанное тело в оборванном пиджаке прокатилось по гладкому полу и стукнулось о железный шкафчик.

Спайк подскочил, и мгновенно встал в боевую стойку. Это был его условный рефлекс, как у собаки на кусок сырого мяса. Сердце колотилось нагоняя в кровь адреналин. Кулаки сжаты на уровне подбородка, плечи расслаблены. Взгляд устремлен на пролом в стене.

— Извините, — из проема показался силуэт паренька в замызганном в крови и побелке худи. С каждым шагом из его чавкающих кроссовок выливалась вода, — как отсюда выйти? Я по-моему заблудился.

Его окружала аура золотого рыцаря, словно сошедшего со страниц романа о легендарных рыцарях круглого стола.

— Правая стена, — Матвей Косинский прижал пятую точку к полу и смотрел на вошедшего с непередаваемым восторгом, — а потом прямо через танцпол.

— Спасибо большое, — Вспышка желтой молнии, и правой стены как не бывало. Только россыпь битого кирпича и бит музыки из колонок с танцпола.

Неопознанное тело так и осталось лежать на полу, пугая до усрачки Спайка, но не Косинского. Нет, у того глаза горели опасным огнем. Они горели идеями.

— Саня, — проговорил он восторженным шёпотом, — если мы вдвоем это видели, то ты поймешь меня. У меня появилась одна гениальная…

***

Идея тащить сюда лохов из казино была блестящей. Ольга еще никогда так хорошо не зарабатывала. Эх, надо было ей раньше сойтись с тем красавчиком-мажором, который держит этот особняк. Глядишь и жизнь повернулась бы иначе.

Она пригубила космополитен и облокотилась на балюстраду. Толпа напыщенных накачанных алкоголем и наркотой индюков пляшет под даунскую (без негатива) музыку. Никакой эстетики, никакого чувства самоуважения. Будь её воля, она бы давно весь этот сброд отправила на рудники. Эти животные не достойны своих титулов. Не достойны голубой крови. Не достойны дышать с ней одним воздухом.

По мнению Ольги Вишневской, мир был чертовски несправедлив и в первую очередь к ней. Почему она, со своим образованием, со своим живым умом, на самом дне пищевой цепочки аристократии? Жалкая баронесса. А эти отбросы с IQ как у табуретки, почему-то выше её по социальному статусу? Это же бред!

Вот один накаченный во всех смыслах блондин с голубыми глазами. Подкатил к ней, не сводя взгляда с её груди.

— Сходи нах*й, — с ходу ответила Ольга, даже не выслушав.

— Эээ, но там очередь, — Задумчиво почесал репу этот овощ.

— Тогда принеси мне еще один космополитен, — тяжко вздохнула Ольга, вынимая вишенку на зубочистке.

— Эээ, да, сейчас принесу, цыпа.

Глупая улыбка на его лице, осмысление простого приказа в межушном ганглии. Она была почти уверена, что через пять секунд он забудет весь разговор.

А пока, можно расслабиться. Ветерок приятно обдувал ей волосы. Тут было куда свежее душного провонявшего потом танцпола. Свежо еще было внизу в бассейне. Но надо быть полной дурой, чтоб туда нырять. Это ж сколько болячек можно подцепить разом? Она даже края бокала протирала салфеточкой, прежде чем пить. Мало ли, бармен рядом с ним подышал.

В руках оказался телефон. Частичка её эго, заключенного в это чёрное зеркало, постоянно требовало внимания. Постинг сторис, новые фоточки, новые покупочки, новые места. И сейчас она решила сделать селфи. Всегда приятно почесать своё эго, смотря на счетчик лайков, позитивных, пусть и насквозь лживых комментариев. Плевать, все они давно живут в зазеркалье, где нет ничего настоящего.

Она поправила прическу, сверкнула изумрудом глаз и задрала фотокамеру вверх. Снимки, сделанные с такого ракурса всегда выходят лучше всего.

Щелк. Щелк. Как же она прекрасна, ни один парень у которого есть вкус не устоит. Щелк… экран телефон пошел какой-то рябью. Э-эй! Какого хрена, это новый телефон! Что за черт происходит? Она включила камеру опять, но кнопка снимка не работала, зато позади, в отражении экрана она увидела, то, от чего ее сердце сжалось. Появились какие-то чёрные бронированные машины, люди с автоматами выходили и направлялись к особняку. Ольга резко обернулась в тот момент, когда раздались выстрелы.

Зуевы? Какого хера им здесь надо? Проклятье! Неужели они прочухали портал и знают, что она тянет денежных гусей из их казино? Черт, черт, надо сваливать и залечь на дно. Улететь куда-нибудь в Адлер-сити на годик-два. У нее там есть дача, да и родственники наверняка прикроют, подкинув подходящую работу. Она все равно бедствовать не будет. Она же баронесса Вишневская.

Стрекотание автоматов, общая паника и давка. Мимо нее проскочил тот блондин, с космополитеном в руке и сиганул в бассейн. Не в ту сторону бежишь, идиот, — подумала Ольга и шла наперекор толпы пробиваясь сквозь людскую массу.

И… она довольно быстро поняла, почему все улепетывают из особняка так, будто там пожар.

— Лошок? — Она склонила голову, разглядывая того паренька, которого она сюда и притащила.

Только он уже не выглядел безобидным дурачком. Его окружала чудовищная аура солнечного света в виде рыцаря закованного в древние латы. Рыцарь махнул призрачным кулаком и снес диджейскую стойку вместе с диджеем. Музыка затихла.

Охренеть. Не, на такое она не подписывалась.

Теперь наемники Зуевых и впрямь кажутся не самой большой проблемой. И идея сигануть в бассейн не такая уж и дебильная по сути.

Ольга моментально сбросила туфли на каблуках. С ними она может попрощаться. Да, жалко конечно. Дорогие, зараза. Но жопа бесценна. Разбег, прыжок и…

— Привет красотка, далеко собралась? — Вспышка молнии, знакомый голос.

Её схватили на лету за ногу, так быстро и резко, что она, падая, стукнулась лицом о перила балюстрады. Боль пронзила голову. Она повисла вниз головой, кровь хлестала из носа заливая глаза.

— Я… я не… — она залепетала в страхе. Ее никогда в жизни еще так сильно не пугали.

Ольга инстинктивно позвала духов на помощь. Но полтергейсты хоть и померли давно, силенки сопоставлять умели, потому сделали вид, что ничего не услышали. Мол прости хозяюшка, разгребай-ка ты это сама, а